Страница 4 из 10
– Лея Фелиция? – позвал меня маг.
В памяти у меня всплыло «спать», сказанное примерно таким же тоном, и какое-то очень странное ощущение, как будто бы меня застукали за чем-то запретным. Даже интимным. Глупости, конечно! Из интимного у меня разве что журнальчик с закупочными ценами на вина лея Родригеса.
В висках стучало, моргнув, я подняла глаза на менталиста и, с трудом ворочая языком, наконец, выдала:
– Письмо было в ящике, как оно там оказалось, я не видела.
– Кто вас растил? Что вам известно о родителях? Где и с кем вы проживаете? – строго просил меня он. – И не пытайтесь лгать, лея. Скоро вы и сами узнаете, как именно менталисты ощущают ложь.
Мир вертелся, руны у лица мага то сияли, то гасли. Я попыталась сосредоточиться, но смысл его слов всё время норовил ускользнуть от меня, как должник от кредитора.
– Подожди, Энтони, – взмахнул рукой Васкес, – Фелиция, вам плохо?
– Душно, – шепотом призналась я.
Лэрд Кристиан ничего не ответил, только чуть привстав, взглянул на настежь открытое окно в другом конце кабинета и, бросив на меня обеспокоенный взгляд, поднялся на ноги. Краем глаза проследив за стройной фигурой прокурора – он подошел ко второму окну, я облизнула пересохшие губы и ответила менталисту:
– Я … живу … с Инэс.
– Инэс?
Ставни скрипнули, сквозняк прошелся по кабинету, сметая со стола злосчастное постановление. Васкес бросился поднимать бумагу, я потерла лоб и пояснила:
– Инэс … Гарсиа.
– Я же просил вас не лгать, – свел брови менталист.
Снова руна вспыхнула у головы старушки, я поморщилась от яркого света и услышала:
«Не дави, Тони! Первое желание человека – защитить близких. Ложь в этой ситуации – нормальная реакция. Это не твои преступники, это маг накануне прорыва! Забыл мои лекции? Осторожнее!»
Осторожнее… моя спальня… зеркало в полный рост… похитители роз…
Это было! Но было … только в моей голове… И, выходит, я у себя в голове … раздевалась? И не перед зеркалом! Перед магом?!
Я вскинула на него глаза, менталист ласково мне улыбнулся. Мерзавец!
– Не переживайте, лея. Сейчас я отвезу вас специалистам по позднему раскрытию дара, вам всё расскажут, покажут, обучат. Всё будет хорошо.
«Ваши лекции, дорогая лея, забыть невозможно! Вы правы, успеем допросить, пока идет изоляция, уж за два месяца справимся».
Какая такая изоляция? А как же Инэс? Она с ума сойдет от беспокойства за меня! Есть перестанет и спать, мы это уже проходили! Меня тогда неделю не было, я была на практике в королевском архиве, тот расположен в нескольких часах от столицы, и руководство университета разместило нас в санатории, рядом. Так Инэс исхудала так, что смотреть без слез нельзя было! Мы с ней обе есть не можем, когда нервничаем – семейное. А тут два месяца? Не собираюсь я изолироваться!
У меня налоговая в конце концов!
– Энтони, – позвал мага Васкес.
«И некую Инэс мы тоже допросим. Как следует», – мрачно додумал менталист.
Ах, допросим?!
Сколько я себя помню, самым большим моим желанием было не доставлять хлопот Инэс. Как-то раз, мне тогда было пять – первый год обучения в младшей школе, я поднялась ни свет ни заря, чтобы самой погладить своё платье. Платье я погладила, только вот я и руку себе погладила повыше локтя. Больно было ужасно, но я не пикнула, чтобы, не дай Богиня, она услышала мои всхлипы. Несколько дней я прятала от неё след от утюга, но Инэс всё-таки его заметила. Никогда не забуду её глаза, в них тогда стояли слёзы.
Мир закружился, сияющие руны замелькали у меня перед глазами.
– Тони! – будто сквозь толстый слой воды донесся до меня крик Васкеса.
Никакая угроза не могла бы напугать меня больше, чем угроза благополучию моей Инэс! Тем более от какого-то … вуайериста! Я сцепила челюсти! Ну Тони, покажу я тебе … как злить бухгалтера! И изоляцию покажу!
– Совы! – срывая голос, заорал прокурор.
