Вспомни

  Весенние вечера - долгие. Вроде еще светло, а на часы глянешь, почти ночь уже. Праздник удался, нагулялись вдоволь. Домой пришла без задних ног, сразу - в постель, в сон прямо провалилась.

  А во сне - корабль!

  Да не такой, как она пыталась себе представить, не речной, не морской, вообще не водный. Космический! И так натурально, словно она там живет. Идет по нему, ноги - в белом, рукава - тоже белые, что-то где-то открывают, привинчивают, достают. Делом занимаются. Вот только руки - чужие. Совсем не женские. Ладони большие, пальцы крупные, сильные. И, если выше посмотреть, под рукавом бицепсы - будьте-нате, перекатываются, когда что-то большое двигают. А корабль большой, коридоры длинные, и ноги, что по ним идут, тоже длинные: шаг широкий и высота, откуда взгляд смотрит, тоже непривычная.

  А потом коридор закончился, рука дверь открыла, а там - рубка! Не в смысле рубка, когда что-то рубят, и не кого-то рубят, а в смысле - центр управления полетом. И много-много экранов, во всю стену, а перед экранами в кресле пилот сидит. Тоже в белом, но волосы - рыжие-рыжие, в хвост забраны. На шаги пилот оборачивается, а это - женщина! И глаза такие синие-синие.

  - Ну что, все проверил, ничего не забыто, - спрашивает. - Можем стартовать?

  Она аж проснулась от неожиданности.

  Надо же, какой сон приснился. Интересно, что ей космический корабль навеяло? Вроде бы никогда, даже в детстве, фантастикой не увлекалась, тем более космосом, а тут такое. И парень этот, который сегодня подходил, - ну он же похож на эту, - как правильно сказать про пилота-женщину, пилотесса, что ли, - как две капли воды. Ну, если не брат-близнец, то точно родственник. Надо же, какой сон.

  Она глянула на часы, обнаружила, что до утра еще спать и спать, повернулась на другой бок и снова погрузилась в сновидения.

  И снова - корабль. Но теперь она сознавала, что это - сон. И во сне смотрела этот сон, словно в кино на большом экране со всякими эффектами сколько-то там D.

  На этот раз они точно куда-то двигались: тело, пристегнутое к креслу, вдавливало в сиденье, как это бывает на каруселях или в машине на большой скорости, в ушах едва-едва, на грани слышимости звучал какой-то механизм или группа механизмов, а на экранах, развешанных по всей рубке мелькали какие-то значки, цифры и еще что-то, что она никак не могла опознать. Но уж цифры-то она, математичка, всяко способна различить. Цифры были арабскими. Они мелькали перед ней, смотревшей на экраны глазами... А кого глазами-то? Штурмана, услужливо всплыло в сознании название профессии. Ага, во сне я - это он, и он - штурман: большие мужские руки лихо порхали над клавиатурой, каким-то образом влияя на цифры, скользящие по экранам. Женщину-пилота она не заметила. Возможно потому, что штурман целиком погрузился в расчеты.

  Потом сон исчез, будто выключили.

  Теперь можно было спать спокойно.

  Выходные, как обычно, прошли в домашних хлопотах. Нужно было съездить с родителями на дачу, папе что-то там требовалось сажать, окучивать и так далее. Вместе с мамой перемыла и проветрила дом, перестирала все постельное белье, отсыревшее за зиму. Работы, как всегда весной - немеряно.

  Оставаться на ночь в сыром доме не стали. Пока вернулись - уже ночь. Умаялась страшно. Может поэтому ей ничего не снилось.

  Воскресенье же решила посветить себе любимой. Никаких там стирок-уборок, хватит, вчера упахалась. Поехала в фитнес-центр, не пропадать же абонементу и - по полной программе: спортзал, банька турецкая, там же массаж, спа-салон, маникюр, в общем, все включено.

  Потом посидели с приятельницами в фитнес-баре: там тебе все свежевыжатое, натуральное и полезное. Надо иногда себя побаловать.

  А ночью...

  А ночью она снова оказалась на корабле!

  Только уже не в рубке. Судя по тихому монотонному рокоту полет продолжался. По всей видимости судном управлял либо другой пилот, либо робот, либо еще какое устройство. Потому что пилот находилась вместе с ним в одном пространстве, а точнее, в койке. И занимались они таким, что она прямо во сне почувствовала, как жарко и влажно стало в месте, о котором не принято говорить вслух. Это был отличный секс! И господи боже, как же ей, ему, да неважно кому, в конце-то концов было хорошо! Им всем было просто прекрасно. А потом они, словно это было нормально и привычно, устроились "ложечкой" и уснули в одной постели.

  До утреннего будильника.

  После первой пары рыжий парень появился снова.

  - Ты вспомнила?

  Синие глаза смотрели с надеждой.

  - Послушай, как ты это делаешь? - Она сердито уставилась на юношу.

  - Это не я. Это твои воспоминания. Пожалуйста, вспомни скорей, времени очень мало.

  Ну что ты будешь делать? Не вступать же в дискуссии о нормах обращения к старшим! Она предпочла сделать вид, что ничего не происходит.

  - Я не знаю, о чем ты говоришь!

  - О нас! Я говорю о нас, напарник! О нас и о "Ласточке"! Вспомни срочно, пожалуйста.

  Вечером она легла спать пораньше. Попыталась объяснить это самой себе усталостью, но глупо было бы скрывать правду: ей хотелось продолжения сна.

  И он пришел.

  Теперь экипаж - пилот и штурман - были в рубке, каждый на своем месте. Как и в прошлый раз на экранах стремительно мелькали цифры, а руки штурмана порхали над клавиатурой. Ой, нет. В этот раз руки двигались с огромным трудом, преодолевая чудовищное сопротивление силы тяжести. Движение каждого пальца требовало напряжения до боли в мышцах. Казалось, какой-то великан со всей дури давит на тело, пытаясь утопить его в кресле, как мы, вызывая лифт, давим на кнопку, запихивая ее внутрь. Пальцы не успевали за цифрами. Краем глаза она увидела, как пилот - или пилотесса - с белым как свинцовые белила лицом, особенно бледным по контрасту с рыжими волосами, вцепилась такой же белой рукой в какой-то рычаг или что-то подобное, и изо всех сил пытается сдвинуть его в сторону.