Страница 7 из 16
В какой-то момент блондин устал от моего молчания и проговорил бесцветным голосом:
– Итак?
Я вздохнула и все же посмотрела на него. Упрямо, неуступчиво, давая понять, что говорить нам больше не о чем! Потом и вовсе задрала подбородок, намекая, что парню пора оставить меня в покое.
– Ладно, вижу, что от переполняющих душу эмоций у тебя кончились слова, – постановил он равнодушно. – Или ты всегда такая «разговорчивая»? Понимаю, вежливую беседу поддерживать сложно. Зато ясно, отчего мечтаешь поступить именно на боевой факультет. Там нужны сила и ловкость, а остальное не так уж важно.
Я совершенно опешила.
«Это он завуалированно назвал меня дурой?!»
От гнева даже в глазах потемнело, а с губ сами сорвались слова, призванные обидеть до глубины души:
– Я молчу, потому что не смею тебя задерживать… тень! – ответила с надменной улыбкой, от которой травмированная губа начала болеть в разы сильнее. И, решив, что сказанного мало, добавила громче: – Ты же должен спешить. К хозя-яину.
Последнее слово почти пропела. Сложив руки на груди, я уставилась на блондина, стараясь уловить малейшие изменения на его удивительно благородном для преступника лице. Где-то в глубине вопил голос разума, доказывающий безнравственность моего поведения, но много раз задетая гордость не позволяла слышать, ей хотелось лишь отмщения.
Альрик же, вместо ответной грубости или хотя бы демонстрации раздражения, лишь пожал плечами и заметил тихо:
– Какая занятная у Хакана сестра.
Все. И никаких оскорблений или других посягновений в мой адрес.
Пока я переваривала услышанное, пытаясь унять не к месту воспрявшее чувство вины, в памяти услужливо всплыло кое-что из рассказов брата. За два года учебы у него появилось много новых приятелей, и одним из них был Рикард Ройс. Единственный сын министра природных ресурсов Дьянхара. Казалось бы, что в парне интересного, кроме происхождения? А кое-что было! У Рикарда имелась тень. Да не какая-нибудь, а благородных кровей… Редкость, диковинка.
И теперь эта «диковинка» смотрела на меня, стоя на расстоянии двух шагов.
– Альрик Бэйд. – Я сообщила о своей осведомлённости раньше, чем успела осмыслить понятое.
Блондин не двинулся с места. С его лица исчез интерес. Теперь он смотрел на меня спокойно и говорил так же, без малейшего намека на эмоции:
– Вижу, меня узнали. Как славно.
– Как и меня, – ответила я, нервно передергивая плечами.
Ужасно хотелось отвернуться и сбежать. Совсем не так я представляла себе удовлетворение от мести. Хуже того, теперь чувство вины захватило с головой. «Я сказала все правильно, и он заслужил! С чего бы мне оправдываться перед тенью?» – подумала про себя, стараясь вернуть уверенность в собственных действиях. Вот только выходило плохо…
– Ты ведь сразу понял, кто перед тобой, так? – пошла я в наступление, не желая оставаться плохой. – Когда я выбежала на эту поляну, ты догадался, что Хакан ищет именно меня? И отчего-то решил посмеяться, отправив в эти злосчастные розы, на которые у нас с братом аллергия!
Он молчал. Смотрел холодно и не позволял даже предположить, что у него на уме.
– Зачем ты отправил меня прятаться именно туда? – не унималась я. Для успокоения совести мне требовалось доказательство его вины, немедленно! – У тебя зуб на Хакана? Или это потому, что я едва на тебя не упала? Решил так отомстить?
– Не слишком ли много чести? – грубо перебил меня Альрик. – Думаешь, все вокруг что-то замышляют и помешаны на мести тебе или твоему брату? Или у тебя просто наболело, но нет подходящего плеча, чтобы поплакаться? Хочешь понимания и жалости – беги домой, там точно знают, как уберечь такое сокровище.
Последнее слово он проговорил с презрительной ухмылкой, чтобы я точно не решила, будто это комплимент.
Зато теперь тон и голубые глаза блондина наконец выдавали эмоции. Альрик был зол. Кажется, не меньше моего. Красиво очерченные средней полноты губы слегка кривились в сторону.
