Истинный князь

Несмотря преклонный возраст, седые волосы, глубокие морщины и выцветшие глаза виконтесса Земелькина отнюдь не собиралась умирать. Да и магом была весьма сильным. Замаскированный под тросточку жезл однозначно говорил об этом.

Я разглядывал Антонину Павловну, а она, пользуясь случаем, меня. Мальчишка же стоял молча и внимательно смотрел на противоположную стену. Стараясь выглядеть бесстрастным. Однако время шло, мы с Антониной Павловной молчали, а ее внук медленно, но верно начинал нервничать. Пусть и старался не подавать виду. Заметно было, что его воспитанию уделялось очень много внимания.

– Я представляла вас совершенно другим, – наконец нарушила тишину пожилая женщина. – Внешне – более молодым, внутренне – менее зрелым.

– Приму как комплимент, – холодно ответил я и, приподняв бровь, добавил. – Разве вы пришли поговорить со мной об этом?

– С чего-то же нужно начинать диалог, – не смутилась женщина. – Так почему бы не с наблюдений?

– Потому как внутренне я могу оказаться менее зрелым, чем вам показалось на первый взгляд, и тогда вы пожалеете о своем решении явиться сюда в одиночку, – ответил я.

– Не думаю, – не повела ухом Антонина Павловна. – Иначе мы не вели бы светскую беседу. Да и я благодаря почтенному возрасту научилась разбираться в людях. Именно поэтому сейчас нахожусь здесь. Чтобы при своем единственном живом внуке принести искренние извинения главе «золотого» рода за досадный инцидент, который имел место некоторое время назад.

«Как обтекаемо она назвала штурм моей собственности. Досадный инцидент, значит? И ведь про внука не постеснялась напомнить», – восхитился я и с недоумением в голосе уточнил.

– О чем именно вы говорите?

– О том самом визите вежливости, которое мои люди нанесли вам, – ответила Земелькина и, выдержав паузу, с легким укором, добавила. – Вы могли бы проявить несколько большее снисхождение к пожилой вдове, которая после посещения целителя и принятия лечебных зелий отправилась прямиком к вам просить о прощении.

«Проверяем границы дозволенного? Плохой ход. Плевать мне на твой возраст и прочие смягчающие обстоятельства. Была неправа – значит, будь готова отвечать. А уж в процессе дальнейших переговоров я решу, быть мне милостивым или нет», – с легким раздражением подумал я и спросил.

– Так значит это лечебные зелья виноваты? Или может целители? Это ведь после них вы точно в таком же виде отдали своим бойцам приказ штурмовать мою собственность?

– Нет. Что вы. Решение принимала я. Именно на мне лежит ответственность за то неудавшееся нападение. Не считайте, что пытаюсь оправдаться, но я и подумать не могла, что многие компетентные источники дают ложную информацию относительно вашей смерти. – Антонина Павловна вновь пожевала губами. – Я сделала ошибку. И прошу простить самонадеянную женщину, которая на старости лет решила силовым путем завладеть чужим имуществом.

– И по этой причине я должен прекратить войну между нашими родами? – вновь уточнил я.

– Войну? – переспросила Земелькина. – Мне кажется, вы преувеличиваете значение небольшой стычки, произошедшей между нашими людьми.

– А мне кажется, это вы преуменьшаете последствия нападения на княжеский род, – спокойно ответил я.

Я не собирался проигрывать в словесной войне. Мне было важно показать женщине, что я не собираюсь спускать ей с рук этот поступок. Тогда в дальнейшем она легче согласится на мои условия. Ведь правда, как и сила, на не на ее стороне.

– Напротив. Я хорошо осознаю последствия своего поступка. Именно поэтому я единственная ответила вашему советнику на ноту протеста. И лично явилась сюда. Помнится, после первого конфликта с родом Булатовых они чуть не потеряли свой завод, но отделались передачей определенной суммы, – твердо произнесла Антонина Павловна. – Мне известна цена ошибки, и я готова ее заплатить.

– С разрешением проблемных ситуаций подобным образом у меня плохой опыт, – ответил я. – Почему-то потом конфликты разгораются с новой силой.

