Я тебя подчиню

— Привет, Софи, — растянув губы в доброжелательной улыбке, я не добилась ничего кроме недовольной мордашки девочки, — меня зовут Ингрид.

И тут я, застыв в недоумении, пыталась понять, что делать дальше. Контакта явно не было. Ребёнок смотрел на меня так, что был готов отдать на съедение волком в любой момент.

— Папа пообещал, что я буду рисовать! — капризным тоном заявила мне эта малышка.

— Ну раз обещал, значит нужно выполнять? — обрадовавшись тому, что мне не придется изобретать велосипед, подойдя к столу начальника, я нашла несколько чистых листов и ручку.

Вот только я хотела положить малышке все это добро на диван, и чтобы она вырисовывала свое произведение искусства на нем, но, кажется, Софи решила по-другому.

Забравшись на кресло отца, девочка требовательно посмотрела на меня, молчаливо требуя: “уйди в закат, я сама тут разберусь”.

И я даже что-то собиралась ей на это сказать, как мой телефон завибрировал. Предчувствие чего-то нехорошего накрыло с головой. Сердце забилось чаще.

В последнее время мобильный только приступ паники у меня и вызывает.

Я посмотрела на девочку, которая, закусив нижнюю губу, что-то сосредоточенно выводила на чистом листе, немного от нее отошла в сторону и достала телефон.

Увидев на экране имя Маркуса я заметила, как мои руки начали трястись. Чертовы нервы. То, что в сообщении не было ничего хорошего я была уверена на все сто процентов.

Не знаю сколько минут я простояла, глупо буравя экран взглядом. Но когда я пришла в себя, то экран уже давно потух.

Взяв себя в руки, я все-таки разблокировала телефон и открыла сообщение.

“Хорошая девочка, твоя покорность даже слегка заводит”

Я прочитала это сообщение раз пять и только на пятый раз до меня дошел его смысл.

“Избавь меня от этих подробностей. Если у тебя с этим проблемы, то реши их без моего участия”.

Отправив сообщение, я посмотрела на свои руки, которые все еще дрожали. Этот парень заставлял меня нервничать даже не находясь рядом.

Прошлая ночь сама всплыла в памяти. Воспоминания заставили меня покраснеть. Почему рядом с ним я сдавалась еще до начала раунда?

Новое сообщение заставило меня отвлечься от собственных мыслей.

“Не дерзи мне”

Три слова. Три чертовых слова, на которые у меня была такая реакция, что я чуть не отправила ему сообщение только в котором бы было три слова “пошел к черту!”.

Но вовремя пришла в себя и, просто заблокировав телефон, развернулась к Софи.

— Ну что, ты уже…

Я даже не успела договорить фразу до конца, потому что от увиденного застыла в шоке.

Малышка, высунув язык усердно что-то выводила ручкой на документах… отца! Подойдя ближе, я увидел, что она вырисовывала чертиков на контракте. На том самом контракте, который вчера месье Шовен подписал на переговорах перед своим уходом.

Двадцать минут мне понадобилось на то, чтобы отобрать у ребенка ручку и листок. Еще минут десять мы воевали из-за того, что она начала капризничать и попросту устроила мне истерику. И когда, конец, мы все-таки пришли к чему-то общему, я почувствовала, что устала. Я как будто смену на заводе отработала, а не с ребёнком сидела.

Обе злые мы вышли из кабинета и направились в сторону лифта. Наш уговор заключался в том, что я покупаю ей чай и поражённое в кафе внизу, а она больше не рисует на папиных документах.

Девочка отказалась взять меня за руку и, гордо задрав подбородок вверх, шла впереди меня.

Ну, кончено же, у нас не могло все пройти без происшествий, Софи споткнулась о собственные ноги и чуть не проехалась носом по полу. Подбежав к ней, я начала ее осматривать. Вот только проблем с начальником мне и не хватало. Я и так, судя по всему, выхвачу по первое число за изрисованный контракт.

Подняв голову вверх, я застыла на месте. Потому что мой взгляд был устремлен прямиком на… Маркуса!

На Маркуса, который находился на первом этаже офисного здания, где я работала.

То, что я была в шоке — это еще мягко сказано. В моих глазах застыл ужас. Ужас, перемешанный с паникой.

