Путник. Капитан «Неуловимого»

Эсминец дал ход, да и мы тоже снялись с места и на максимальном ходу направились к месту работы. То-то тут назначили место встречи, до Тронхейма тут около суток пути было. На борту всё в порядке, вечер наступал, я прошёл к помещению радиста, и постучался, правила вежливости. Марина, что через зеркальца выискивала изъяны на лице и работала кисточкой с пудрой, тут же всё убрала и разрешила заходить. Та на боевом посту была, сидела с наушниками на голове и слушала эфир.

- Лейтенант, красоту будем наводить в мирное время, а пока выйдете на частоту… - я продиктовал ту частоту на которой сидел радист на эсминце, и велев той переключить в режим радиотелеграфа, взял трубку и сообщил, радист на эсминце тут же встрепенулся и начал записывать. - Капитан Мальцев благодарит коммандера Стоуна за отличный ужин, капитан Мальцев несколько удивлён что коммандер решил отбросить столовый этикет, и вёл себя за столом… Капитан Мальцев напоминает коммандеру Стоуну что он не в хлеву родился чтобы за ним всё повторять. Благодарю.

После этого вернул трубку Марине, что смотрела на меня большими глазами, а английский та знала, и повернулся, чуть не столкнувшись с особистом, что тоже внимательно слушал.

- Жёстко, - покачал тот головой. - Хотя и правдиво. Не боишься международного скандала?

- В штабе флота в курсе как я отношусь к союзникам, и если решили именно меня направить к ним, значит рассчитывали что дойдёт до подобного.

- За что же ты их так не любишь?

- А я не рассказывал? - удивился я.

- Нет.

- Тогда расскажу, кому любопытно. Через минуту буду в кают-компании.

В это время радист сбегал к Стоуну, успел по пути дать прочитать сообщение паре знакомых, видимо не видя в этом ничего серьёзного. А уж как покраснел капитан эсминца и бесился, топая от злости ногами, не описать, но эсминец не снижая хода, тот уже разогнался до двадцати пяти узлов, продолжал уходить. Стоуну пришлось проглотить завуалированное оскорбление. Я же переоделся в повседневную форму, привычно убрав парадную в Хранилище. Надо будет кортик начистить, а то блеск теряет, и вот так выйдя в кают-компанию, набитую народом, слух уже разнёсся по отсекам боевого корабля, и собрались самые авторитетные матросы, которые и до остальных доведут что я рассказал. Все тут не уместились, едва десяток человек, причём и Марина была, занимала самое козырное место, а в радиорубке сидел уже знакомый молодой матрос, Марина его по радиоделу натаскивала, чтобы тот мог заменять её. Сев рядом с девушкой, крутое и горячее, мне даже показалось пышущее жаром бедро прижалось к моей ноге, отчего мысли путались. Я что влюбился? Тряхнув головой, приходя в себя, я осмотрел слушателей, сказал:

- Хотите услышать, как война началась? Что ж, это информация не секретная, особист, не морщись, но о ней не распространяются. Поэтому я надеюсь после рассказа вы поймёте почему я так не люблю наглов и пиндосов. Кто это вы знаете, я так постоянно называю наших союзничков.

Мне час потребовался, чтобы довести до своих моряков основные тезисы британской политики, как и США. Что именно Англия спровоцировала Гитлера на нападения на нас, так как не желала в одиночку воевать с сильным противником. Гитлеру тоже особо этого не нужно, задавил бы британцев и тогда мог за нас приняться, обширные территории Союза его действительно влекли, но принудили воевать на два фронта именно британцы. Причём делают те это не в первый раз, а за всю историю России проделывали подобное часто, вот и сейчас всё сработало, мы воюем за их интересы по сути, ну и за свою свободу. С американцами же у Гитлера чисто деловые отношения, половина заводов в Германии принадлежат гражданам США. В общем, загрузил я команду серьёзно, ни о чем подобном те и не подозревали, нас фактически втянули в эту войну, кого же это обрадует? Остаток дня я потратил на фехтование и на учёбу со штурманом, после чего приняв душ, опреснительная установка вполне работала, её чистят и обслуживают при каждом возвращении из похода, и направился спать. Ночью старпом вахтенный, у меня снова время суток поменялось, это после Москвы, теперь я днём на лодке командую, а тот ночью.

