Вынужденное знакомство

За годы работы в Галерее Полина навидалась всякого, вынужденная общаться с подобного рода деятелями в избытке и даже с большим перебором. А как ведут себя известные эстрадные исполнители и деятели шоу-биза… это вообще запредел какой-то, там такое из этих «служителей муз» прет, уворачиваться не успеваешь. Не все, разумеется, но многие.

Впрочем, не об этом. Совсем не об этом.

Александр оказался невероятно притягательной личностью. Умный, без сомнения, талантливый в своей сфере деятельности, обладающий отличным чувством юмора и коммуникабельностью, он был позитивен, открыт к общению, улыбчив, прекрасный рассказчик, что с первой же минуты подкупало любого человека, вступавшего с ним в общение.

Он был легок и умел поддержать любой разговор, искренне внимателен к каждому человеку, с которым вел беседу, ему даже не требовалось прилагать усилий, чтобы понравиться или расположить к себе собеседника, – настолько он был раскован, что казался совершенно свободным от любых рамок и жестких условностей.

Обладая цепким умом и великолепной памятью, Александр запоминал всякие мелочи, упомянутые в беседе, казалось бы, вскользь, и умел приятно удивить, то что-то презентовав из того, что упоминалось мимоходом его визави, то помогая решить какую-нибудь незначительную проблему. К тому же, что покорило Полину не в последнюю очередь, Александр обладал хорошим художественным вкусом и в искусстве разбирался хоть и на уровне любителя, но весьма серьезного, а не поверхностного любителя.

Он был яркой, обаятельной, глубокой и многогранной личностью с весьма широкими взглядами. А если присовокупить ко всем вышеперечисленным достоинствам еще и неоспоримую мужскую привлекательность, высокий рост, спортивную фигуру, приятную внешность и явно высокий социальный статус, то понятно…

Конечно, Полина сразу же всерьез им увлеклась и даже, наверное, влюбилась – ну а как тут устоять? Особенно если учесть, что вся эта красота была направлена и обрушена на нее с явной целью понравиться.

Ну да – влюбилась и запала. Что, впрочем, не помешало ей за всем этим великолепием обратить внимание на некоторые нюансы, скажем так, спрятанные за столь блестящим фасадом.

Например, Полю как-то неприятно шоркнуло, когда при знакомстве он представился:

– Александр Борисович. Можно просто Александр… – что вполне сошло бы за легкую шутку.

Ан нет, как позже выяснилось, господин менеджер ни разу не шутил и весьма болезненно реагировал и жестко одергивал, когда кто-то пытался обратиться к нему сокращенным именем, о чем несколько раз напомнил Полине, хотя она и не пыталась обращаться к нему как-то иначе.

Или его манера одеваться исключительно в известные, брендовые марки, всегда подобранные в тон-комплект, безукоризненно выглаженные и один наряд на один выход, дважды на неделе он никогда не повторялся в своих одеждах, даже если это были три выходных дня на природе. Он вообще с каким-то повышенным трепетом относился к вещам и своему внешнему виду. Мог ужасно расстроиться, если сильно помял или невзначай капнул даже простой водой на одежду, не говоря о чем-то более «криминальном».

Ну были, были еще моментики и несколько открывшихся черт характера, неприятно удививших Полю, но на фоне того яркого и замечательного, что проявлял и демонстрировал ей и миру Александр, все они казались настолько незначительными и ерундовыми, что Полина не акцентировала на них внимания, лишь отмечая про себя и не более. Да и не может человек быть безукоризненно прекрасен во всем – только, наверное, уже по пути в рай. А живой человек многогранен, и всякого неприятного добра в каждом из нас хватает.

С первого же дня знакомства они как-то сразу сдружились, Полина с удовольствием посмеивалась над острыми шутками и замечаниями Александра, хохотала над анекдотами, рассказанными им в великолепной артистической манере, заслушивалась его историями или глубокими рассуждениями о хорошо известном ему предмете. И как-то незаметно, за время процесса подбора картин и оформления сотрудничества-договора с художниками, они удивительным образом довольно быстро сблизились.

