Пятнадцать ножевых

Глава 10

Только распрощались с ребятами из психбригады, скрутившими Саню, сели в машину, как услышали по рации: «Седьмая, на базу, повторяю...». Так мы и с первого раза согласны были. Елену потряхивало, Харченко тоже был непривычно мрачен.

— У нас у прошлом годи с девятой бригадой такой же кавардак был. Даже хуже. Вызвали посеред ночи. Бригада — а там две девчонки молодые, от прямо как вы, доктор, прыезжае, — водитель повернулся к Елене.

— Приехали и что? — я показал в зеркало заднего вида кулак Харченко. Сделал вид, что не заметил, самка собаки. Томилина и так бледная, а этот «Петросян» жути нагоняет. Лучше бы шутил.

— А там блат-хата какая-то прям. Три урки. Один лежит — помирает. Водки перепил. А у другого «белка». Хватает врачиху, показывает ей нож. Мол, если корешка не вылечишь — ляжешь вместе с ним.

— Андрей, — Томилина наклонилась ко мне, тихо произнесла: — У меня завтра вечером друзья собираются. Песни под гитару попеть, потанцевать. Хочешь заглянуть?

— Конечно!

Согласие у меня вырвалось помимо мозга. А как же Лиза?

— Девчонки от страха замерли, — продолжал бубнить Харченко. — А дружок то уже совсем кончается, судороги...

— Может и ты бы закончился со своими дебильными историями?! — я успокаивающе положил руку на плечо Томилиной. И она мою ладонь не убрала!

— Да, ладно тебе, Андрей, интересно же! — Лена... не знаю даже... как-то приподняла плечо, чтобы плотнее прижаться, что ли.

— Ну раз интересно, — водитель крутанул руль, Рафик дернуло. Моя ладонь слетела с плеча, а назад я ее возвращать не стал. И так веду себя как пионер какой-то.

— Водитель сообразил, вызвал милицию. Тех урок скрутили — оказывает все трое были во всесоюзном розыске. За убийство и разбой! — Харченко поднял вверх указательный палец, будто закрепляя историю о храбром шофере.

— Ой, какой ужас! — Лена всерьез заохала. Эх, девонька, тебе бы в девяностые, со стрельбой, требованиями обкуренных братков срочно откачать кореша с дырой в груди размером с кулак и наркоманами, вызывающими скорую исключительно ради коробочки с заветными ампулами. Тогда рассказ о простом урке с ножом в трясущихся после запоя руках прозвучал бы уже не так драматично.

Приехали на станцию, поднялись на второй этаж. Стоило мне поставить сумку на стол возле аптеки, как открылась дверь кабинета старшего фельдшера и оттуда выскочила Галина Васильевна. Будто нас только и ждала.

— Приехали, товарищи, вот они!

Вслед за Галей из кабинета вылетела целая делегация. Прямо как в кино: мужики с камерами — три штуки, с блокнотами — тоже три, но разнополых, две дамы и один мужчина. Ну вот она, цена славы. Теперь еще корреспонденты. Аж три газеты, надо же.

Томилина так и осталась стоять возле меня, а Харченко поплелся в шоферскую. Правильно, есть возможность — надо полежать. А старшая фельдшерица решила взять инициативу в свои руки.

— Так, Панов, не стой там, давай, сюда проходите, в конференц-зал, не стесняемся. Не задерживай людей!

Я взял сумку и побрел по коридору. Не Томилиной же ее отдавать. Елена пошла за мной, но когда попыталась повернуть в девочковую ординаторскую,я ее тормознул.

— Далеко собралась? — спросил я в стиле, только что блестяще продемонстрированном Галей-фельдшерицей.

В конференц-зал самым первым пришел Лебензон. Ему идти меньше всех. А корреспонденты подождали нас с Томилиной, и вошли вслед за нами. Наверное, бывали случаи, когда герои репортажа успевали сбежать.

Одна дама схватила меня под локоть и попыталась потащить к столу президиума, за которым успел усесться заведующий, но я назло своему ненавистнику предложил общение в более близком формате и, вытащив пару стульев, поставил их напротив первого ряда. На один сел сам, на второй усадил Елену. Тащить еще стул и садиться возле нас Аронычу было бы не с руки, пришлось усесться рядом с фотокорреспондентами, оказавшись на самой периферии.

Представились. Фамилии акул пера вылетели из головы сразу, запомнил только названия газет. Одна центральная и две местные. «Комсомолка», еще одна «Правда», московская, и «МК» в довесок. Интересно, кто это их в кучу согнал? Товарищ Щербина? Оперативно, ничего не скажешь. Так бы катались по одной, у кого как получится, а тут три. Я становлюсь популярным.

— Давайте, наверное, сразу фотографии сделаем, — предложил я. — А то вдруг вызов поступит, и не успеете.

Согласились, кабы не больше получаса меня мурыжили. Одного, потом с Томилиной. Тут я решил и Мишу позвать — он ведь тоже с нами был. Я ему даже придумал доставание пострадавших с берега. Мне не жалко. И с Лебензоном вдвоем щелкнули несколько раз. Типа наставник и руководящая рука. На улицу сбегали, возле машин снимали. Короче, свои пять минут славы все получили.

Сели потом, перешли к устной части. Смотрю, догадливая Елена у одного из фотографов телефончик берет, снимки взять. А я бы не додумался. Беседу начала самая крупная из женщин, ярко накрашенная, увешанная бижутерией. Из МК. Попросила рассказать о подвиге.

— Да не было никакого подвига. Я всего-то троих вытащил. Кстати, там еще люди ныряли. Водитель «поливалки», жаль, не довелось познакомиться. Он почти сразу за мной в воду прыгнул, и оставался дольше. Когда у меня уже сил не осталось, он продолжил нырять.

— Архипов, Евгений, — подсказал молчавший до сих пор единственный мужчина среди корреспондентов. — Мы с ним встретиться не можем, он в больницу с воспалением легких попал.

— А в какую?

Мужик полистал блокнот, нашел нужное:

—Боткинскую.

Поставил себе отметочку в уме, надо заехать. Да хоть после вызова, парочку яблок завезти.

Поговорили еще, хотя в общем устная часть получилась как бы не короче той, что с картинками. Помучили не только меня, но Елену, как там она на берегу спасшихся принимала. Томилина, кстати, творчески к рассказу отнеслась, вспомнила, как люди из остановившихся автомобилей давали вещи, чтобы продрогшие спасенные могли согреться.

Когда закончили со мной и пошли в кабинет к Лебензону, выяснять как машины скорой помощи бороздят просторы Большого театра, мы вернулись к обычной жизни. Томилина отрапортовала диспетчерам, что нас отпустили, и сразу же получили вызов. Мужчина, двадцать два, что-то с животом. Странно, почему это у кого-то в спортзале общества «Буревестник» брюхо заболело? От напряжения мышцу порвал? Поди угадай, что там на самом деле.