Тёмный рассвет

“Кто это?” — спросила Дилоса.

Майлз почувствовал, что её тон смягчился. В его воспоминаниях было столько незнакомых и непонятных ей вещей: жёлтый свет солнца, современные дома, велики, автомобили. Но всё-таки в ней проснулось любопытство и интерес к людям. Особенно в то мгновение, когда он показал ей семнадцатилетнюю Мелони (тогда она выглядела почти так же, как и сейчас).

“Это Мелони. Она моя сестра. Ей исполнилось девятнадцать, и она уже поступила в университет. — Майлз остановился, стараясь услышать мысли Дилосы. — Я тут из-за сестры. Она встречалась с парнем, которого зовут Сильвион, он колдун. И потом Мелони исчезла. Я преследовал Сильвиона и попал в руки работорговок. Они и привезли меня в твоё королевство, о существовании которого я раньше даже не знал”.

” Ясно”, — сказала Дилоса.

“Дилоса, ты её знаешь? Ты видела её раньше?” — Майлз постарался, чтобы вопрос прозвучал спокойно.

Он вдруг засомневался в том, что все мысли Дилосы отражаются в кристаллах и нет ничего, что она могла бы утаить.

“Тебе лучше бросить эту затею”, — посоветовала Дилоса.

“Я не могу! — взорвался Майлз. — Она моя сестра! Если с ней произошла беда, я должен найти её. Именно это я и пытался объяснить тебе. Мы помогаем друг другу”.

“Почему?”

“Потому что… Потому что людям полагается так поступать. И даже ты в глубине души согласна с этим. Ты же пыталась помочь мне в моём сне…”

Она отстранилась:

“Твои сны — это лишь твои фантазии”.

“Нет! Только не этот, — убеждённо возразил Майлз. — Я видел тебя во сне до нашей встречи наяву”.

Ему удалось вспомнить больше. Тут, внутри её сознания, подробности сна постепенно всплывали в памяти. И оставалось лишь одно: показать сон Дилосе. Туман и девушка, которая искала его и звала по имени. Удивление и радость на её лице, когда она наконец нашла его и обняла — так нежно! И смотрела на него с такой любовью.

“А затем… я вспомнил! Ты сказала, мне нужно найти тропу под скалой, которая выглядит как нахлынувшая волна. Ты велела мне уходить отсюда, бежать и…”

Он вспомнил, что было дальше, и замолчал. Потому что потом она поцеловала его. Он словно вновь ощутил её поцелуй: мягкое, ровное дыхание около щеки и прикосновение её губ. В том поцелуе было так много чувства.

Дилоса ужасно смущалась своей нежности, но не скрывала страстной любви, зная, что это их первый и последний поцелуй.

“Было… так грустно, — сказал Майлз, запинаясь. И не только из-за смущения, а потому, что его вдруг охватило такое сильное ответное чувство, что он испугался. — Непонятно почему, но было грустно…”

В это время — с явным запозданием — он почувствовал, что происходит с Дилосой. Она пришла в ярость. Она неистовствовала в своей ярости.

Кристальный мир вокруг Майлза сотрясался от негодования… и страха.

“Это была не я. Я не могу быть такой”. — Её слова звенели, подобно ударам ледяного меча.

“Это была ты! — ответил он резко. — Я не понимаю, как это могло случиться, но это реально была ты. Я ничего не петрю в снах. Но между нами есть связь. Видишь, что с нами творится? Разве это нормально? Разве людям подвластно проникать в сознание друг друга?”

“Проваливай!”

Гневный крик Дилосы отозвался эхом в каждом кристалле. Её ярость неистово бушевала, подобно древнему урагану. Под ним скрывался ужас от мысли, которую она гнала от себя прочь и не могла прогнать, бежала от него и не могла убежать.

“У нас с тобой общая душа”.

Слова гудели в мозгу Дилосы помимо её воли. И Майлз понимал, что они означали: два человека не просто связаны, они прикованы друг к другу навечно, душа к душе, и даже смерть не разлучит их. Их души были предназначены друг для друга.

“Всё это — враньё! — негодовала Дилоса. — Я не верю ни в какую душу. Я никого не люблю. И у меня нет никаких чувств!”

