Попирая волю Небес

Настоящий бой не продлился и секунды, после чего тело фестума потеряло форму и обратилось в грязь. Золото превратилось в «черепки» подобно тому, как это произошло в сказке «Золотая антилопа». Вот только даже после поглощения душа фестума не пожелала сдаваться. Я с удивлением и растерянностью ощутил, как моё сознание «переключается» в режим восприятия фестума. Фактически, я на секунду стал им. Но благодаря тому, что я постоянно находился в состоянии медитации, чтобы противодействовать эмоциональным срывам, я на голой воле смог вернуться к восприятию себя как человека. А точнее, как Атмана — души, что прошла через множество испытаний.

Следующие несколько часов я продолжал битву за своё «Я», не обращая внимания на происходящее с телом. Ведь душа была куда важнее. Моя личность боролась с поглощённым куском души. Что самое поганое, я не ощущал присутствия противника. Просто моё восприятие себя самого переключалось таким образом, что я начинал воспринимать воспоминания фестума своими, а свои воспоминания — чем-то вроде недопереваренных огрызков.

Стоило мне подавить это воздействие, внушив себе, что я не могу воспринимать мир так, как это делает фестум, как всё стало ещё хуже. На меня начала накатывать память всех тех душ, что я поглотил до этого. Сейчас я — Атман, а через миг я ощущаю себя жуком, а потом начинаю думать как Огненная Лилия, считая Тан Цзи Тао своим мужем. А спустя всего пару секунд вылезают воспоминания какого-то демона. И так далее. Я отчаянно пытался сохранить «себя», с каждой минутой всё меньше понимая, какая же из всех этих личностей является мной.

Спустя некоторое время я смог найти способ обрести точку опоры в своей душе. Я сосредоточился на ощущении «я существую» в центре своего сознания. Именно оно являлось единственной неизменной точкой в бурлящем водовороте безумия. Каждая «личность» в моём сознании пыталась убедить меня, что именно она является мной. Но я лишь бесстрастно смотрел на все эти жизни, оставаясь сторонним наблюдателем. Именно я был «настоящим», а все эти попытки стать мной — лишь следы бури, что поднял в моей душе поглощённый враг. Хотя я и воспринимал мир через призму очередной личности, дорвавшейся до руля, я осознавал, что моя реальная история не имеет отношения ко всем этим глюкам.

Но это было лишь первым шагом. Отделив своё «Я» от ассоциаций себя с кем-либо, я перешёл к практике остановки внутреннего диалога. Я давно занимался ей, но только сейчас это состояние стало жизненно необходимым. Я перестал доверять своим размышлениям на уровне мысленного диалога, а вместо этого сконцентрировался на прямом восприятии информации. Вместо рассуждений «это так, потому-то, а значит то эдак», я видел всю цепочку логических связей целиком. Все «а если» в этом случае были лишь ответвлениями общей картины, что не позволяло скрыть от меня общее за частностями. Это сильно напоминало работу моей псионики… только без псионики. Увы, подобное состояние сознания было неустойчивым, так что время от времени я вылетал из него, возвращаясь на уровень проблем с ложными личностями.

Наконец, частота смены личностей в моей голове снизилась, и теперь я большую часть времени был самим собой, а приступы шизофрении длились всего несколько секунд, прежде чем мне удавалось оттеснить чужую личность от управления. Открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на кровати в больнице. Мои руки и ноги были пристёгнуты к кровати, а в вену правой руки была воткнута капельница с какой-то подозрительной прозрачной жидкостью ядовито-красного цвета. Я присмотрелся и убедился в том, что эта жидкость не просто ярко-красная подобно гранатовому соку, но и при этом светится внутренним светом.

— Эй, есть тут кто? — Выкрикнул я в пространство.

Ответом мне была тишина. Вот так всегда, как спасать человечество, так я великий герой. А как угроза пропала, так я становлюсь бесправным школьником. Очень удобно. Зарплата герою не нужна, плюс, в любой момент можно задавить его авторитетом и послать учить уроки.

