Выбор из худшего

– Это ты новенький? – спросила стоявшая у плиты крепкая русоволосая женщина. – Я – мадам Планель, можно – мамаша Лор, меня здесь все так зовут. Завтрак – два су, если есть деньги – присаживайся, если нет – все равно садись, вечером отдашь. Ужин, кстати, три су, или кушай в городе, но там будет дороже.

«Нормально так получается, – подумал Поль, – четверть заработка на питание. Ой, нет, даже больше – платят-то лишь за рабочие дни. С такой жизни богатеть придется долго. С другой стороны, есть к чему стремиться! Работать надо. Но сначала съесть не царский завтрак, но и не нищенский – каша, хлеб и молоко. Действительно нормально».

Поев, отправился к мэтру Планелю, который загрузил его канцелярской работой. Грамотный? Ну так вот тебе кипа бумаг, разбирай их по клиентам и датам, чтобы к вечеру был полный порядок. И не дай тебе бог напортачить! Мэтр показал крепкий волосатый кулак, ненавязчиво намекнув, что валандаться с новым работником здесь никто не собирается.

Целый день Поль, почти не разгибаясь, сидел за формулярами, актами и счетами, от разнообразия которых к вечеру разболелась голова. За это время схлопотал целых три одобрительных хмыка и лишь пару подзатыльников.

Утро же следующего дня началось с команды начальника одеться получше, словно у парня был целый гардероб одежды, причесаться и следовать с ним в торговую гильдию порта. По дороге рассказал, что, как представитель Ренарда в Кале, является секретарем той гильдии. В его обязанности входит составление списков кораблей, вошедших в порт и вышедших из него. Сколько и каких товаров завезено, сколько уехало в далекие земли, когда ушедшие суда прибыли в порты назначения или, увы, бывает и такое, сгинули в пути.

– Последний год, – рассказывал Планель, – все чаще корабли пропадают. Причем не по пути в Кале, а покинув нашу гавань. Демон знает, что происходит, моряки уже говорят о наложенном кем-то проклятии. Вроде как обидел кто-то из портовых клерков морского демона, вот и топит он тех, кто отсюда грузы вывозит. Оттого и доходы наши падают, вон даже и тебе гроши, честно сказать, платим. А с чего платить, если работы все меньше и меньше.

Пробуждению энтузиазма, разумеется, этот разговор не способствовал, но молодости свойствен оптимизм. Трудности – прорвемся! Проблемы – победим! Не было такого, чтобы мэтр Ренард не нашел выход, это всем известно!

У входа в здание гильдии толпился народ. Только это была не та толчея, что жмет и кружит человека на рынках или представлениях циркачей, но десятка три солидных, богато одетых горожан степенно что-то обсуждали, разбившись на небольшие группки. Они неспешно переходили от одной компании к другой, иногда довольные, иногда раздосадованные. В общем, было видно – делом люди занимались.

Немного в стороне стояла продавщица цветов – юная девушка, почти девчонка, в аккуратном ярком платье и красном чепчике, покрывавшем светлые, да что там, буквально золотые в ярком солнечном свете волосы.

– Эй, парень, я с тобой разговариваю! А ты куда пялишься, – недовольно окликнул Поля Планель. – А, мадмуазель Софи. Ну да, куда ж тебе еще смотреть! Но запомни, девицы любят только серьезных, работящих мужчин, так что вперед, орел, тебя работа ждет!

И отвесив подзатыльник, не столько болезненный, сколько обидный, направил его ко входу в здание.

Лишь краем глаза Поль успел заметить сочувствующий взгляд, брошенный на него красавицей.

А уже через десять минут он сидел за обшарпанным столом в неуютной пыльной конторке, рядом с тремя с головой ушедшими в свои дела клерками, обложившись бумагами, выписывая в толстенную книгу названия кораблей, порты приписки и назначения, грузы, объемы, таможенные пошлины и прочее, прочее, прочее, – все, что желала знать такая важная, но совершенно непонятная торговая гильдия.

В отдельный журнал – сведения о затонувших и пропавших без вести судах. Когда вышли, откуда, куда. Просто записывал, даже не задумываясь о несчастных моряках, которым не суждено было добраться до земли.