– Значит, ты отправил меня туда, – я взмахнула рукой в сторону ненавистных кустов, – не нарочно? Действительно хотел так помочь?
Он промолчал.
– Нет! – Я упрямо мотнула головой. – Ты не выдал меня Хакану, только потому что решил посмеяться после его ухода!
Я сжала ладонь, собираясь ткнуть в грудь блондина указательным пальцем, но умолкла на полуслове и прикусила губу от боли. Рука заболела так, что захотелось выть. Оказалось, что у основания мизинца засела заноза, которую я случайно загнала дальше.
Я втянула воздух сквозь зубы, чувствуя, как на глаза набежали слезы.
Только не это! Только не перед блондином! Пришлось резко отвернуться, бросив вокруг настороженный взгляд. Я собиралась как можно быстрее закончить разговор, вот только вспомнить, на чем остановилась, не смогла. Так и закрыла рот, обиженно поджимая губы.
«На что я в самом деле надеялась, когда начинала этот диалог?! Решила сорваться за тяжелый день на единственном человеке, который попытался помочь, сделав из него злодея… Кошмар! Стою теперь посреди поляны растрепанная, испачканная, одежда местами порвана. Королева неудач!»
Я вздохнула и собралась скомканно поблагодарить блондина, прекрасно понимая, насколько глупо выглядела. Но стоило набрать воздуха в грудь и повернуться, как Альрик оказался рядом. Уставился на меня строго, исподлобья, взял за руку и сообщил деловито:
– Если ты действительно собираешься поступить в академию, то можешь опоздать, прохлаждаясь здесь.
Я в который уже раз утратила дар речи.
Он же, не теряя времени зря, взял меня за руку и провел над основанием моего мизинца своей ладонью, проговаривая неизвестное мне заклинание. Длинные красивые пальцы виртуозно двигались, поднимаясь выше. Боль от занозы стала усиливаться, пульсировать, а потом, почти сразу, прекратилась.
– Повернись, – все тем же, не предполагающим споров голосом, потребовал Альрик.
Я послушно встала боком к нему. Пока он несколько раз повторял слова заклинания, рассмотрела ладонь и не обнаружила никаких повреждений. Тем временем тихий размеренный бубнёж Альрика приносил облегчение. Ушла боль в ободранной коленке (хотя ссадина все же осталась), в плече, исчезли неприятные ощущения на шее, где пекло и саднило от царапин. Я принимала помощь тихо, безропотно, стараясь даже дышать через раз. Но когда горячие пальцы оказались на моем подбородке, заставляя повернуть лицо к блондину, вырвалась и сделала шаг назад.
– Хватит, – проговорила глухо. И, помедлив, добавила едва слышно: – Спасибо.
– У тебя примерно двадцать минут, если хочешь успеть на экзамен, – пожав плечами, ответил блондин.
Он склонил голову набок, придирчиво меня осмотрел и кивнул в сторону главного корпуса.
Не выдержав, я созналась:
– Мне спешить уже некуда.
Альрик картинно изогнул левую бровь, как бы спрашивая: «Что так?» Но меня на откровения больше не тянуло. Сам бы мог догадаться!
– Если не нужно на экзамен, то поторопись на транспорт, – не дождавшись ответа, постановил блондин. Он прошел мимо меня, поднял с земли свой пиджак, видимо отброшенный во время лечения, и добавил: – Последний магобус уходит через тридцать минут.
– Мне не нужен магобус! – заявила я сердито и отвернулась, размышляя, как быть дальше.
Хотелось дружеского участия. Пусть даже от человека, которого впервые вижу. Мне хватило бы одного доброго слова, честное слово, но…
Выждав немного и устав гадать, чем там занят продолжающий молчать Альрик, я сдалась любопытству и обернулась. Зря. Он стоял все там же и смотрел так, будто читал меня, как открытую книгу. Я почувствовала, что краснею…
– Да, магобус подождет. Сначала тебе нужно умыться, – наконец проговорил этот гад, после чего демонстративно осмотрел меня с головы до пят.
И, что самое ужасное, я тоже опустила взгляд. А там… все та же удручающая картина: юбка измята, коленки испачканы, на туфлях куски земли. Моих родителей удар бы хватил! Родители… Им ещё предстояло узнать о моем провале.