Страница 2 из 7
— Что сказать?
— Ты знаешь. Скажи и я прекращу эту сладкую пытку, — быстро устав от игры с моими доведенными до крайней степени возбуждения сосками, пообещал искуситель.
— Ага. И начнешь новую.
— Ну раз ты так просишь, — услыхала, прежде чем едва не задохнуться от окатившей меня горячей волны удовольствия, стоило мужчине провести языком по и без того изнывающему от желания клитору.
— Не хочу, не хочу, не хочу… — забормотала я, хорошо понимая, что если он еще хоть раз повторит то, что только что сделал, я точно свалюсь с этой ветки.
— Обманщица, — донеслось до меня насмешливо.
Удивительно, но руку Джи все же убрал, оставшись ласкать меня там одним лишь языком. Слабое утешение, учитывая, насколько чувствительным к любому даже малейшему прикосновению уже сделалось мое тело. Но все же лучше, чем все сразу.
— Разве можно обманывать своего джинна? — и не думая прекращать наш диалог, а с ним и свои игры, снова поинтересовался через какое-то время собеседник.
— Можно. Тем более, что ты меня все равно не слушаешь, — тихо постанывая от сладкого томительного ожидания скорой разрядки, отозвалась я.
— Ладно. Так и быть. Даю тебе последний шанс исправиться и быть услышанной, — предложил мужчина, неожиданно перестав терзать меня и, кажется, даже отстранившись. — Скажи, как ты хочешь: долго и томительно или жестко и быстро?
— Первое, — не колеблясь, выпалила я, хорошо понимая, что другой вариант гарантирует мне практически стопроцентное падение.
— Вот врунишка, — ласково раздалось в ответ, а уже мгновение спустя прогремело: — Неверный ответ!
5
Пронзительно взвизгнув от того, как неожиданно оказалась поднята в воздух, а потом перевернута со спины на живот и опущена обратно на единственную свою крайне ненадежную опору, еще крепе обняла ствол ветки. Вцепившись побелевшими пальцами в кору, замерла в пугающем ожидании, что же дальше.
— Таки придется выпороть тебя за обман. Не сильно. И исключительно в воспитательных целях. А потом хорошенько трахнуть, — раздалось сзади, когда юбки болтавшегося на талии платья снова пришли в движение, до щекотки царапая мою разгоряченную от недавних ласк кожу. — Но не все сразу. Пожалуй, оставим это развлечение на другой раз.
— Другого раза не будет! — выкрикнула, ощущая, как меня, то ли от страха, то ли от возбуждения, начинает изрядно потряхивать.
— Я бы не был так категоричен. В твоей милой головке столько порочных мыслей и желаний… Признаться, я иногда сомневаюсь, смогу ли хоть когда-нибудь воплотить в жизнь их все.
Я почувствовала, как его по-прежнему остававшаяся невидимой рука ласково коснулась моих волос, и даже погладила по ним, в то время как вторая уже совладала с юбкой платья и по-хозяйски легла на левую ягодицу.
— М-м-м, а с этого ракурса вид определенно лучше, — заключил мужчина. — Ты только ноги сведи поплотнее, а то еще, чего доброго, соскользнешь вниз и тогда наше волнительное приключение на дереве придется повторить.
Перспектива ни того, ни другого, даже не смотря на грязные домогательства, мне категорически не понравилась. Поэтому поспешила сделать, как было велено.
— Хорошая девочка. А теперь согни их чуть в колене и приподнимись, а то такое впечатление, что с деревом трахаешься, а не со мной. Вот так. Люблю, когда ты послушная.
— Пошел ты! Ааааххххх… — громко вскрикнула, одновременно сильно выгнувшись в спине, стоило мужчине резко и настойчиво войти в меня. — А поосторожнее нельзя? И почему ты такой большой?
— Я именно такой, каким ты хочешь, чтобы я был. Мои размеры подстраиваются под твои ожидания. Поэтому осторожнее с желаниями, Верунь. Они, как ты успела заметить, имеют обыкновение сбываться, — произнес Джи перед новым еще куда более ярым толчком, от чего у меня в прямом смысле затряслись поджилки, а по спине снова побежали мурашки.
