Стигматы Палнера Элдрича

Норм шел по выделенному ему огороду, между рядами потрепанных листьев, каждый из которых был чем-нибудь заражен или наполовину съеден местными микроскопическими вредителями. Если ему удастся найти хотя бы одно нетронутое растеньице, одно здоровое… Ему бы этого хватило, чтобы вернуть присутствие духа. Инсектициды с Земли никуда не годились, местные вредители буйствовали в свое удовольствие. Они ждали десять тысяч лет, пока кто-то не появится и не попытается здесь что-то выращивать.

— Полить бы надо, — заметил Тод.

— Надо, — согласился Норм Шайн.

Он угрюмо направился в сторону гидросистемы барака Чикен-Покс, подключенной к уже частично засыпанным ирригационным каналам, обслуживавшим все огороды барака. Он сообразил, что, перед тем как поливать растения, нужно очистить каналы от песка. Если они быстро не приведут в действие большой экскаватор класса А, то не польют огороды, даже если захотят. Однако заниматься этим ему не хотелось. Тем не менее он не мог, как Сэм Риган, просто повернуться и спуститься обратно, чтобы развлекаться со своим набором, собирать или монтировать новые детали, вносить поправки или же, как только что предлагал Сэм, принять дозу старательно спрятанного Кэн-Ди и начать перемещение. Он прекрасно понимал, какая на нем лежит ответственность.

— Попроси мою жену прийти сюда, — сказал он Хелен. Фрэн будет показывать направление, когда он сядет за руль экскаватора; у нее хороший глазомер.

— Я ее позову, — вызвался Сэм Риган, направляясь вниз. — Кто идет со мной?

За ним никто не последовал; Тод и Хелен Моррис пошли взглянуть на свой огород, а Норм Шайн стаскивал защитный чехол с экскаватора и подготавливал его к запуску.

Сэм Риган обнаружил Фрэн сидящей на корточках над набором Подружки Пэт, который Моррисы и Шайны составили вместе.

Фрэн сказала, не поднимая головы:

— Подружка Пэт поехала в центр на новом «форде», припарковалась, бросила десять центов в счетчик, сделала покупки, а теперь она в приемной психоаналитика и читает «Форчун». Вот только сколько она должна заплатить за визит? — Она бросила на него взгляд, пригладила длинные темные волосы и улыбнулась.

Несомненно, Фрэн была самой красивой и самой талантливой в бараке. Он мысленно отметил это, и отнюдь не впервые.

— Как ты можешь забавляться этим набором и не жевать… — сказал он и огляделся вокруг. Похоже было, что они одни. Он наклонился и прошептал:

— Пойдем, пожуем вместе немного первоклассного Кэн-Ди. Как раньше. Хорошо?

С бьющимся сердцем он ждал ее ответа. Вспомнив о том, как в последний раз они, соединившись друг с другом, перенеслись в мир Подружки Пэт, он почувствовал возбуждение.

— Хелен Моррис вернется…

— Нет, они возятся с экскаватором там, наверху. Раньше чем через час не вернутся.

Он взял Фрэн за руку и потянул за собой.

— То, что мы получаем в обычной коричневой обертке, — говорил он, ведя ее в коридор, — нужно быстро использовать. Его нельзя долго хранить, иначе он теряет силу.

А за эту силу мы дорого платим, мрачно размышлял он. Слишком дорого, чтобы расходовать ее впустую. Хотя некоторые — не из этого барака — утверждали, что сила, дающая возможность переместиться, происходит вовсе не от Кэн-Ди, а связана с точностью сборки набора. Он считал, что это чушь, но многие склонялись именно к такому мнению.

Когда они торопливо входили в комнату Сэма, Фрэн сказала:

— Я приму Кэн-Ди вместе с тобой; но когда мы окажемся там, на Земле, мы не будем больше ничем таким заниматься…, ну, ты знаешь. То, что мы будем Уолтом и Пэт, не дает нам права… — Она предостерегающе нахмурилась, упрекая его за поведение в прошлый раз и за намерения, о которых она не просила.

— Значит, ты признаешь, что мы на самом деле переносимся на Землю?

На эту тему они спорили уже много раз. Фрэн склонялась к мысли, что перемещение только мнимое, что вокруг — колонисты называли это игрой случая — лишь воображаемые обстоятельства и предметы.

