Страница 26 из 39
— В каком смысле? — глухо обронила я и нахмурилась.
Рустам помрачнел.
— Забудь, — произнес с неожиданной резкостью.
Вся магия вечера куда-то испарилась. Даже буйство фейерверка не воспринималось так ярко, как прежде, снопы сверкающих искр стремительно потускнели, всполохи салюта перестали радовать. Мир вокруг померк.
— Нет, — твердо заявила я. — Объясни.
Он молчал, но руки мои не отпустил, наоборот еще сильнее сжал ладони, и его уверенный напор обжигал мою кожу.
— Прости, — наконец разорвал тишину мужчина. — Бред выдал.
— Я не поняла тебя, — сглотнула. — Совсем.
— Я сам себя не понимаю, когда ты рядом.
Опять стало горячо. До жути. Наверное, все дело заключалось в глазах Рустама, они пылали настолько сильно, что огонь передавался и мне, опалял, будто искры, что разлетались от костра.
— Аня, — опять назвал меня по имени, еще и с какой-то затаенной нежностью, от которой все внутри содрогнулось и затрепетало. — Я таких не встречал.
— Каких? — спросила и поджала губы.
Глупых? Наивных? Какой я ему кажусь? Девчонкой, сбежавшей из деревни. Ну да, верно, так и было, нельзя отрицать, я вряд ли хоть чем-то походила на тех людей, которые входили в его привычный круг общения.
— Чистых, — сказал он, продолжая смотреть в мои глаза. — Искренних. Без капли фальши. Без притворства. Когда привык получать лесть и ложь каждый день, чертовски сложно поверить, будто есть еще на свете нечто реальное.
— Я самая обычная девушка, Рустам, — ответила я. — А ты меня как будто под микроскопом изучаешь, ищешь какой-то подвох.
— Дьявол, я все испортил.
— Почему? — слабо улыбнулась я и попробовала отстраниться. — Я рада, что ты сказал все как есть, как чувствуешь.
Он не отпускал.
— Я не знаю, что чувствую, — отчеканил, глядя так, что невозможно отвести взгляд или зажмуриться, будто в плен взял. — Я привык жить без эмоций. Это проще, понятнее. А потом появилась ты и разломала все, что я долгие годы строил. Смела в секунду.
— Я не хотела доставлять столько неудобств, но ты сам меня похитил и…
— Ты не поняла, — оборвал и скользнул пальцами по моим рукам, прошелся от запястий к локтям и выше, сжал мои дрожащие плечи.
— Поняла, просто ты…
— Ты, — произнес твердо. — Лучшее, что со мной было.
Рустам резко подался вперед, а я не успела отшатнуться. Застыла, замерла, целиком и полностью оцепенела от мощи и сокрушительности его порывистого движения.
Горячее дыхание обдало мое лицо жаром. Сердце пропустило удар. Мысли мигом испарились.
Он что, собрался меня поцеловать?
=53=
Наши губы почти соприкоснулись, но тут как будто вмешалась сама судьба.
Я даже не сразу поняла, что именно произошло. Лодка качнулась, а уже в следующий момент меня обдало ледяной водой. Холод сковал тело. Одежда резко потяжелела и потянула ко дну. Я попыталась глотнуть воздух, но втянула лишь жидкость и мигом захлебнулась.
Ох, черт, я же не умела плавать.
Странно, конечно. В деревне жила рядом с речкой, но так и не научилась там плескаться, никогда не отправлялась на глубину, только у берега могла поиграть с другими ребятами.
А тут… мои ноги лихорадочно бултыхались в воде, не ощущая никакой опоры. Наряд в секунду намок и превратился в камень.
Жуть. Меня затрясло от ужаса. Однако по-настоящему испугаться я не успела, ведь вокруг моего тела обвились горячие сильные руки и вытянули на поверхность.
Я закашлялась.
— Аня, прости, я идиот, — сказал Рустам. — Дернулся вперед, потянулся к тебе и совсем забыл, что мы находимся в лодке.
До меня дошла суть происшедшего.
Вот значит, как все развернулось. Лодка попросту перевернулась от резкой смены в расстановке веса.
— Обними меня, — заявил Каримов. — За плечи.
Я моментально подчинилась, понимала, что могу снова начать тонуть и очень этого боялась. Ухватилась за мужчину покрепче, но тут он поступил странно и до ужаса сильно смутил меня.