Александр пригласил ее в дорогой элитный ресторан отметить завершение сделки с Галереей, Полина приняла предложение. Они провели чудесный вечер в шикарном ресторане, долго и с удовольствием растягивая великолепный ужин, закончившийся прогулкой по центру Москвы. Увлекшись, Полина рассказывала Александру об истории домов, мимо которых они проходили, площадей и улиц, по которым шли. Стоял теплый июньский вечер, дул легкий ветерок с Москвы-реки, вдоль которой они неторопливо брели, придумывая и выдвигая разнообразные версии о том, как в этих старинных домах жили люди, что их тревожило и заботило, что радовало…

Плескалась вода, ударяясь в каменные бордюры, расходясь волнами от прошедших по реке катеров, пахло уже отгремевшей буйством роскошного цветения, последней, поздней сиренью и каким-то еще неуловимым, тонко-цветочным ароматом, и Полина, поймав удивительное состояние, когда становится вдруг так уютно, светло и радостно и так спокойно на душе, почувствовала себя совершенно очарованной этим вечером, этой прогулкой и спутником, сопровождавшим ее…

Настолько очарованной, что оказалась у него дома, в его постели.

Так у них начался роман.

Роман, который принято называть гостевым, когда двое живут отдельно, встречаясь несколько раз в неделю то у него, то у нее, зато светские мероприятия, посещения театров, выставок, концертов, друзей-приятелей, выходные за городом – все вместе. И, разумеется, отпуска.

Оба очень много работали, частенько возвращаясь домой ближе к полуночи совершенно измотанными, опустошенными трудным общением с людьми и уставшими, поэтому такой уклад встреч-свиданий и образ жизни был удобен и обоих вполне устраивал. В сентябре они провели потрясающий отпуск вместе, объехав, кроме Англии, практически всю Европу на машине, получив массу впечатлений, радостных, запоминающихся событий, да и вообще – им просто было здорово, комфортно и хорошо вдвоем.

А на Новый год Александр сделал Полине предложение, попросил стать его женой. И сделал это показательно-романтично.

Александр и трое его друзей, скинувшись, сняли на десять дней великолепное, очаровательное шале на одном из альпийских курортов Швейцарии. Просто чудо что за домик, с потрясающим видом на засыпанные снегом горы. Днем – невероятно голубое небо и слепящее солнце, а ночью – словно очерченные карандашом контуры белеющих вершин на фоне черного небосвода, переливающегося мириадами сверкающих звезд. Сплошной романти́к.

Аж дух захватывало смотреть на такую красоту!

Вот под красотой великолепия звездной морозной ночи за окнами, в тепле уютного шале, где потрескивали дрова в большом камине и ломился изысканными деликатесами стол, в первые минуты первого января Александр и устроил свой сюрприз-романти́к. Потребовав тишины и внимания, торжественно опустился на правое колено, протянув Полине открытую коробочку с кольцом, в котором блеснул, не уступая звездам в небе, бриллиант каких-то пугающе больших каратов, под аплодисменты, свист и радостное улюлюканье всей компании.

Полина ужасно не любила и всегда старательно избегала всякой показушности, игры на публику, исполнения никчемных, принятых и навязанных кем-то, как правило, совершенно чуждых нам ритуалов с одной-единственной целью – дабы разрекламировать в первую очередь себя, такого вот замечательного и смелого. Захваченная врасплох предложением Александра, она еле удержалась, чтобы не скривиться от чувства неловкости и досады.

Ей всегда казалось и думалось, что чувства – это материя тонкая, интимная, глубоко личная, не предназначенная для широкой демонстрации и чужих взглядов.

И ее первым естественным порывом было желание немедленно сказать четкое «нет». Наверное, от смущения и неловкости Полина предприняла не самую удачную попытку свести представление к шутке, пролепетав что-то там про «сюрприз-сюрприз». Но по тому, как напрягся стоявший перед ней на колене Александр, как предостерегающе сверкнули его глаза, поняла, что каким-то образом он уловил ее сомнения, душевные метания и чуть было не сорвавшиеся слова отказа. И Полина заторопилась закончить со всей этой историей, чтобы не обидеть возлюбленного мужчину. Ладно, решила она, мы поговорим позже, когда останемся наедине, и приняла кольцо, которое новоявленный миру жених, поднявшись с колена, тут же торжественно надел ей на палец.