То ли это началось от страха, то ли от динамичных и чаще всего жестких движений мужчины, я точно не знала. Лишь чувствовала, что чем сильнее и быстрее он в меня входил, тем больше это начинало нравиться. И кажется, не только мне. Поняла по окончанию разговора, инициатором которого в основном и был Джи. А еще по его становившемуся все громче тяжелому дыханию. Судя по всему, мужчина стремительно приближался к разрядке. Впрочем, как и я. Толчок, еще один, еще и вот она долгожданная нирвана, от которой я, протяжно застонав, сама подалась чуть назад, чтобы замерший во мне мужчина мог оказаться глубже. И, судя по тихому утробному рыку и крепче сжавшим мои бедра ладоням, мне таки это удалось. Как и сделать ему еще лучше. Приятно, черт возьми.
— Ты — это что-то, — наконец придя немного себя и принявшись ласково поглаживать меня по ноге, произнес Джи. — Но хорошего понемножку. Готова?
— К чему? — лениво простонала, мечтая сейчас лишь о двух вещах: чтобы кто-то снова заткнулся и дал мне возможность еще чуть-чуть побыть в этом столь приятном состоянии неги.
Почувствовав, как мужчина медленно вышел из меня, едва не застонала от разочарования и пустоты внутри. Вот только кто ж мне даст пообижаться. Не говоря уже об отдыхе.
— А к тому, что тебе давно пора просыпаться, — не переставая гладить меня теперь уже по всему, до чего только мог дотянуться, отозвался Джи. — И полетать!
— Что? Ааааааа….
Я и сообразить ничего не успела, как, моментально сброшенная в ветки, уже летела вниз. Не поспевавшая за мной юбка платья болталась где-то сзади, в то время как земля стремительно приближалась. В последний момент, приготовившись к удару, крепко зажмурилась.
Но ожидаемого столкновения с чем-то твердым, впрочем, как и боли, не почувствовала. А пока разбиралась со своими ощущениями, забыла, как надо дышать. Сделав глубокий вдох, открыла глаза и резко села. Только теперь уже на кровати. Устало выдохнула и, закатив глаза, рухнула обратно на подушки.
Ну и сон. Врагу не пожелаешь. Правда, как не странно, выспаться у меня все же получилось. Во всяком случае, теперь я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Если бы мышцы ног еще так не ныли. Вот же… Черт бы тебя побрал, извращенец хренов!
Вспомнив, кто являлся главным виновником моего теперешнего состояния, быстро огляделась и, найдя ненавистную книгу в черном кожаном переплете, мирно лежавшую поверх остальных куда более безобидных сородичей, схватила оставленную тут же ручку и раскрыв на первом попавшемся свободном развороте, большими буквами написала: «СВОЛОЧЬ».
Моментально впитавший в себя чернила лист еще несколько мгновений побыл идеально чистым, после чего на нем медленно, но уверенно, правда уже куда более мелким почерком, начал проявляться ответ:
«СВолОчь? Хм, если это расшифровывается как «самый волшебный и очень крутой гад», то так и быть. Согласен стать твоей персональной сволочью».
«Ненавижу тебя!»
«Правильно делаешь. От ненависти до любви один трах. И ты только что в очередной раз это доказала».
— Катись к черту! — выпалила, на сей раз не удостоив собеседника даже надписью.
Произнеся это вслух, захлопнула книгу и швырнула ее обратно на тумбу. Но не успела она приземлиться, как завибрировала и чуть слышно зашуршала страницами, оповещая о том, что наш разговор не окончен.
— Ну что еще? — простонала, с мученским видом заставляя себя снова взять ее в руки и открыть.
«Забыл сказать, что пока ты стонала подо мной, проспала свой будильник и теперь нехило так опаздываешь в универ. Да, и не забудь взять меня с собой. А то, если останусь, буду скучать. И последствия длительного пребывания в одиночестве тебе понравятся еще меньше, чем мое неодобрение этого твоего новоявленного «ДРУГА»».
— Черт! Черт! Черт! — выругалась, схватив свой телефон и обнаружив, что до начала пар осталось меньше получаса.
Хорошо, хоть сумку вчера собрать додумалась. Теперь осталось лишь душ принять, да такси вызвать. Сделав второе, соскочила с кровати и, швырнув ненавистную черную книженцию на стул рядом со своими вещами, чтобы на выходе ее не забыть, помчалась в ванную.