Совы? Я даже опомнилась и с недоумением посмотрела на папку в своих руках. А, собственно, что именно я собиралась показывать? Как я буду ставить на место … менталиста с черным перстнем! Он же скажет, что в целях королевской безопасности на меня голую пялился!
– Прорыв! Крис, закрой окна!
И мой вопрос сразу же отошел на второй план, потому что в кабинет с победным «уху-ху» залетели три агрессивно настроенные совы, и две из них сразу же набросились на менталиста.
Маг махал руками, руны и перья, кружась и сверкая разноцветными брызгами, летели от него в стороны. Ругаясь сквозь зубы, мужчина, пытался защититься от острых клювов и когтей. Сражение было настолько яростным, что у меня уши заложило. Васкес быстро закрыл ставни на окне и, оглядываясь на меня, побежал ко второму. Вовремя – в стекло ударила когтистая лапа. Одна, вторая, а потом стало темно – окно облепили совы. И только старушка секретарь, спокойная как скала, делала пассы руками.
– Богиня-богиня-богиня… – зажмурилась я, цепляясь за свою папку.
Вот это я сходила к прокурору на приём!
– Всё! – огласила женщина вслух.
Стало тихо. Я приоткрыла один глаз.
Менталист, с которого после драки слетел былой лоск, ласково гладил хорошо потрепавшую его сову. Вторая птица ворковала со старушкой. Васкес, морщась, оглядывал царивший в кабинете бардак.
– Уху-ху? – спросили меня откуда-то сбоку.
Я повернула голову. На краю стола сидела большая полосатая уже знакомая мне птица, из клюва её свисал мышиный хвост.
– Здравствуйте, – зачем-то поздоровалась с ней я.
Сова взмахнула крыльями и, взлетев, бросила свой трофей мне на колени. Я беспомощно посмотрела на прокурора.
– Она почувствовала, что вы голодны, – равнодушно пожал он плечами.
– А… – я кивнула.
– Знакомая птица, – с усмешкой заметил побитый менталист.
– Ах… – громко вздохнула секретарь, подозрительно аккуратно падая на пол. – Это слишком большой стресс для меня, лэрд Васкес! Я увольняюсь прямо сейчас. Без отработки!
Глава 3
Я перевела взгляд на мертвую мышь на моих коленях и с ужасом поняла, что еще немного, и я действительно её съем. Такого голода я не испытывала никогда в жизни. Цветные руны, чужие громкие мысли, слишком явное удовлетворение на нахальном лице менталиста, театральный обморок секретаря и хмурый вид прокурора – всё отступило на второй план. Желудок заурчал, я сглотнула выступившую слюну и мотнула головой.
Великая мать, мертвая мышь! Гадость-то какая!
Но если её пожарить…
– Не лезь – ударит, будешь месяц в себя приходить.
– А ты?
– А у меня отпуск, – слышала я краем уха обрывки мужского разговора, но даже головы не повернула, словно под гипнозом разглядывая совиный подарок.
Не знаю, до каких гастрономических изысков дошла бы моя фантазия – в один миг Васкес оказался рядом со мной и, двумя пальцами подхватив мышь за хвост, швырнул её куда-то в угол кабинета.
– Идемте, Фелиция, – подал он мне руку, и пока я раздумывала, чего мне хочется больше: поблагодарить его за то, что избавил меня от голодного наваждения, или покусать по той же самой причине, добавил: – на улице стоит киоск, там продают отличные соленые крендели.
– Крендели… – завороженно повторила я.
– А какие у них сосиски в тесте… – глядя мне в глаза, протянул прокурор.
– Вкусные?
– Очень, – подтвердил мужчина.
Лицо его было абсолютно серьезным, даже как будто напряженным, но я отметила этот факт совсем мимоходом. Сосиска и крендель манили меня на улицу, казалось, я даже их запахи ощущала. Вложив пальцы в ладонь лэрда Кристиана, я покрепче перехватила свою папку – хороший бухгалтер не оставит документов без присмотра, даже у прокурора! – и пошла за мужчиной на улицу через запасной, служебный вход.
Я шла, ничего не замечая. Только заминка у выхода – Васкес активировал артефакт, чтобы открыть дверь, немного привела меня в чувство. В коридоре было темно, и пахло той самой ароматической свечой, даже сильнее чем в кабинете. Я сделала глубокий вдох, голод отступил, и в голове посветлело.