Хрустальный мир вокруг Майлза распадался. Кристаллы тряслись и ломались. Льдинки падали и разбивались с мелодичным звоном. Всё смешалось и превратилось в хаос. В следующий миг он очутился вне её сознания. Он опять сидел на земле в маленькой пещере, освещённой лишь мерцающим огнём. Тени плясали на стенах и потолке. Майлз вернулся в своё тело, и Дилоса держала его в объятиях. Едва осознав это, она отпрянула и вскочила на ноги. Даже в полутьме он мог разглядеть, насколько она бледна и взволнована. Он встал. Странно, их сознание оставалось связанным, хотя она и вышвырнула его из своего внутреннего мира. И ещё — он увидел себя… её глазами. Он увидел парня, совсем не похожего на хрупкого, русоволосого принца, бледного, изнеженного и полного притворства, который, по идее, должен был бы стать спутником Дилосы. Перед ним был загорелый парень, тёплый, реальный и полный жизни, с русыми волосами, с прямым, смелым взглядом зелёных глаз. Именно эти сияющие глаза, в которых была ясность, честность и глубина, приковывали к себе внимание, оставляя как бы в тени милое лицо того, кому они принадлежали. Дыхание Майлза перехватило.

“Неужели я так выгляжу? Не может быть! Моё отражение в зеркале выглядит по-другому”…

Но она видела Майлза таким. Для неё он был единственным ярким, живым существом в холодном чёрно-белом мире. Он чувствовал, её тянет к нему даже тогда, когда она пытается отстраниться.

— Нет! — хрипло твердила она. — Я не привязана к тебе. Я не люблю тебя.

— Дилоса…

— Я никого не люблю. У меня нет чувств.

Майлз молча покачал головой. Всякий раз, когда она говорила, как сильно она его не любит, она невольно придвигалась всё ближе и ближе, отчаянно борясь за каждый дюйм.

— Ты ничего для меня не значишь! — прорычала Дилоса через стиснутые зубы. — Ничего!

Её рассерженное лицо было так близко, что он различал язычки пламени в красных зрачках.

— Совсем ничего… — И она прильнула к его рту губами.

Глава 10

Нo в то же мгновение Дилоса рванулась назад. Прикосновение её горячих губ сменило холодное дуновение воздуха.

— Нет, — твердила она. — Нет, нет и нет!

Её ярость боролась со страхом и выливалась растущей непереносимой болью. Она встряхнула головой, прогоняя смятение, и оно исчезло, словно стёртое большой рукой. Осталась только ледяная решимость.

— Напрасно ты борешься с собой, — заговорил Майлз. — Не поможет. Невозможно полностью подавить чувства…

— Послушай, — произнесла Дилоса напряжённо, почти стиснув зубы, — в твоём сне я велела тебе уходить, так? Хорошо, сейчас я говорю тебе то же самое. Уходи и никогда сюда не возвращайся. Я не хочу больше видеть тебя.

— Ах, так! Ну и ладно! — Майлз постарался не выдать своего разочарования.

Его терпение кончилось. Ясно, она ни от кого не примет помощи. Ну и пусть мучается!

— Разумеется, ладно. Ты даже не понимаешь, какую я оказала тебе милость. Ведь ты не просто беглый, ты раб, который знает о тропинке в горах. За это полагается смерть.

— Так убей меня! — дерзко ответил Майлз, что, конечно, было глупостью с его стороны.

Она опасна. Она убивала одним взмахом руки. А он вёл себя безрассудно.

— Я приказываю, уходи! Ладно, я скажу тебе кое-что. Ты хотел знать, что произошло с твоей сестрой?

Майлз замер. Она полностью переменилась. Она собиралась нанести удар. Её глаза горели, как два факела.

— Так вот знай, — сказала она, — твоя сестра мертва. Я убила её.

Это было ударом. Майлз пошатнулся. Судорога прошла волной по его телу.

Он задрожал от неожиданной слабости, ноги отказывались держать его дальше. Нет, он не поверил. Он не мог поверить. Только не это! Он открыл рот, собираясь ответить… и окаменел. Снаружи раздался чей-то голос. Мужской.

Майлз не мог разобрать слов. Голос приближался. Дилоса обернулась, и не успел Майлз издать и звука, как она начала действовать. Шагнув к стене, она задула огонь в каменной лампе. Пещера погрузилась в темноту. Майлз прежде не замечал, что дневной свет почти не проникал в пещеру. Теперь же он обнаружил, что уже наступил вечер.

— О господи! Кэд! — спохватился он и ринулся к выходу. — Я просто ушёл и оставил его там. Что со мной? Я совсем о нём забыл, я даже и не думал…