— Спасите! Помогите! Убивают!!! — Заорал я.

На этот раз реакция была. Уже через секунду в палату вломились военные с автоматами наперевес, которые недоумённо осмотрели пустую палату и сердитого меня.

— Позовите доктора! — Отдал я приказ. — И развяжите меня. И где мой гарем?

Солдаты убрались обратно в коридор, не произнеся ни слова. А через пару минут меня осчастливила своим присутствием местная доктор Менгеле. По совместительству она ещё была и медсестрой в школе. Во время моего попадания в этот мир её замещала учительница биологии, но вот потом во время исследования моей тушки на секретной базе именно она руководила всем процессом.

— Здравствуй, Казуки-кун. Как самочувствие? — Поинтересовалась она.

И надо же было именно в этот момент смениться моей «личности». Это опять был жук из предыдущего мира, а потому я попытался пощёлкать мандибулами, коих у этого тела отродясь не бывало.

— Казуки-кун? — Вытаращилась на меня доктор, делая шаг назад.

Я же перехватил управление телом и посмотрел на неё с безумной улыбкой от уха до уха.

— Тооми-сенсей, мне нужно в туалет. А ещё, я требую присутствия представителя комитета по защите прав детей. Меня принуждают биться насмерть с инопланетными пришельцами, и при этом не платят заплату, лишают свободы и подвергают бесчеловечным медицинским экспериментам.

— Э-э-э… Казуки-кун, всё немного не так? — Попыталась пойти на попятный доктор, но упёрлась спиной в стену палаты.

— Разве? Может, это вы лежите сейчас связанной? Или мне уже начислили зарплату за уничтожение фестума? А эта жидкость в капельнице, она не выглядит безвредным витамином. Если вы хотите, чтобы я и дальше спасал ваши задницы, то вам следует изменить своё отношение ко мне. И начать стоит с того, чтобы развязать меня.

— Да-да, конечно. — Бросилась ко мне доктор.

Меня освободили от «бондажа», после чего извлекли иглу капельницы и проводили в туалет, который для обитателей этой палаты был персональным. После этого меня опять повели на обследования, но я смог вытребовать для себя нормальный обед, плюс отказался раскрывать свой внутренний мир перед психологами. На вопрос о том, как я одолел фестума, я сказал, что порвал его голыми руками. Мне, конечно, никто не поверил, но и доказательств обратного у них не было.

Как-то между делом меня настигла новость о том, что теперь мой отец является главным на этом острове, так как предыдущий главнокомандующий скончался при отправке мне «посылки» с мечом во время боя с фестумом. Я тут же потребовал аудиенции с правящим монархом. А поскольку в этот момент моей личностью был генерал из прошлого мира, то удовлетворена эта просьба была практически мгновенно. Ибо аборигены не были готовы противостоять тысячелетнему опыту наследственных интриганов. Далее я вытребовал себе зарплату, право прогуливать уроки и разрешение завести гарем не более чем из семи девушек. К моменту, когда я опять перехватил управление телом, мой биологический отец уже был готов объявить меня наследным императором и передать всю полноту власти на острове.

Стоило мне снизить давление, как Макабэ Асаги вернул себе часть здравомыслия и попытался отыграть всё назад, но тут уже я упёрся рогом, в результате чего «победой» моего отца стало уменьшение размера гарема до трёх единиц, плюс моё «отречение от престола». А через минуту после завершения переговоров Асаги осознал, на что он подписался, и схватился за голову. Вот только к этому моменту у меня в руках уже был подписанный им документ, который я аккуратно сложил и спрятал во внутреннем кармане пиджака.

Суета после моей битвы с фестумом постепенно пошла на спад, и я вернулся к жизни обычного школьника. Ну, почти обычного, потому что все прочие школьники теперь считали меня героем и дико завидовали. Это они ещё не знали о разрешении завести гарем. Я же решил подойти к этому вопросу серьёзно. В первую очередь, я вообще не был готов к тому, чтобы заводить отношения с девушками. Ведь я не забыл, чем закончилась моя предыдущая попытка завести любящую семью.