Куратор. Дилогия

— Там была такая неразбериха… — начал я рассказ, на ходу отсеивая некоторые лишние детали. — Точно помню, как каменная стена моргнула, исчезая окончательно. Впрочем, моему копью удалось преодолеть её.

— Секундочку, вот тут поподробнее, — прервал меня Тимашев. — Очевидцы утверждают, что вашему заклинанию не удалось рассеять его до конца, и барьер пал только после того, как вы сами ударили по нему.

— Ну да, возможно, — я растерянно потер лоб. — Если честно, смутно помню, что там происходило. Создание «копья» почти полностью истощило меня и… дальше все было как в тумане.

— Возможно, продолжайте, — следователь кивнул, сделав пометку на листе.

Не поверил, как пить дать. По крайней мере до конца. Но это не страшно. Сейчас почти любые слова можно списать на пережитый шок, а к следующей встрече уж я подготовлюсь.

— Ну… этот Мелвин, — ткнул пальцем в снимок, — видимо, почувствовал угрозу и отскочил в сторону. Правда, до него мне тогда дела не было. Добежав до сцены, я метнул ледяной кинжал в алтарь…

— То есть вы подтверждаете, что пытались разрушить алтарь в тот момент, когда на нём находился княжич Олег Дибич, подвергая наследника опасности? — перебил меня Тимашев и недобро прищурился.

— Да, но другого выбора не было. Не знаю почему, но я ощущал, что счёт идет на секунды. До Мелвина я бы не дотянулся: сил точно бы не хватило. А вот разрушить то, что он планировал сделать, было значительно проще.

— Вы слишком сообразительны для студента, только приобщившегося к Формации. Кстати, когда обнаружили княжича среди обломков, он оказался покрыт ледяной скорлупой. Врачи сказали, что это спасло ему жизнь. Смею предположить, это ваших рук дело?

— Так получилось, — развел ладони в стороны, словно извиняясь. — Можно сказать, маг земли и подсказал.

— Это как? — заинтересовался следователь.

— Перед тем как я добрался до первого этажа, Мелвин заключил меня в каменные тиски и продолжил заниматься своими делами. Тут я и понял, что это самодостаточная магическая конструкция. Благо князь Авалов помог из неё выбраться.

— Так-так, продолжайте, — кивнул мой собеседник, сверившись с какой-то бумажкой. Они реально успели всех опросить?

— Ну, я и добавил еще одно заклинание… поверх кинжала, — добавив немного гордости в голос, произнес я. — Оно должно было покрыть ледяной оболочкой ближайшего человека. Как видите, сработало. Кстати, как они?

— Дибичи? Все живые. Князь Константин Максимович при взрыве почти не пострадал. Княжич Олег сейчас в больнице без сознания, а его брат Иван даже царапины не получил.

— Его же вроде гранатами закидали? — удивился я.

— Он успел выскочить в коридор. Точнее, последний метр он пролетел, но каким-то чудом ни один осколок его не задел.

— Действительно счастли-и-ивчик, — протянул я. Хотя, какая разница, главное — живой. Ведь теперь Дибичи передо мной в долгу. А это не так уж и мало.

— Естественно, — многозначительно произнес следователь, наверняка придя к таким же выводам. Черт, он мысли мои читает или все настолько очевидно?

— Не читаю, просто опыт, — продолжил Тимашев: — если не затруднит, поясните еще пару моментов. Вот, например, зачем вы продолжили атаковать Мелвина? Вы же сами недавно подтвердили, что против него у вас не было шансов.

— Графиня была занята, прикрывая гражданских щитом. Граф с князем оказались ближе всех к эпицентру взрыва и, наверное, были оглушены выбросом энергии. Так-что я стал единственным, кто мог отвлечь внимание Мелвина, пока они приходили в себя.

— Тогда почему вы не атаковали его на расстоянии, а решили сойтись в рукопашной? — следователь встал и принялся мерить кабинет шагами. Блин, раздражает, когда перед глазами кто-то мельтешит.

— Возникла проблема с созданием очередного «копья». Да я даже кинжал толком сформировать не смог. Не знаю, как это объяснить, но несмотря на то, что ощущал прилив энергии, создать сложную конструкцию повторно у меня не получилось.

