Страница 4 из 13
– Хотите сыграть? – зазывала протянул маленький красный мяч.
Рыбак протянул ладонь, но едва его пальцы соприкоснулись с мячом, как тот отчего-то сменил цвет на глубоко-черный. Он больше не отражал свет, не отбрасывал тени, и в целом выглядел так, будто превратился в черную дыру и собирается засосать все пространство вокруг.
– Ого, какая магия! – восторженно ахнул Саймон.
Рядом с ним вдруг образовался высокий воин. «*?8##Э/*. L.46», – висела надпись над ним. Он без слов попытался отнять у парня удивительный мяч, но дотронуться до него не смог. Приблизившись к объекту, рука незнакомца деформировалась, будто попала в дробилку, но крика боли от этого не последовало. Воин только выругался, отступил назад и, взмахнув в воздухе рукой, наколдовал здоровенный свиток. Тот повис перед глазами у незнакомца, но никто особого внимания не обратил. Только несколько человек отвлеклись от своих дел, чтобы посмотреть на необычный мяч и искореженную руку воина.
«Ладно, – подумал Саймон. – Это было странно».
Он укусил чуть остывшую безвкусную кукурузу и крутанул мячик в пальцах. Вокруг гудела музыка, она смешивалась с голосами прохожих и возгласами торговцев, предлагающих разные угощения и безделушки. Дурацкое проклятье уже не так напрягало. Саймону хотелось побывать везде. Он шагнул к палатке, где предлагали швырять предметами в мишени, и с размаху запустил чудо-мячом в пирамиду из игрушечных лягушек. Предыдущий «снайпер» заставил их смешно разлететься и заквакать. Но мяч Саймона даже не долетел, мертвым грузом свалившись на пол почти у самой стартовой черты.
– Вот блин, – возмутился Саймон.
– Странные вещи творятся с тобой, дружище.
Антайр подошел к Саймону, взял у зазывалы еще один мяч и легко сбил фигурку короля с самой верхней полки. Зазвенела победная мелодия, фигурка погрозила лучнику маленьким кулаком и царственно удалилась, забавно задрав нос.
– Сегодня весь день соткан из странностей…
Саймон поглядел на попутчика. На фоне других воинов в дорогущих вычурных латах, тот выглядел беззащитным в своей зеленой тунике и исцарапанном кожаном доспехе. Саймон надеялся, что лучник поможет сориентироваться в городе, но рассказывать о проклятии не хотел. А потому следовал за Антайром к лавке торговца. Сам лучник, наверное, терпел компанию недотепы-рыбака от скуки. Он тоже купил печеную кукурузу и, жуя на ходу, устремился к другой палатке развлечений. Здесь зазывалы не было, но народ все равно толпился у входа.
Пройдя сквозь откинутый полог, Саймон очутился внутри шатра в компании Антайра и еще десятка зрителей. Места здесь было больше, чем казалось снаружи, свет почти не проникал внутрь, только крошечное отверстие в плотной ткани играло роль камеры обскура. По стенкам шатра плавал перевернутый мираж. Деревья, люди, палатки – все это отражалось и проецировалось внутри.
В центре сидел Сказатель. Надпись над ним так и гласила: «Сказатель. NPC». Он раскладывал на специальном коврике чаши, миски с порошками, рунные камни, корешки и кристаллы. В воздухе витал пряный аромат масел, дым курильницы и терпкий запах кожи. Неподалеку от Сказателя располагались музыканты. Они тихо перебирали струны, разбавляя мелодию звуками трещотки.
Саймон сел на пол, подражая остальным, погладил медвежью шкуру и с любопытством взглянул на Сказателя. Тот, не открывая глаз, размешивал кистью порошок в миске. Мужчина был обнажен по пояс, но на коже чистого клочка нельзя было найти – весь торс оказался исписан символами и сюжетными рисунками. Каждый отражал разные истории, но разобрать детали Саймон не смог. Сказателю было лет сорок, и он все еще был крепок телом. С плеч его спадал плащ, сотканный из перьев. Казалось, будто из спины мужчины растут уставшие крылья.
