Страница 85 из 91
— Так ведь я в данный момент дракон!
— Истинная сущность твоя и твоей магии от того не изменилась. Принесите темное зеркало!
Ну, что я могу сказать? Когда я оказалась рядом с зеркалом, у меня в голове билась только одна мысль — только бы не опозориться и провести магический обряд правильно. Заклятье, в принципе, я помнила, пассы тоже, вот только магичить в теле дракона было проблематично. Пришлось встать на задние лапы и опереться хвостом о землю. Темная поверхность (из-за которой, собственно, зеркало и получило свое второе имя) дрогнула, подернулась туманом, а затем начала показывать нам прошлое.
Лучше бы я этого не видела! Потому что после сцены пыток Данжера безумным магом мне очень захотелось Марту убить. Медленно, жестоко и мучительно больно. А уж после того, как зеркало показало, какими способами она сама пытала василевса, когда захватила его в плен в человеческом обличии, желание усилилось вдвое. Словом, когда зеркало показало последний кадр, (превращение Данжера в дракона) я была доведена уже просто до неистовства.
— Что ж. Настал час объявить королевскую волю, — веско и громко сказал Оттон. — Когда летел я на сей суд, я был уверен, что Марта виновна. Ибо пыталась она бежать из города, невзирая на предупреждения Ирвина. Однако ж принц, объявив, что будет суд, воззвал к жизни древнее заклятье, кое удержало Марту. Сие заклятье и на суд ее явиться заставило, хоть и пыталась она противиться тому. Зеркало же явило нам всю ее вину. И сия вина кары жестокой достойна. Ибо Марта посягнула не только на жизнь и честь нашего подданного, но и самою королевскую власть захватить мыслила. Так пусть Оракул услышит мой приговор и исполнит его. Эльмерилл-мирр-Эльмарта, велю тебе стать камнем. Видеть и слышать, как живут твои сородичи. И останешься ты в этом виде до тех пор, покуда искренне не раскаешься в содеянном.
Оракул заворочался, выдал ослепительно-белую вспышку, и на том самом месте, где только что находилась Марта, оказался огромный валун.
— Отнесите валун на площадь в городе, дабы все видели свершенный суд, — повелел Оттон. — А ты, Данжер, и ты, Фьяна, следуйте за мной. Ибо предстоит нам долгая беседа.
Беседа действительно была долгой. Поскольку помимо всего прочего, Оттон и я пытались разобраться в сути наложенных Мартой на Данжера заклятий. Толку было немного. Во-первых, потому, что основная их часть строилась на жертвенной крови, а во-вторых, Марта перед судом уничтожила практически все улики. Я смогла «поймать» только некоторые из «шедевров» драконихи. Заклятье забвения, видимо наложенное на тот всякий случай, если Данжеру, несмотря ни на что, все-таки удастся стать драконом, заклятье страха, из-за которого от Данжера шарахались даже лояльные ему подданные и заклятье сокрытия сущности. Последние два, кстати, были рассчитаны только на людей. Так что Врангель, скорее всего, почуял в Данжере дракона еще при первой встрече. И Ирод тоже, кстати. Ну, с коня спрос маленький, а вот вороненок почему промолчал? Случаев шепнуть мне на ушко сию великую тайну было множество. Взять хотя бы пленение Данжера Мартой! Ведь наверняка именно драконья сущность помогла Врангелю найти василевса в тюрьме и почуять его!
— Любопытно мне, отчего не вступило в силу заклятье забвения? — удивился Оттон, выслушав мои выводы.
— Смерть уничтожила все магически чары, — высказала свою догадку я. — А живая вода, наверняка, усилила этот эффект. Меня другое интересует. Почему наложенное Мартой заклятье страха на меня не действовало?
— Сие как раз просто, — улыбнулся Оттон, продемонстрировав мне великолепный комплект ослепительно-белых драконьих клыков. — Ты — пара Данжера. А заклясть дракона от пары ни один маг не в силах. Ты бы и истинную сущность Данжера узреть смогла, кабы хоть одного дракона видела.
— Но я же не была его парой, когда мы встретились! — возразила я.
— Неверно сие. Драконы — не люди. Они свою пару с первого взгляда видят. Токмо на то, чтоб осознать сие, порой время уходит.
— То есть, остаться равнодушной к Данжеру у меня не было никаких шансов, — подвела итог я.
— Никаких, — подтвердил Оттон. — Равно, как и у него.
— И что же нам делать? Мне в шкуре дракона всего полтора дня пробыть осталось.
— А мне бы хотелось этим воспользоваться, — подал голос предмет наших исследований.
— Твой удел молчать! — тут же осадил его Оттон. — Дай срок, усажу я вас с Ирвиным переучивать раздел "Магические предметы", дабы не позорили вы меня своим невежеством. И знания ваши по сему уроку я самолично с вас спрошу!
— А он еще про пророчество ничего не знает, — тут же наябедничала Оттону я. — А мне же любопытно! Если уж Оракул кривые зеркала в дело упомянул, может, и про золотых драконов с пророчеством тоже в тему было?
Однако Оттон, как оказалось, о пророчестве тоже имел довольно смутное представление. Оно было настолько древним, что даже мудрый король весьма приблизительно помнил, о чем там идет речь, а потому полез в архивы.
— Фьяна, а почто зеркала кривыми называют? — улучив момент, спросил меня Данжер. — Их бы, скорее, прямыми назвать след. Они же истинную сущность отображают.
— Так зеркала ведь люди изготовили. И имя им они дали. Ну ты сам подумай, как может человек назвать зеркало прямым, если оно отражает совсем не то, что ему показывают?
— Вот! — перебил нашу познавательную беседу Оттон, возвращаясь с огромным пыльным фолиантом. — Насилу нашел. Токмо не знаю, будет ли толк. Давно уж не слыхивал я о том, чтобы сбывались пророчества.
— А я слыхивал, — неожиданно заявил Данжер. — Было это в пору войны с хазарами. Жрец Перуна сказал мне, что, дескать, меч драконьей крови найдет поляницу, победит она всех, кто станет у нее на пути, явит зверь, рекомый василевсом, свое истинное лицо, и мир изменится навсегда. Истинное оказалось пророчество. Хотя, правду речь, сбылось оно спустя ажно две сотни лет. По человеческим меркам сие много. Когда Фьяна явилась в наш мир, о пророчестве том уже никто и не помнил.
— Да потому что туфта это! — возразила я. — Ну, продал ты мне меч. И что? Кого я им победила? С големами твои войска сражались, Марту в камень король превратил, даже Чурилу — и то не я, а Старот убил.