Свет погасших отражений

Одновременным, синхронным, зеркальным жестом Владычица и бывший адепт сотворили по боевому заклинанию. Ильмадика успела первой.

Сверкая синим светом, сразу шесть сгустков заряженных ионов сформировалось вокруг нее. Независимо друг от друга ударившись об воздух, они сотворили шесть разрядов молний, с разных сторон ударивших…

…в магнитное поле, сформированное Килианом вокруг рукоятки шпаги, приставленной к полу. Он не надеялся опередить противника, обладающего тысячекратным превосходством в боевом опыте, и вместо атакующего заклинания творил защитное. Разряд уходил по железу в землю, не причиняя вреда ни ученому, ни стоявшей за его спиной Лане.

Пару секунд спустя все стихло.

— Я хорошо изучил твои приемы, — не удержался от комментария Килиан, направляя лезвие шпаги на Владычицу.

Одна-единственная тонкая молния ударила в грудь богини, — точнее, должна была ударить. Не тратя сил на создание магнитного поля, Ильмадика остановила разряд прямо в воздухе, и только напряжение в голосе выдавало, что подобное надругательство над физическими законами все-таки требовало от нее усилий и концентрации.

— Я научила тебя всему, что знаешь ты, — заметила она, — Но не всему, что знаю я.

Мысли о том, как именно она это делает, Килиан решил оставить на потом.

— В таком случае, тебя ждет сюрприз, — парировал он и одновременно скомандовал по мыслесвязи:

«Давай!»

До поры не вмешивавшаяся в поединок Лана сделала шаг вперед и сотворила привычный жест, напоминавший молнию. Отгоняющий чары.

В отличие от сражения с халифом на острове, на этот раз она применяла свою магию точечно, направленно. Ее заклинание разрушило контроль со стороны Ильмадики, но сама молния осталась в целости. И, обнаружив отсутствие неестественной преграды, немедленно достигла намеченной цели.

Вскрикнув, — скорее от удивления, чем от боли, — богиня отлетела на пару метров назад и впечаталась в стену.

— Сюда!

Лана прекрасно понимала, что и речи не может быть о том, чтобы продолжать схватку. Им удалось сделать ход, которого Владычица не ожидала, но второй раз на один и тот же трюк она не попадется, и наивно считать, что одна-единственная молния всерьез скажется на ее боеспособности. Вон, уже поднимается, пока они еще только разворачиваются к боковому коридору.

Гоняться за беглецами через лабиринты древней тюрьмы Владычица не стала. Не по чину ей, надо полагать. Да и зачем?

Железные стены сами прихотливо изгибались, освобождая ей дорогу и отрезая беглецам пути к отступлению. «Создание стабильной кристаллической решетки», как это называл Килиан, Ильмадика явно освоила гораздо раньше и гораздо лучше.

Речи уже не шло о том, чтобы достигнуть лестницы, ведущей на крышу: сейчас все, на что они могли надеяться, это оказаться подальше от разгневанной богини и, быть может, выбраться за пределы этого здания, где сами стены работают против них.

У них почти получилось.

«Там будет выход наружу», — сообщил Килиан по мыслесвязи, ведя Лану к стене, внешне ничем не отличавшейся от остальных, и уже готовясь сотворить свое трансформирующее заклинание.

Но он не успел этого сделать. Оставалось каких-то пять шагов, когда чародей вдруг поднялся на метр в воздух. Мыслесвязь он торопливо разорвал, но Лана успела ощутить отголосок боли, как будто неведомая сила сдавливает его тело со всех сторон.

— Что ж, это было увлекательно, — сообщила Ильмадика, неторопливо приближаясь. Ее одежда дымилась, но никаких следов ожогов на теле уже не осталось.

— Но пора заканчивать игру.

Лана попыталась рассеять чары, но на этот раз Владычица была к этому готова. Не только телекинез, которым она удерживала пленника, продолжил действовать как ни в чем не бывало: чародейка ощутила, что еще немного, и какая-то пакость проникла бы в нее через ее же заклинание.

Возможности Владычицы явно превосходили все, что могли представить обычные маги.

