Вампир, нестрашный мне

- И давно ты тут?

- Да уж прилично!  - Дот приблизилась ко мне - Слушай, а ты классно танцуешь! Что это было?

Я мысленно выдыхаю: хорошо, что ее интересует именно танец – в кои-то веки Дот решила проявить чувство такта и не лезть в мои чувства.

- А! - махнула  рукой - Какая разница? У меня все равно неважно выходит... почти все забыла.

- Тенна, ну скажи!

- Это танго Дот.

- Покажешь еще раз?

- Нееет и не проси! Я плохо помню, что там дальше - я же не закончила обучение...

- Ну Тэнна! - Дотинелла смотрит так жалобно, что я сдаюсь.

- Ну вот, смотри...

Мы легли спать за полночь: я – вспомнила почти все, чему меня учили, Дот – замучилась прорисовывать все шаги на бумаге и повторять за мной, но, все же разучила квадрат и крест, сломавшись, однако, на очо кортадо*. Обе уснули усталыми, но очень довольными.

Риурс

Слежка за Тьерном-младшим оказалось занятием нудным и хлопотным. Целую неделю было тихо и скучно, я уже было подумал, что зря решил задержаться до церемонии назначения, но за-то вторая неделя, прямо-таки изобиловала событиями! Малыш, узнав, что ему назначили вампиршу, впал в панику и  еще раз попытался сбежать. Затем на него было совершено два покушения –  дружки-сектанты явно боялись того, что он может поведать об их организации, а так же того, что после обращения в вампира, малыш через какое-то время захочет развернуть с ними полноценную войну. Второе покушение немного прояснило парню мозги и он стал сотрудничать с человеческими безопасниками, рассказав им о секте все, что знал.

Ко мне он относится уже не с такой ненавистью, как раньше. Я сломал его стереотипы о вампирах – кровожадных убийцах, закрыв его собой и поймав те пули, что предназначались ему при втором покушении. Конечно, я мог бы обойтись и без этой, без сомнения зрелищной, демонстрации, но мне было жаль Дилш. Хотелось хоть как-то облегчить ей задачу приручения любимого. Только что-то мне подсказывает: не смотря на все мои усилия, бедняжке еще достанется от этого глупого импульсивного малолетки.

Самое смешное, перед церемонией назначения, малыш перенервничал настолько, что без сомнения упал бы в обморок, если бы я вовремя не заметил его состояние и не вывел на воздух, заставив после этого выпить стакан лимонада. Благодаря общению с Тэнной, я знал, что свежий воздух и сахар в таких случаях - творят чудеса. После того, как я таким образом понянчился с ним, лед треснул еще раз - он меня даже поблагодарил. Такое ощущение, что родственники уделяли парню мало внимания... что ж, теперь у него этого добра будет предостаточно – Дилш окружит его всевозможной заботой.

Я видел, как Тьерн-младший подписывает документы на церемонии, как настороженно смотрит на Дилш. Я оценивающе окинул сестру взглядом - она сегодня была поистине великолепна! Но малыш не может сейчас этого оценить - ему слишком страшно, его мир рушится, меняется, выстраивается по-новому. После поздравлений из зала постепенно выходит родственники с обеих сторон...

 Тьерн-старший последним подошел попрощаться с сыном, для меня несложно было услышать, что именно он, обнимая, прошептал ему на ухо: "Прощай, мое разочарование! Ты должен был унаследовать мое дело, но ты меня предал. Не сегодня - уже давно... ведь ты никогда не хотел управлять компанией, не так ли? Хотя, может, для тебя самого так даже лучше. Для нас обоих лучше. Теперь есть тот, кто о тебе позаботится... а я не мог! Слышишь меня?! Не мог! Видит Бог, ты слишком похож на свою мать! Она умерла, унеся с собой в могилу мое сердце, и для меня было настоящей пыткой видеть ее черты на твоем лице каждый проклятый день! Каждый раз, глядя на тебя, я видел ее и вспоминал, что моя женщина мертва, гниет в земле под тем чертовым камнем и никогда больше не будет со мной! Иди сын... Иди и не показывайся мне больше на глаза! Я не хочу видеть, как ее прекрасные черты осквернят красные глаза и клыки... забудь меня. У тебя теперь другая семья... и красивая невеста". Майрон Тьерн выпустил сына из объятий и повернулся к Дилш:

- Береги его! - сестренка только молча кивнула, явно испытывая, как и я, острое желание наорать на старого эгоиста, просветив, что за "чертами любимой женщины" кроется прежде всего брошенный, напуганный, запутавшийся ребенок, которого он, бережно лелея свою печаль о жене, лишил любви и поддержки как раз в тот момент, когда она была нужна ему больше всего.