Сердце пропустило удар. Дышать стало не то, что сложно, это было практически невыполнимо.

Что он здесь делала?! Для чего пришел? Он узнал, где я работаю? Или он узнал, что вчера в ресторане была я? Он пришел все рассказать моему начальнику? Пришел, чтобы меня шантажировать или просто поиздеваться?

Вопросов становилось все больше, а в ушах стоял гул. Я все еще смотрела на парня, который в следующую секунду скрылся в лифте, и я хотела уже было бежать за ним следом, как вспомнила, что я была здесь не одна.

Переведя взгляд туда, где еще пару секунд назад стояла Софи, я увидела лишь пустое место. Девочки нигде не было. Обернувшись по сторонам, я поняла, что Софи нигде не было и тут моя паника утроилась.

Я. Потеряла. Ребенка…

Я как умалишенная носилась по коридору и спрашивала у всех мимо проходящих людей, не видели ли они маленькой девочки?

От тех мыслей, что приходили мне в голову мне моментально стало плохо.

А что ели она успела выйти на улицу? Я уже даже не о сохранности своего рабочего места переживала, а о ребенке.

Выбежав из здания, я начала кричать что было сил.

— Софи! Софи!

Но все, чего я добилась, так это того, что на меня начали оборачиваться люди и смотреть как на ненормальную.

Зайдя снова в здание, я решила посмотреть там, где еще не смотрела.

Первым на очереди было кафе. В которое мы с ней и шли, пока я не увидела Маркуса.

Мои страхи и переживания по поводу его появления здесь ушли на второй план. Самое главное для меня сейчас было найти девочку. Убедиться, что с ней все в порядке, а после со спокойной душой отдать ее отцу.

Зайдя в кафе, я еле сдержалась от счастливого визга.

Девочка сидела за столиком… А рядом с ней была тарелка с пирожными, которые она поглощала.

Ну, вот что это за наказание? Ведь она даже не подумала о том, что я могла переживать. Сбиться с ног пока ее искала. Да я чуть инфаркт не получила. А она преспокойненько сидела и номинала свои вкусняшки.

Которые, кстати, я ей не покупала…

То, что у нас проблемы я поняла по тому, как возмущенный полный мужчина приближался к ребёнку и его лицо с каждой секундой становилось все краснее от возмущения. Судя по всему, Софи ела именно его десерт.

Подлетев к девочке, я схватила ее за руку.

— Софи, откуда у тебя эти пирожные? — прошептала, наклонившись к ней.

— Тут стояли, я думала, что это мои.

— Что все это значит?! — голос мужчины над моей головой заставил меня подскочить на месте.

— Простите, пожалуйста, я сейчас куплю вам новые.

Судя по его выражения лица, он был готов четвертовать что меня, что Софи за эти сладости.

— Это были последние! — грозно посмотрев на тарелку, которую девочка прижимала к себе как родную, его глаза вспыхнули.

— Я уверена, что мы найдем что-то еще, — улыбнувшись, я за руку потянула на себя Софи.

Кто его знает, может он сейчас накинется на нас из-за этой тарелки.

Девочка на удивление быстро стала вылазить из-за стола. И при этом не забыла прихватить с собой тарелку.

Достав из кармана купюры, я положила их на стол. Да, там было немного, но счет за пирожные вполне покрывало.

— Извините, — выдав это, я потянула девочку за собой.

Пока мужчина просто стоял и глупо смотрел на оставленные на столе деньги, я решила как можно быстрее сбежать с ребенком из кафе.

Одно я знала точно. Больше я сюда никогда бы не пришла. Так опозориться за какие-то пару минут нужно было постараться.

Кинув взгляд на Софи, которая, довольная собой, вышагивала рядом со мной, я просто сжала зубы, чтобы ничего ей не сказать.

Зайдя в лифт, я нажала кнопку нужного нам этажа и посмотрела на девочку, которая с удовольствием приступила к уничтожению нового пирожного.

Весь ее рот был в шоколаде, руки, кстати говоря, тоже. Нужно будет дождаться пока она все съест, а после отвести ее в уборную и умыть. А то этот ребенок еще и руки от шоколада о контракты отца вытрет. С нее станется. А по первое число получу конечно же я.