Сам Планель болтал со знакомыми в соседней комнате, откуда слышался смех и звон бокалов, а Поль корпел над своими бумагами, вытирая пот с лица, проклиная судьбу и духоту каморки и мечтая, чтобы скорее этот трудовой кошмар закончился.

И наконец, свершилось! Свобода! Он вышел из здания гильдии и от всей души, с чувством, протяжно, до хруста в суставах потянулся, глядя на розовеющее в предзакатных солнечных лучах небо. Потом опустил взгляд на дома, горожан, спешащих по делам или неспешно прогуливавшихся, потом чуть вправо… Ого! Софи, взяв корзину с непроданными цветами, идет к нему! Нет, правда к нему, устремив на Поля взгляд небесно-голубых глаз, очаровательно поправляя выбившиеся из-под чепчика золотые волосы, что причудливо рассыпались по плечам. За время пребывания в Кале Поль пока не увидел ни моря, ни кораблей, но сравнение всплыло само – каравелла. Такая же красивая и гордая.

– Привет. – Девушка обратилась первой. – Я иду в порт, там сейчас лучше торговать. Проводишь меня? Я – Софи, а тебя как зовут?

– Поль. – Парень немного растерялся от ее прямоты. – Конечно, провожу, а это далеко?

– Ты что, боишься? – Софи лукаво улыбнулась, кокетливо наклонив голову.

– Нет. – Поль смутился еще больше. – Просто в городе столько народу, совсем не как у нас в деревне. Непривычно мне, тут заблудиться куда проще, чем в самой глухой чащобе. И я до сих пор до моря не дошел. Всего второй день с этими проклятыми бумагами вожусь, так они мне сегодня всю ночь снились. И завтра приснятся, демон бы их побрал.

– Ну, тогда тебе точно со мной по пути! А заблудиться не бойся. Если к морю, то всегда вниз иди, мимо точно не пройдешь!

И они пошли. По неширокой, мощенной булыжником улице, между серых, солидных в своей угрюмости домов, под веселыми взглядами прохожих. Впрочем, Поль не обольщался. Улыбались не ему, а красавице Софи, чьи густые, словно светящиеся изнутри волосы и яркое платье магнитом притягивали взгляды. Рядом с ней неуклюжий деревенский увалень смотрелся неуместным блеклым пятном.

Однако сама девушка, очевидно, считала иначе. Она трещала без умолку, рассказывая обо всем, что они видели.

– Вот это квартал пекарей, чувствуешь, как хлебом пахнет? Вон там, правее, квартал портных, как заработаешь денег, обязательно сходи, а то одет, словно только что коров пас. Ты ж не в хлеву, в уважаемой конторе работаешь. Да, смотри, смотри, ниже, ближе к порту, квартал кузнецов, но мы туда не пойдем, мы лучше вот сюда, по этой улице, а теперь внимание, сейчас поворот, закрой глаза и дай руку. – Софи словно поводырь слепца провела Поля шагов двадцать, повернула. – Смотри!

Господи, красота-то какая!

Поль стоял наверху прямой широкой и длинной улицы, с которой было видно море. Кривые улицы, дома прибрежных кварталов, поля и серый, еще не покрывшийся молодой листвой лес, на опушке которого пестрели цыганские кибитки. Но главное – порт, стоящие на рейде корабли, снующие между ними парусные шлюпки и уходящий за горизонт величественный бирюзовый простор.

Вот два корабля под белоснежными парусами отправились в дальний путь. Они проходят мимо башен форта… В этот момент над мачтой первого вспыхнул ярко-желтый шар.

– Что это?

– Портовый знак. Если вспыхнет красный шар, значит, корабль уходит без разрешения: ну там сборы какие не оплатил, или таможенную пошлину. Такой далеко не уйдет, враз его из форта обстреляют.

Над следующим кораблем вспыхнул шар синего цвета.

– А это что значит?

– Ничего. – Софи равнодушно пожала плечами. – Раз шар не красный, то все в порядке. Говорят, маг, что это заклятье создавал, шутник был, всю радугу в шары заложил. И это красиво! Мне нравится. Только красного шара я никогда не видела, из Кале без оплаты выходить – дураков нет.

Поль лишь кивнул, но стоял столбом.

– Эй, ты чего застыл, пошли уже!

Лишь после этого парень вздрогнул, словно очнувшись, и посмотрел на спутницу.

– Вот это красота! Сколько кораблей, и все разные! Зачем столько разных?