Массивные ладони прошлись по моим бедрам, по попе. Пусть и через одежду, но я содрогнулась от такого откровенного контакта. Тело обдало жаром, колючие мурашки расползлись под кожей.
— Рустам, вы… ты… что творишь? — с трудом пробормотала я, хлопая ресницами и пораженно округлила глаза.
— Держись.
Он буквально обвил мои ноги вокруг своего мускулистого торса. Заставил обхватить себя бедрами.
Ох, я покраснела и напрочь забыла про холод. Вода перестала казаться ледяной. Или я попросту привыкла? Первый шок сменился привыканием. Но вот привыкнуть к такой тесной близости Каримова я бы точно не сумела.
Некоторое время мы так и оставались в воде. Мои судорожно сжатые пальцы вцепились в широкие плечи Каримова, губы дрожали. Мужчина привлек меня еще ближе, стиснул в объятьях крепче, напрочь перекрыл кислород, выбивая дыхание из легких.
— Черт, — вдруг бросил он. — Ты совсем продрогла.
Рустам помог мне обхватить себя иначе, развернул и сделал так, чтобы я прижалась к нему сзади, со спины. Потом он поплыл к берегу. Всего пара мощных гребков — и он уже вытягивал меня из воды. А дальше неизвестно откуда взялась сухая одежда, теплый плед, горячий чай в картонном стакане, причем сам Каримов переодеваться и согреваться чаем не торопился. Казалось, ему вообще не было дела до собственного состояния, а может, он и вовсе не ощущал дискомфорт, промокнув насквозь. Его костюм промок насквозь, до нитки, но даже в таком виде мужчина не терял свою привычную хищную привлекательность.
Вот как он умудрялся? Ну как?
Салют продолжался. Ночное небо постоянно озаряли вспышки. Дети кричали от восторга.
Я взглянула в горящие глаза и улыбнулась.
Это лучше фейерверка. Намного. Просто стоять и смотреть на него вот так. Ловить волшебный момент. Настоящая сказка.
Я не собиралась думать о плохом. Вообще старалась не обращать внимание на мысли. Лишь чувствовала.
— Ты в порядке? — спросил Рустам. — Согрелась?
Он растирал мои руки через плед. То и дело окидывал меня обеспокоенным взглядом, дотрагивался ладонью до моего лба, будто проверял температуру.
Я понимала, что скорее всего мужчина переживал насчет ребенка. Если я беременна, то подобное купание могло плохо сказаться на здоровье малыша.
— Выпей еще чаю, — сказал, протягиваю новый стакан.
— Хватит, все нормально.
Он убрал чай, отдал кому-то из охранников и нетерпеливым жестом велел своим подчиненным скрыться подальше, желая вновь остаться наедине.
— Не волнуйся, — сказала я. — Сейчас тепло, я не могла простудиться.
Очередная, особенно яркая вспышка фейерверка практически ослепила нас. Я зажмурилась только на миг, а когда открыла глаза, то стала слишком поздно.
Рустам притянул меня вплотную к себе и накрыл мои дрожащие губы своим жадным ртом, единственным прикосновением напрочь сбил мое дыхание.
Он поцеловал меня так страстно, дико, одержимо, что я вообще забыла, где сейчас нахожусь. Разум померк, обнажились эмоции.
=54=
Я сам не понимал, что творил. Впился в ее губы как безумный, как настоящий дикарь. Рассудок помутился, в тот момент я просто перестал себя контролировать. Повелся на одержимый порыв, отпустил тормоза, нырнул в темный омут, очертя голову и ни черта не желал соображать. Я жадно пил ее дыхание. Пил ее саму. Пьянел. Дурел. Балдел. Останавливаться не хотел.
Она замерла. Застыла от шока. По ходу не оттолкнула и не залепила пощечину лишь потому что я ее врасплох застал.
А потом… потом нежные губы шевельнулись, откликнулись на мой бешеный напор, двинулись совсем слегка, едва шелохнулись. Но мне и такого ответа хватило.
Башню сорвало как по щелчку.
Я обнял ее, притянул ближе, крепче сжал, стиснул в объятьях. Тут же ослабил хватку, опасался перебрать, спугнуть. Но видно мое поведение настолько сбило девчонку с толку, что она даже не пыталась сопротивляться. Оцепенела. Задрожала.