Утром после завтрака я принял командование лодки, осталось недалеко, но движение тут оказалось неслабое. Приходилось скрываться под водой, приспуская рыскающие тральщики и немногочисленные эсминцы. Что-то их тут немало носится. С чего бы это? Немцы решили провести крупный конвой и проверяют маршрут? Может быть, весьма даже похоже, однако отправить сообщение я не мог, у нас радиомолчание на борту. А пока шли, матросы или старшины часто подходили, и все вопросы касались одного, действительно ли британцы так поступали, и я подтверждал, прямо говоря, что они нам союзники пока эта война идёт, как победим, всё сразу изменится, станут врагами, так что имейте это ввиду. Мой авторитет не только в команде, но и на флоте был абсолютный, поэтому верили и обсуждали. Хорошо в этом походе не было нашего комиссара, тот слёг в больницу с аппендицитом, за два часа до выхода начался приступ и его срочно отправили в госпиталь. Мы когда залив покидали, получили сообщение, что тот благополучно прооперирован. Он бы и агитацию провёл, комиссар был из тех что к союзникам хорошо относился. Братья на век. Комиссара я знал как облупленного, вот бы тот что выдал. Мол: сейчас они братья, а что после окончания войны будет, там увидим.

Шли мы, соблюдая режим радиомолчания, однажды в нашем направлении встретился немецкий эсминец с гидролокатором, что просвечивал воду в разных местах, это оборудование пока особо не распространено, но у этого стояло. Пришлось срочно ложится на дно, а глубина тут сто десять метров, с нашей максимальной соткой корпус трещал, но выдержал. Те на фоне дна нас не обнаружили и ушли, а мы направились дальше. Начало темнеть, когда мы шли к месту наших будущих боевых действий. На фарватер я вышел также, как и в прошлый раз, похоже немцы и не поняли, как это произошло, а шум прибоя забивал помехами возможность услышать наши электромоторы, мы в позиционном положении шли. Да уж, мин немцы тут накидали просто держись, и фарватер стал не прямой, а зигзагами, вот, наверное, лоцманы вешаются. Думаю, они решили, что я через фарватер в прошлый раз прошёл, а сторожевой корабль ушами прохлопал. Оттого сейчас и охраны куда больше. Вот так поставив все двадцать мин, с тем же заглублением на крупные боевые корабли или суда с большой осадкой, но уходить не стал, а направился по фарватеру к выходу, к аж трём сторожевым кораблям, два из которых противолодочные корабли. Плюс была подводная лодка, причём относившаяся к малым, используют их обычно для береговой обороны. Та зависла в массе воды на глубине двадцати метров и слушала шумы. Из порта выходило судно, под его прикрытием мы и прошли половину фарватера, и развернувшись я задом завёл свою лодку в одно из минных полей. Где мы и легли на дно, с небольшим креном на корму из-за неровности дна, тут глубина всего шестьдесят метров была, шестьдесят три, если уж быть точным. И сорок два сантиметра. Это я так нервно шучу, не обращайте внимания.

Дальше велел отбыть ко сну, остались трое вахтенных, и все стали отдыхать. А вот акустик нет, он слышал шумы вокруг и, если что, должен был поднять меня. Сигнализацию Взора я настроил, если кто пересечёт его границы, тот меня поднимет. И поднял, до того как акустик вестового прислал. Светать начинало, мы всего час как на дне лежим, стали слышны многочисленные шумы. Акустик посчитал что это те самые крейсера с кораблями охранения коих мы и ждём, только я уже знал, что это не так, шалея от осознания, я рассматривал «Тирпиц», что в сопровождении линейного корабля «Гнейзенау», тяжёлого крейсера «Лютцов» и шести скоростных эсминцев подходил к фарватеру. Похоже они прямиком из Германии сюда пришли.

- Всем соблюдать тишину. Боевая тревога, подготовить носовые и торпедные аппараты. Внимание ребята, атакуем «Тирпиц».

Откуда я узнал кого будем атаковать, никто конечно не понял, но поверили на слово. То, что я всегда знаю, что делаю, и что всегда получается как я сказал, у команды уже вошло в притчу. Те весело начали готовиться к бою, а вот мне весело не было, пока эскадра подходила, используя спички на карте входа в бухту, у нас была подробная, я разыгрывал разные варианты будущего боя, и как не крутил их, практически все командиры присутствовали, некоторые советы давали, и толковые, выходило что выбраться живыми у нас шансы не то что маленькие, мизерные. Нас загоняют и уничтожат, торпед на всех не хватит. Тем более день, а мы и так всю ночь работали, зарядка аккумуляторов семьдесят три процента. Ладно успели перед тем как на дно лечь немного провентилировать лодку. В общем, как я не крутил разные варианты, то выходило, покидать нам минные поля нельзя, немцы сюда не сунуться, побояться, авиацию натравят, но шансы именно в этом. Не простят они нам ни линкоры, ни крейсер, а я решил атаковать все три крупных надводных корабля, пока те мимо проходить будут. Не весь залп по «Тирпицу», ему две, и по две другим кораблям. Потом разворот, и стреляю кормовыми. Те вынуждены будут рвануть вперёд, а там поставленные мной мины. Кому-то не повезёт. Так что засада должна быть неплохой, но тут главное потом отбиться от своры противолодочных кораблей, коих тут я уже тридцать единиц насчитал, эсминцы в этот список тоже входят.