Наконец, загорелся первый кристалл. Миражи пропали со стен, погрузив шатер в таинственную синеватую дымку. В спокойный ритм музыки ворвался призывный вой гобоя, и к потолку взвилась героическая увертюра, взявшая лучшие моменты из фолк-ривайвла. Кристаллы начали загораться один за другим, запах специй усилился. Сказатель открыл глаза. В них не было ни радужки, ни зрачков – только бирюзовый свет. Все разговоры утихли, люди прекратили перебегать с места на место, и даже беспокойный Антайр прекратил записывать что-то в свитке и приготовился слушать.
– Это произошло в те времена, когда небо было ближе к земле, а океан не имел дна, – вымолвил Сказатель. У него был глубокий завораживающий голос, и отсутствующий взгляд.
– Четыре народа жили на едином материке Яранджа, восславляя бога-создателя Эйрикхо, что поднял из пучин на поверхность камень и вдохнул в него жизнь. Четыре народа жили рядом, но не было меж ними мира.
Вслед за словами в воздух всплывали разноцветные порошки. Они принимали формы фигур, перемещались, смешивались, опадали и струйками обволакивали руки Сказателя. Тот плавно раскачивал их ладонью и дирижировал кистью.
– Четыре народа, созданные богами. Брошенные на растерзание собственных страстей. Люди – первые создания Эйрикхо. Родились из противоречий в тот миг, когда дыхание бога коснулось безжизненного камня.
На коврик лег черный, сверкающий необработанными гранями сросшийся кристалл мориона и горного хрусталя.
– Анемиры. Дети леса. Их создал многоликий Майираткх, брат-близнец бога-создателя.
Рядом с морионом появился испещренный зелеными разводами жадеит.
– Фламеры. Дети огня. Родились из первых искр и лучей пылающего солнца.
Сияющий желтый цитрин занял свое место на коврике.
– И древние души Океана, обретшие сознание, едва боги ступили в соленые воды. Акевьяны. Последний из четырех народов, живших на земле.
Сказатель положил на коврик гладкий бирюзовый камень в черных прожилках, а затем сгреб все минералы в ладонь и поместил их в чашу.
– В тот год война была неизбежной. Боги покинули Яранджу, отправившись в путешествие по космической реке.
– Блин, это надолго? – раздался голос откуда-то слева. – Нужно было пописать сходить…
Саймон отвлекся и посмотрел по сторонам. Сфокусировав взгляд, можно было рассмотреть надписи над головами людей. У кого-то имена были зашифрованы, у других содержали три буквы «NPC». Что они значили, Саймон не знал. Чад от курильницы становился гуще, уже нельзя было встать в полный рост, чтобы не глотнуть дыма. Саймон странно себя чувствовал, пространство вновь искажалось, незаметно для остальных обретая иные формы. Стенки шатра мерцали, теряли цвет, то белея, то чернея, и возвращались к предыдущему состоянию. Чаши, потухшие факелы и даже опоры то исчезали, то появлялись. Вместо одной из шкур на полу отчего-то выросла травянистая кочка с плоскими цветами. Но Сказатель этого всего не видел.
– Тогда из разрыва в небе пришел великий воин, Хозяин огненной рыбы Лантир Великий, – продолжал он. – Лантир объединил четыре народа Яранджи. Но в след с ним сквозь разрыв пришло и великое зло. Оно пронзило трещину в пространстве призрачными щупальцами и распространило тьму на многие мили. Его прозвали Ужасающим Пауком. И Лантир Великий схлестнулся в с ним в стодневной битве!
– Как думаешь, все эти кретинские имена запоминать нужно? – вновь зашептали слева. Кто-то неясно гмыкнул.
Крупицы порошка в воздухе затанцевали, сложились в новые фигуры, что схлестнулись в кровавом поединке. Король и маг во главе огромной армии противостояли безобразной кляксе с десятком щупалец. В нее летели сотни стрел, рвала когтями призрачную плоть огненная птица. Олень с развесистыми рогами кружил вокруг. Все сверкало и искрилось, потоки схлестывались меж собой, и никакая тьма не могла их задушить.
– Вместе с верными соратниками Лантир одолел Ужасающего Паука, но победа не далась ему просто. Яранджу раскололи потоки силы, а часть ее ушла под воду. Так появились Девять островов. Король объединил их в единую страну и стал справедливо править до самой своей смерти. Вы и теперь сможете увидеть его окаменевшее тело в Зале Почета. Ведь когда Лантир Великий прошел сквозь небесный разрыв, проклятье поразило его и медленно обратило в камень.