— Я считаю… — медленно сказала Фрэн, высвобождая пальцы из его руки и останавливаясь перед дверью комнаты, — не имеет значения, что это — игра воображения, вызванная наркотиком иллюзия или действительный перенос на Землю наших воспоминаний… — Она замолчала и снова строго посмотрела на него. — Думаю, мы должны вести себя прилично, чтобы не нарушать чистоты нашего общения. — Глядя, как Сэм осторожно отодвигает от стены железную койку и опускает длинный крюк в открывшееся отверстие, она добавила:

— Это должно стать нашим очищением, освобождением от бренной телесной оболочки и переходом в бессмертное тело, по крайней мере, на некоторое время — или навсегда, если верить, как некоторые, что это происходит вне времени и пространства, что это вечно. Ты так не думаешь, Сэм? Знаю, что не думаешь, — вздохнула она.

— Духовное начало, — поморщился Сэм, вытаскивая пакет Кэн-Ди из дыры в полу. — Отрицание действительности, которое дает…, что? Ничего.

— Я не могу доказать, — сказала Фрэн, подходя ближе и глядя, как он открывает пачку, — что воздержание приносит какую-либо пользу. Однако я знаю, то, чего ни ты, ни другие сенсуалисты «Сенсуализм — философское учение, признающее единственным источником познания ощущения.» среди нас не в состоянии понять: когда мы принимаем Кэн-Ди и покидаем наши тела, мы умираем. А умирая, мы сбрасываем бремя… — она заколебалась.

— Ну, говори же, — подбадривал ее Сэм, открывая пакет и отрезая ножом полоску твердой коричневой субстанции, по структуре напоминающей растительные волокна.

— …греха, — прошептала Фрэн.

Сэм Риган расхохотался.

— Ну ладно. По крайней мере, у тебя ортодоксальные взгляды.

Большинство колонистов согласилось бы с Фрэн.

— Однако, Кэн-Ди жуют не для этого, — продолжал он, снова пряча пакетик в безопасное место, — я не хочу ничего терять… Скорее, я хочу кое-что приобрести.

Он закрыл дверь, после чего быстро достал свой набор Подружки Пэт, разложил его на полу и лихорадочно расставил все предметы по своим местам.

— То, на что мы обычно не имеем права, — добавил он, как будто Фрэн этого не знала.

Ее муж, или его жена, или оба, или другие обитатели барака могли появиться в тот момент, когда Фрэн и он будут в состоянии перемещения. Они увидят их тела, сидящие на допустимом расстоянии друг от друга. Никто, даже самый рьяный пуританин, не обнаружит в этом ничего предосудительного. Об этом знали уже давно: сожительство невозможно доказать — эксперты ООН на Марсе и в других колониях не раз пытались сделать это, но безрезультатно. В состоянии перемещения можно совершить убийство, любое преступление, а с точки зрения закона это будет несбывшееся желание, иллюзия.

Этот факт давно уже являлся для него поводом принимать Кэн-Ди. Для него жизнь на Марсе имела и приятные стороны.

— Думаю, — сказала Фрэн, — ты искушаешь меня; ты склоняешь меня к плохим поступкам.

Она присела, а ее большие и темные глаза смотрели в центр набора, около огромного гардероба Подружки Пэт. Не говоря ни слова, она рассеянно играла миниатюрной шубкой из соболя.

Сэм протянул ей половину полоски Кэн-Ди, после чего бросил оставшуюся часть в рот и с наслаждением начал жевать.

Фрэн тоже начала жевать, но вид у нее был грустный и рассеянный.

Он был Уолтом. Ему принадлежал спортивный корабль марки «Ягуар ХХВ», на котором можно было выжать пятнадцать тысяч миль в час. Носил итальянские рубашки и английские ботинки. Открыв глаза, он увидел стоящий напротив кровати телевизор, который автоматически включился, настроенный на утреннее шоу великого комика Джима Брискина. Брискин как раз появился на экране в огненно-рыжем парике. Уолт сел, нажал кнопку, превращавшую кровать в огромное кресло, и откинулся поудобнее, чтобы посмотреть программу.

— Я стою здесь, на углу Ван Несс и Маркет в центре Сан-Франциско, — приятным голосом говорил Брискин. — Мы сейчас станем свидетелями открытия великолепного нового дома имени сэра Фрэнсиса Дрейка, первого дома, который полностью находится под землей. Рядом со мной стоит очаровательная исполнительница баллад, которая даст зданию имя и…