Страница 25 из 92
Так, главное — не обращать внимание на его уловки меня взбесить. Буду отвечать серьезно на все подколы:
— Ну хоть намекни.
— Что взамен? Постоите на одной ноге три дня? Прошу всего ничего…
— Не-а. Я просто откажусь от идеи игнорировать тебя.
Тишина. Так-так-так, неужели это его задевает?
— Знаете на что давить, да, мастер? Ладно. Этот амулет, помимо своих основных свойств, связан с одной ОЧЕНЬ тайной комнатой. Я всем о ней рассказываю. После неожиданных смертей моих предыдущих хозяев надо же где-то хранить их вещи. Вот и устроил м-а-а-аленькое хранилище.
Несмотря на то, что Костя может врать, жадность воспылала азартом. Стараюсь никак не выдавать свою заинтересованность, что дается с большим трудом:
— Ясно. Комната, которой может и не быть. Как я не догадался…
— Да-а-а. К счастью, никто за пять тысяч лет не смог её отыскать. Но меня очень забавляют ваши попытки. Может, амулет и правда ключ, кто знает. Но вы сначала рискните к нему коснуться. Помните же, что он проклят.
Кое-что в словах Кости цепляет за слух:
— За пять тысяч лет? А если за шесть?
Череп задорно признается:
— Ну, было одно существо, да. Эх, какие философские речи мы с ним вели. Лучший и умнейший их всех моих хозяев. Вот он то и смог найти тайную комнату. Но с тех пор там накопилось столько… Ух-х-х…
По голосу Кости слышу, как он тащится от издевательств над моей жадностью. Настоящий, мать его, искуситель. Действительно ли в анклаве существует такая комната? Или ему просто нравится наблюдать, как его «хозяева» тратят кучу времени в тщетных поисках несметных богатств и артефактов? А Костику это только на пользу. Чем больше времени тут проводишь, тем больше жизненной силы он забирает.
Ладно, грезить этим я не буду. Может, когда-нибудь, подметая полы, я случайно и найду какую-нибудь секретную кнопку или хотя бы намёк на неё… Но целенаправленно тратить время на то, что может оказаться блефом — идиотизм.
Беру книгу. Хм, какая гладкая. Из человеческой кожи, что ли? Мд-а… Открываю первую страницу. Ну, каракули-каракулями. Вообще ничего не понятно.
— Заинтересовались богомерзкими делами, мастер? Грешно. За один взгляд на эту книгу придают огню.
— Очень страшно, — переворачиваю страницу. — Что это за язык? Не понимаю.
— Мой собственный. При всем уважение к вашим интеллектуальным способностям, одной жизни вам на расшифровку не хватит. И даже трех. А учить вас я, конечно же, не буду. Однажды я попросил за эти знания жертву их трехсот магически одаренных…
— И?
— Что «и»?
— Тебе их пожертвовали?
— Конечно.
— И ты научил?
— Не. Я ему соврал. Знаете, как было весело смотреть на его истерику? Никогда еще меня не пытались с таким энтузиазмом уничтожить. Но если вы принесете мне в жертву всего сотню, то, клянусь, обучу вас всему, что знаю.
— Бегу и прыгаю.
Костик хрюкает от смешка.
Переворачиваю страницу:
— Ты не скрываешь, что часто врешь. Странная стратегия. Думаешь, что сможешь после этого хоть в чём-то со мной договориться?
Голос черепа становится серьезнее:
— Может, я просто выделяю вас среди прочих моих хозяев.
Переворачиваю страницу:
— Точно. Сейчас я должен поверить в свою особенность…
— Я часто говорю правду, зная, что мне всё равно не поверят.
— Ага. Но эти слова тоже могут быть ложью.
Резкая переменчивость в голосе черепа и правда заставляет меня немного задуматься. Он крайне серьезен:
— Как хорошо, что мы поняли друг друга, мастер. Уверен, когда придет время, мы договоримся о многих вещах.
Ненадолго становится тихо.
Листаю. Хм, такие книги меня всегда интересовали. Тайные и оккультные знания, темные письмена о чертях и падших ангелах. Да что уж говорить — половина моей коллекции — это уродства, за которые даже в современной Москве подумали бы сжигать меня на костре или нет.
Первым нарушаю тишину:
— А что мне мешает тексты переписать и показать мастерам? Моей жизни может и не хватит, но если нанять десяток расшифровщиков…
Серьезность Кости пропадает так же резко, как и появилась ранее:
— Отличный план, мастер. Удачи с этим! Жду не дождусь вашего становления великим некромантом этого чахлого мира! Задатки у вас точно есть.
— Правда?
— Конечно. По глазам вижу. Красивые.
Хмыкаю, не отвечаю. Не нахожу ничего интересного в книге, закрываю, возвращаю на стол.
— Так, ладно. Как отсюда выйти?
— Обернитесь три раза, плюньте через левое плечо и прокукарекайте. Кукарекать нужно естественно, или не получится.
— Не удивлен, что тебя никто не любит. С тобой невозможно разговаривать.
— О, как обидно, мастер. Мне же так нужна ваша любовь. Не переживайте, вот наскучит мне через пару тысяч лет над всеми издеваться, я переключусь на роль загадочного владыки миров, буду заключать контракт только с девами и соблазнять их. Но пока это звучит очень уныло. Соблазнять дам слишком легко даже в виде черепа.
Во имя проклятых артефактов, у меня уже голова болит. Срочно нужно выбираться отсюда или я сойду с ума в такой компании.
— Так как выбраться?
— Просто пожелайте этого. Желание — первичный инструмент влияния на реальность. Кстати, не захватите свою девку? Не хочу напоминать, но она за сутки пребывания тут забирает у вас пять дней жизни. Если только…
— Что «только»?
— Ну, а что вы мне дадите за эти знания?
— За какие еще знания? — вздыхаю. — Я не понимаю о чем речь, но уже должен что-то за это дать?
— Ну, как хотите… Всего-то прошу неделю жизни. А знание ОЧЕНЬ важное. Клянусь своим гнилым сердцем.
Говнюк. Какой же говнюк. Понятно, почему у него было столько хозяев. Кого хочешь выведет из себя. Половина из них просто покончила жизнь самоубийством, выпив яду.
Добавляю металла в голос:
— Если я соглашусь, а ты скажешь какую-то ерунду, то предупреждаю — наши отношения сильно подорвутся.
— Как страшно…
Улыбаюсь:
— Я ведь и правда буду тебя игнорировать. Ни слова от меня не услышишь. А чтобы не соблазняться твоей болтовнёй, в анклав буду приходить с берушами в ушах.
И я не шучу. Так оно и будет.
Костик ненадолго подвисает. Я же продолжаю: