Страница 35 из 73
— Витя, скажи, — не удержался Миша, обращаясь к своему другу, — а мы можем выбирать себе место обитания после Посвящения?
Виталий приуныл, но ответил Костилеву:
— Можем. Только, если мы выберем конкретный мир, где хотим поселиться, то там навсегда и останемся.
— Ты думал об этом? — Не отставал от него Миша.
— Думал, как только прошел свое первое Посвящение. — Признался Виталий. — Ирка тоже думала. Но мы с ней решили, что пока не получим свои заветные крылья, не станем забивать свою голову неизбежным поворотом своей судьбы.
— Все об этом думают. — Рома прикрыл свои глаза. — Но не все делают правильный выбор.
— Увы, правда может резать глаза. — Виталий подмигнул Мише. — Даже у самых близких друзей могут расходиться пути после принятия того или иного решения.
— А если подросток не получит свои крылья, он имеет право выбрать свой путь? — Не унимался Михаил.
— Понимаешь. — Ромка открыл глаза и внимательно посмотрел на своего друга. — Если подросток не получает свои крылья, то он имеет право оставаться в трех измерениях.
— Это считается неприличным, хотя подростки и пользуются своими возможностями на полную катушку. — Сменил Ромку Виталий. — Непосвященный подросток считается избранным, в то время, когда посвященный подросток с горсткой магии, но без именных крыльев, является чуть ли не отступником, трусом. Немногие, кто побоялся проходить игру во второй или в третий раз, возвращались на правильную дорогу, пытаются добиться полноценной победы.
— Но, даже несмотря на это, Департамент косо смотрел на проигравших. Особенно на гибридах.
— Да и не только Департамент. — Виталий нахмурился. — Комитет считает, что гибриды занимают места в игре чистокровной нежити, оттесняя ее на второй план.
— Витя, — вздохнул Ромка, — я понимаю, тебе хочется высказаться, но, прошу, делай это не в моем присутствии, когда дело касается Комитета.
— Ах, да, — Виталий прыснул. — Мы же такие неженки, что не хотим слушать правду из уст своего соратника.
Миша поежился, сделав непринужденный шаг назад. В воздухе словно повеяло холодом. Костилев уловил, как Баба Яга продолжала повторять и зачитывать правила поведения подростков на Лысой Горе.
— Мы соратники, а не враги. — Попытался образумить Ромку и Виталий Миша от драки. — Помните, соратники.
— Миша, мы хоть и соратники, но я ни на йоту не доверяю Комитету. — Виталий смягчился в лице, пытаясь не выдать своего враждующего состояния вожатой.
— Тогда почему ты вступил в наши ряды, Какашкин? — Ромка спросил довольно щепетильный вопрос.
— А разве у меня был выбор?
— Выбор есть всегда.
— Не в моем случае. Я не собираюсь терять друга.
Миша увидел на кончиках пальцев у Виталия еле заметные искры. Он перевел свой взгляд на руки Ромки. Костилев успел забыть, что и Ромка, и Виталий уже прошли свое первое Посвящение, получив контролируемую магию.
— Вы серьезно хотите подраться магическим способом здесь? На глазах у нашей вожатой и остальных ребятах? — Попытался образумить Миша своих друзей.
— Вот об этом я вам и говорила! — Выкрикнула Баба Яга, незаметно успев появиться перед Виталием и Ромой. — Нельзя драться магией на распутье магического мира! Мы можем своими действиями разбудить силу, живущую в магической тюрьме, находящейся недалеко от Лысой Горы! Опустите вашу магию, господа! Или мне придется вас двоих отправить в лагерь, пока вы не успели натворить дел.
Ромка хмыкнул, заметив, как Какашкин убрал, впитав в себя, магию, тем самым погасив искры, исходившие из его пальцев. Юный оборотень улыбнулся Бабе Яге, но, вместо покорности, он поднял руки вверх, призывая всю накопившуюся внутри магию к действию. Роман устал действовать по указке всех, кто находился рядом с парнем. Сначала это была Маша, теперь Баба Яга без устали диктовала свои наставления. Вожатая считала себя слишком заносчивой. Рома выжидал подходящего момента для своего возмездия. Он являлся одним из оставшихся учеников великой Дранниры. Несмотря на свои пятнадцать лет, Ромка вопреки воли своих родителей, занимался колдовством за стенами лагеря, совершенствуясь каждый день со своей магией, что текла по венам юного оборотня.
— Скрипун! — Взвизгнула Баба Яга, наблюдая за искрящимся пальцем оборотня. — Погасите вашу магию! Вы не имеете права использовать свои силы за пределами лагеря до получения своих крыльев!
— Но в этом ведь не будет никакого веселья. — Словно обиженный ребенок произнес Ромка. — Зачем иметь силы, не используя их на полную катушку ради своих целей?
Миша заметил, как лицо Бабы Яги из розового перекрасилось в пепельное — белое.
— Что ты сказал? — Шепотом произнесла она, не отрываясь от язвительного взгляда Ромы.
— Я сказал, — любезно повторил своей вожатой Ромка, — что иметь силы, не используя их на полную катушку ради своих целей, скучно. Барьер. — Ромка хлопнул в ладоши, продолжая наблюдать за притихшими ребятами и бледной вожатой. — Моя тетя хочет поговорить с вами Баба Яга. Она пыталась неоднократно получить возможность побеседовать с Департаментом, но ей отказывали.
— Твоя тетя? Кто же она? — Дрожащим голосом прошептала вожатая.
— Я. — Незнакомая женщина вышла из своего укрытия, показавшись Мише знакомым персонажем, о котором он когда — то читал в детских книжках. — Рада видеть тебя, Баба Яга. И века не прошло, а мы вновь встретились на распутье магических дорог.
— Ты? Но как тебе удалось выбраться из магической тюрьмы, Ларетта?
— Неужели тебя волнует лишь мое возвращение в мир нежити? — Ларетта прыснула, сокращая между собой и Бабой Ягой значительное расстояние. — Не желаешь ли ты спросить, что я задумала сделать с твоими подопечными?
— Ты не тронешь детей. — Сглотнула Баба Яга, приобретая своему голосу твердость, вытесняя предательскую дрожь. — Тебе нужна я, не они.
— Неплохая попытка. — Ларетта встала рядом с Ромкой. — Но я не собираюсь довольствоваться лишь тобой. Я хочу насытиться всеми вами, и, пока дети будут заниматься неотрывной работой, преспокойно пропуская игру на выживание, ты станешь моим трофеем в коллекции мистических героев.
— Трофеи мистических героев. — Как попугай повторила Баба Яга. — Это еще что такое?
Женщина, которую звали Ларетта, расправила свои белоснежные крылья. Притихшие подростки присвистнули, с завистью рассматривая то, что стремились получить сами.
— Насколько ты знаешь, Баба Яга, я не отношусь к нежити. Ни к чистокровной, ни к гибридам, которых так пытается уничтожить Комитет.
— Я знаю кто ты, падший ангел, продолжающий иметь белый цвет своих крыльев. — Презренно выплюнула Баба Яга. — Удивительно, что Дети Теней не расправились с тобой.
— Дети Теней? — Миша вновь посмотрел на своего друга, ища у него интересную информацию. — Кто это?
— Дети Теней, — услышала вопрос Ларетта, напрямую обращаясь к Михаилу Костилеву, но продолжая пожирать своими глазами вожатую первого отряда, — это три сестры, которые следят за порядком в человеческом мире, пытаясь сделать так, чтобы все наши секреты не вышли наружу.
— На самом деле, — добавил Виталий, — Дети Теней нечто вроде полиции нравов и вероломного суда над тенями и демонами в нашем мире. Они не вправе отлавливать чистокровную нежить, выставляя нас на посмешище, пытаясь представить магические способности нежити в мире людей.
Миша присвистнул. Он и не подозревал, что поездка в детский лагерь откроет ему такие горизонты. За три прожитых недели, по меркам нежити, по людским меркам неделю, Миша узнал о существовании Лысой Горы, открыл в себе способности оборотня, правда, пока не опробовал их на практике; но он не унывал, надеясь, что сможет испробовать их в игре, если Ларетта, пытающаяся украсть первый отряд, разрешит им вернуться в лагерь целыми и невредимыми. Костилев не совсем представлял играющую роль Детей Теней или оборонившегося Наташей слова Авирмот Роттель, но это не играло особой роли. Пока что.
— Я все еще являюсь ангелом, Баба Яга. — Прошипела униженная Ларетта. Ее белоснежные крылья вздрогнули. — Меня, насколько я знаю из достоверных и проверенных мною источников, никто не смещал с поста главы Совета, именуемого раем.