— За то, что испортил мне платье, я сдеру с тебя шкуру, — продолжала богиня, не обращая внимания на Лану, будто та была лишь пылью у ее ног, — А затем превращу тебя в инертную белковую массу. У тебя не будет ни конечностей, ни глаз, ни даже рта, чтобы кричать. А вот член я тебе, пожалуй, оставлю. Если хорошо попросишь.

Стараясь не представлять того, что так смачно расписывала противница, Лана торопливо достала из-за спины короткий охотничий лук. Жалкое оружие — даже на фоне того, что применялось армией, оно в основном вызывало снисходительные улыбки.

Так может быть, древняя чародейка и подавно не примет его всерьез.

Выпущенная стрела угодила прямо в живот Владычицы, — но та не удостоила ее и взглядом. Лишь тихо хмыкнула, — и древко рассыпалось прахом, а железный наконечник тихо звякнул об пол.

Рана исцелилась мгновенно.

— Ах, извини, что забыла про тебя, милочка, — рассмеялась Ильмадика, — Разумеется, сперва я заставлю Килиана убить тебя. Я оставлю ему достаточно воли, чтобы он понимал, что делает, — но недостаточно, чтобы мог противиться. Что скажешь?

— Четыре, — выдохнул Килиан.

— Что? — Ильмадика нахмурилась, с подозрением глядя на ученого.

— Три, — ответил он, как будто вообще не обращая внимания на ее слова.

Вытянув руку перед собой, Ильмадика крепко сжала кулак. Лана ощутила усилившиеся магические энергии: Владычица торопилась уничтожить своего врага, пока есть возможность. И все-таки, с огромным трудом, превозмогая боль, Килиан выдохнул:

— Два.

До «один» дело так и не дошло. Далеко внизу послышался грохот взрыва, и все здание содрогнулось. Содрогнулось, — а потом стало складываться, как карточный домик.

Неподъемный рюкзак, который Килиан тащил во время спуска в город, был битком набит взрывчаткой четырех разных видов. Когда они с Ланой спустились в подвал, ученый оставил свой груз в заранее высчитанном месте и протянул фитиль, подтасовав вероятности так, чтобы его поджег первый же ушедший в землю разряд молнии.

Таким их обеспечила сама Ильмадика.

Когда пол под ними содрогнулся и вдруг решил идентифицировать себя как стену, Владычица совершенно не по-божественному взмахнула руками, силясь удержать равновесие. Концентрацию она при этом, естественно, потеряла, и Лана поспешила броситься к Килиану. Чародеи крепко обнялись, — не от переизбытка чувств, а с исключительно практической целью не потерять друг друга в хаосе рушащеейся тюрьмы.

Мыслесвязи между ними больше не было, но Лана и сама помнила инструкции на этот случай. Создав свой фирменный щит, она сформировала его в виде сферы, ограждавшей их от обломков. Килиан тем временем направил их падение на ту самую, примеченную ранее стену.

Пробил ли ее диковинный «мячик» с двумя магами внутри, или ученому пришлось воспользоваться трансформирующим заклинанием? Лана не видела этого. Мир превратился в бешеный круговорот огня и металла. В мгновение ока она перестала понимать, где верх, а где низ, перестала видеть, куда они вообще летят и даже не была уверена, живы ли они. А последней осознанной мыслью было «только не блевать».

Казалось, прошла вечность, когда кружение вдруг остановилось. Видеть что-то вокруг это не помогало: перед глазами плыли цветные пятна. Даже когда глаза были закрыты.

Её колотила крупная дрожь. Неосознанно чародейка прижималась к продолжавшему обнимать ее мужчине, вцепившись в него, как утопающий в спасательный круг. Килиан не отпускал ее, — и откуда-то Лана знала, что он не отпустит ее, пока она сама того не захочет.

Ни за что.

Осознание того, что падение их закончилось наилучшим образом, пришло в тот момент, когда в заложенные уши проникли звуки окружающего мира. Знакомые голоса. Ансаррская речь. Да. Они были на «Искреннем». Похоже, Джамиль вполне успешно сориентировался в обстановке и подобрал их, — как и было запланировано.

Выполнив свою задачу, дирижабль летел обратно на юго-восток.

Глава 10. Миг равновесия

Дворец трясло и лихорадило, как будто сама реальность осыпалась от ярости Владычицы.