– Это потому что в прошлый раз у вас были не слишком разумные оппоненты. Я же в мире заинтересована. Иначе не явилась бы сюда лично, – продолжила гнуть свою линию железная женщина.

В кабинете повисла тишина. Мы помолчали некоторое время, а затем я, собравшись с мыслями, произнес.

– Хорошо. Согласен с тем, что сравнивать Земелькиных и Булатовых было бы не совсем верно. Однако после всего произошедшего оставить ситуацию без последствий я тоже не могу. Иначе список желающих завладеть моей собственностью никогда не закончится. Василий Игнатович уже получил жесткий урок. Пострадали он, его семья, репутация, бизнес. Чем из перечисленного готовы поступиться вы?

– Здоровье мне необходимо, чтобы, как и ваш покойный дед, передать власть единственному достойному кандидату. По этой же причине я не могу позволить пострадать свой семье. Репутация? С одной стороны, неудавшийся штурм предприятия Морозовых ей уже повредил. И значительно. В результате этого мой бизнес терпит убытки… – спокойно произнесла Антонина Павловна, ловко указав на косвенное сходство проблемы наследования в наших родах. – Так что, если исходить из ваших слов, я уже понесла заслуженную кару.

Заметив выражение моего лица, она поспешила добавить:

– Используя ресурсы столичных газет, я могу публично принести вам извинения, а также передать пятьсот тысяч талеров.

– Вам явно известно, что сумма должна быть несколько выше, – прищурившись, произнес я и подумал: «Она явно знает примерную сумму, которую заплатили мне Булатовы в первый раз».

– Да, – кивнула Антонина Павловна и, как мне показалось, с облегчением в голосе уточнила. – Семьсот тысяч?

«Что? Считаешь, что легко отделалась? – подумал я, следя за женщиной. – Хотя по сравнению с Булатовыми действительно легко. Но и она права. Ситуации разные. Она сразу показала готовность к диалогу. Да и ее ставка на одинокую женщину с внуками тоже сработала, чего уж врать. Сильно давить на нее совесть не позволяет».

– Давайте оставим пятьсот тысяч, – пошел я на уступки. – И без извинений. Вместо этого мне потребуется от вас несколько услуг.

Предложение сохранить ей двести тысяч и о чем-то попросить совершенно не порадовало женщину.

Считает, что было бы легче заплатить деньги и разойтись? Правильно. Однако кто же ее теперь так просто отпустит?

– Это каких же? – наконец спросила она.

– Хочу, чтобы вы пообщались с генеральным директором моего холдинга. И оказали ему консультативную помощь в перестройке работы заводов. Чтобы на них, как и на ваших фабриках, можно было производить отличную молочную продукцию высокого качества. Молоко, кефир, творог, сметану, сыр, масло и прочее. Поможете мне. Укажете на слабые места такого бизнеса, и мы будем в расчете.

– Хотите, чтобы я собственными руками взрастила конкурента? – хмуро спросила женщина. – К тому же такого успешного, как вы? Эта услуга стоит намного дороже, чем жалкие двести тысяч и незначительная потеря репутации.

– Но это гораздо дешевле, чем передача в мою собственность всех основных производств, – заметил я.

– В этом случае наказание не будет соответствовать проступку, – еще больше нахмурилась Антонина Павловна.

– Ничего страшного. В этом случае я просто окажусь еще менее зрелым, чем вам показалось изначально, – холодно заявил я.

Земелькина бросила на меня пристальный взгляд, а затем, обдумав ситуацию, произнесла.

– У меня другое предложение. Те пятьсот тысяч, что я должна вам, мы потратим на перепроизводство калинковичского и мозырского заводов. Возможно, и других объектов. Если я посчитаю, что это будет экономически целесообразно. К делу я подойду со всем своим опытом и знаниями. Поверьте, другого профессионала в данной области в империи не найти. За это мой род получит двадцать процентов от дохода производств.

– Двадцать? – переспросил я.

Антонине Павловне удалось меня удивить.

– Именно, – кивнула она. – В этом случае у меня будет серьезный стимул сделать все идеально и получить выгоду. В ином случае я вам, конечно, помогу. Однако сами понимаете, полет фантазии и работоспособность будут вовсе не те.