Стефан, после услышанного совсем поник, а потом, когда отец на прощание подал ему руку, расправил плечи и, встретив его взгляд, произнес:

- Прощай папа. Обещаю тебя больше тебя не беспокоить. Никогда.

Руки отцу он так и не подал. Какое-то время они сверлили друг-друга одинаково ослепительно-голубыми глазами. Майрон-Тьерн первым отвел взгляд, развернулся и молча покинул зал. Не зная, как выразить свое сострадание, я потрепал малыша по плечу - он сбросил мою руку, окинув ледяным взглядом и пошел к выходу из зала, печатая шаг, как на параде. Разозлился. Он же теперь сам за себя - такой самостоятельный и взрослый! Но, нечто мне подсказывает, что сегодня кто-то будет тайком плакать в подушку.

Сдержав смешок, я с кривой улыбкой покосился на Дилш. Она тяжело вздохнула и отправилась догонять жениха, однако останавливать его не потребовалось: Стефан остановился у выхода, и открыл двери для своей невесты, галантно пропуская ее вперед. А вот это интересно: раз у него есть представление о своем новом статусе, то не в таком уж и плохом он состоянии! Если малыш читал договор передачи, значит еще держится - говорят, процентов девяносто передаваемых вампирам людей, от страха подписывают бумаги вообще не глядя, что перед ними и бывают весьма ошарашены новостью, что только что вступили в брак.

Я стоял в пустом зале для церемоний и думал о Дишл и Стефане, о Тэнне и обо мне... сравнивал. Как-то все случиться у нас?

Почти двухсотлетняя вампирша и паренек переходного возраста... Воистину любовь зла! Но хорошо еще, что они встретились сейчас, а не лет через пятнадцать - двадцать... тогда вместо подростка, с бурлящими в крови гормонами, это мог быть охотник на вампиров – нашей истории известны и такие случаи. Жаль только, я мало обо всем этом знаю - я был опрометчив, не уделяя должного внимания теме вечной любви вампира к человеку, потому что всегда наивно полагал: уж со мной-то подобного никогда не случится. Говорят, люди точно так же относятся к смерти - да, она существует где-то там, кого-то другого сейчас хоронят, но со мной-то этого еще долго не произойдет, не о чем беспокоиться!

И это возвращает меня к моему самому главному вопросу: что мне делать дальше? Тэнна ясно дала мне понять, что не хочет быть вампиршей и я бы с удовольствием исполнил ее желание:  оставил ей человеческую жизнь, но тогда сам я - умру. И хорошо еще если умру - угасание во сто крат хуже смерти!

Неожиданно нахлынули воспоминания: вот я несу ее на руках, в тот вечер, когда она заблудилась, вот я вдыхаю ее запах, оставшийся на моем плаще, вот она, забывшись, кладет руку мне на грудь и меня, от ее касания, охватывает трепет, вот она спит на моем плече в автобусе, вот она идет со мной под руку и улыбается чему-то... Я уже боюсь писать заявление о назначении! Я не хочу разбивать ее мечты о человеческой жизни, я не хочу видеть в ее глазах упрек, боль от разрушенных надежд и злость на меня. Узнав девушку получше, я изменился сам, стал по-другому к ней относиться - не как к нужному, драгоценному для меня предмету, но как к личности.

Однако, есть и другая сторона медали: если я буду до бесконечности тянуть с заявлением о назначении, то однажды могу столкнуться уже не со Стефаном Тьерном, а с нормальным парнем, которого она полюбит и который будет по-настоящему любить ее. Вот тогда-то у меня точно не поднимется рука разрушить ее счастье и, спустя пару лет медленного угасания, я, наверное, пошлю ей еще один букет из алых роз, а потом с печальной улыбкой забуду плащ дома и выйду на солнце, радуясь тому, что она счастлива - пускай и не со мной!