— То есть именно этим можно объяснить, что вы позволили Мелвину уйти? — так, а вот и первая попытка с его стороны меня прощупать. Как-то наивно звучит.

— Между прочим, я рисковал собственной головой, вступая в схватку с ним. Если бы был замешан во всем этом, то мог бы просто отсидеться в потайной комнате с Аракчеевыми и княжной Дибич, — я рассержено вздернул подбородок, мол, как вы смеете меня в чем-то обвинять? Интересно, прокатит или нет.

— У вас не было выбора. Мы расспросили Дибича-младшего об обстоятельствах вашей встречи. Если бы вы отказались следовать за ним, то лишь усилили бы подозрения на свой счет, — Тимашев остановился, и его голос стал обвиняющим.

— Это какие именно? — вопрос был максимально глупым, но уж лучше пускай он спрашивает, чем я начну оправдываться.

— Начнем с самого интересного. Как вы появились в доме Дибичей?

— Хм-м, а я хотел это у вас узнать. Вам же наверняка что-то известно по этому поводу, — с вызовом посмотрел на следователя.

— Андрей Иванович, вы официально заявляете, что попали к Дибичам против своей воли? — неожиданно произнес Тимашев.

Интересная постановка вопроса. Я не уверен насчет непричастности этого клана к моему похищению. Но если сейчас это подтвержу, то выходит, что обвиняю Дибичей без доказательств. А это чревато другими неприятностями.

— Я официально заявляю, что был похищен после инициации, но совершенно не помню, как оказался в доме Дибичей. Надеюсь, вы сможете докопаться до истины, — уф, кажется, прозвучало вполне нейтрально. Даже часть ответственности спихнул на это Третье отделение.

— Непременно, уважаемый Андрей Иванович, непременно, — вновь садясь за стол, произнес дознаватель.

Разочарованным моим ответом он не выглядел. Впрочем, понять, что он думает, можно только тогда, когда он сам это позволяет.

— Можно вопрос, Александр Егорович? — поморщившись от ноющей боли, сдавливающей виски, обратился я к нему.

— Конечно, мы же не на допросе. Можете смело спрашивать, — улыбнулся он.

— Кто меня сюда привез? Хотелось бы знать, к кому не стоит поворачиваться спиной в ближайшее время.

— Не переживайте, вопрос с ними будет решен в скорейшим образом, так что можете жить спокойно. Они вас точно не побеспокоят и против воли Императора не пойдут.

— Хоть это радует, — да что же такое, к головной боли прибавилось жжение в правой руке.

— С вами все в порядке? — заметив мое состояние, спросил Тимашев.

— Не очень. После того как меня избил этот ваш Мелвин, с каждой минутой чувствую себя все хуже.

И правда. С тех пор как я, атакуя бородача, получил хорошую взбучку, мне стало казаться, что организм пошел в разнос. Поначалу особо не переживал: всё-таки не первый раз получаю, но сейчас, когда адреналин в крови окончательно сошел на нет, забеспокоился.

— Рука горит и слабость накатывает, — в двух словах описал я своё состояние следователю.

— Дайте вашу руку, пожалуйста, — попросил он, но, не удержавшись, сам схватил её, закатывая рукав.

Да уж, что-то явно пошло не так. Рука выше запястья покрылась тонкими прожилками янтарного цвета. Они то набухали, то становились тоньше, словно какие-то черви. Какая же гадость!

Татуировка же, напротив, сменила свой цвет с желтого на светло-голубой и становилась все четче. Что за херня творится?!

— Интересно. Вынужден буду вас еще немного задержать, — поднявшись, Тимашев подошел к двери и приоткрыл её. Интересно, мля, ему! Неожиданный приступ боли скрутил меня, заставляя зайтись в кашле.

— Врача срочно сюда! — услышал я откуда-то издалека, чувствуя, что сейчас потеряю сознание. Послышался топот, и я ощутил, как меня укладывают на стол.

— Держитесь! Сейчас вам станет легче. Только не отключаетесь! — чей-то незнакомый голос прозвучал рядом с моим ухом.

Сорвав с меня порядком потрепанный мундир, обнажили грудь — по ней тут же растеклась какая-то липкая дрянь.

Сразу же полегчало, как будто обезболивающим накачали. Ух! Как хорошо и отвратительно одновременно. Я даже улыбнулся от подобного эффекта.