Страница 7 из 17
В середине ночи рядом с телегой метнулись две тени, потом еще три промелькнули у повозки со спящей охраной, две копошились у двери дома. Рожа с широкими скулами и узкими глазами уперлась прямо в лицо Федора.
– Ты кто? – спросил по-русски незнакомец.
– Русский, меня везут убивать, – шепотом пролепетал Федор.
– Сиди тихо, – прошипел незнакомец и исчез.
Тупые удары и хрип послышались от повозки с охраной. Два узкоглазых вскочили на телегу с клеткой и пытались сбить запор. Федор моментально достал щуп и на глазах у изумленных спасителей открыл запор.
– Идти можешь? – спросил один из них.
– Могу, – ответил Федор.
Тихо, на полусогнутых добежали до леса и тут Федор увидел, как полыхнул огнем общежительный дом. В лесу Федора подозвал к себе всадник на коне в меховой шапке с хвостом и коротком кафтане.
– Мы доблестные воины царя Крымского ханства Менгли-Гирея. За что тебя хотели казнить?
– Не угодил главному католику всей Литвы и Польши.
– Поедешь с нами, – воины подвели к Федору скакуна и помогли забраться в седло.
Ехали долго, встретили рассвет, не слезая с лошадей, куснули сухого мяса, запили кислым молоком. Далеко за полдень остановились то ли в селе, то ли в городке. Видно было, что воины расслабились, в них чувствовалось спокойствие и бросалось в глаза хозяйская смелость. Федора повели в какую-то избу и усадили на табурет. Вошел невиданный доселе воин, но потому, как его встретили другие, стало понятно, что он командир.
– Здравствуй, русский, – сказал он, – меня зовут Турарбек. Так прошу меня и называть. Поведай, как ты оказался в литовском плену.
Федор начал сказывать с самого начала, про свою придумку с круговертью, про радость из-за этой невидали, про князя Сурайского и отъезд к пану Загребе. Закончил сказ о трагической встрече с главным католиком, коего все звали Кардиналом.
– Где находится твой Сурайск? – спросил командир.
– Сурайск он и есть Сурайск, – ответил пленный, всем своим видом показывая, будто город и есть центр земли.
– Какие города знаешь вокруг? – спросил Турарбек.
– Слышал про город Нагорье, Хлепень, Осугу, Ржев.
– Далеко от вашего города расположен Ржев?
– Знаю, что наш воевода доезжал до него за половину дня.
– Пан Загреба это, тот, который живет на острове? Его замок водой окружен со всех сторон?
– Точно. Там проходит мост, и одна секция стоит на плоту. Плот на ночь убирают.
– Про город Москву слышал?
– У нас в мастерских судачили, что Москва подмяла под себя Новгород, да еще всю ганзейскую торговлю нарушила.
– Соображаешь. Значит так, завтра – послезавтра ко мне прибудет посол от Московского князя. Окажешься ему полезным, отпущу. Нет, так отправлю в Крым. Там поглядим какой ты древодел. Ежели и там не пригодишься, тогда не взыщи, продам тебя туркам.
Федора отвели в другую избу. На столе стоял горшок с похлебкой, хлеб. Ему велели есть и отдыхать.
События последних дней подвели Федора к полному опустошению. Оставшись один, он ощутил равнодушие ко всему происходящему, понравится он московскому послу или нет, повезут его в Крым или потом продадут туркам. Ведь главное он избежал сожжения на костре, главное он жив. Запихнув в себя немного еды, рухнул на стоявший здесь же лежак.
Федор никогда не видел Москвы, но воображение нарисовало сказочный город со множеством каменных храмов и золоченных куполов. Привиделись резные терема, расцвеченные яркими красками. Вместе с Дмитрием Михайловичем, его воеводой, шагают они по широкой улице, стены домов выложены плинфой, и направляются к арке с надвратной церковью. Миновали гулкий проход и увидели крыльцо. На нем стоит высокий боярин с посохом в руках.
– Гляди, Федор, – прозвучал голос Бутурлина, – тебе кланяется Московский государь.
Федор проснулся, но ощущение яви не покидало его до самого утра. Солнце заглянуло в окно, натянутый на раму бычий пузырь пропускал только рассеянный свет. Федор свесил с лежанки ноги, сунул их в обушку и поплелся искать стражника. Хотел спросить разрешения посетить отхожее место. К глубокому удивлению, его никто не охранял. Он обошел дом и в конце двора нашел то место, куда ходят «до ветра».
Водой, из стоявшей рядом кадки, умыл лицо и вернулся в избу. Снова лег и проспал до полудня. Его разбудили сильными толчками в бок. Воин-татарин, который по-русски не знал ни слова, жестами показал, чтобы Федор следовал за ним. На улице ощущалось оживление. Воины обихаживали лошадей, чинили доспехи и одежду, готовили еду на открытом огне. Пришли к той избе, где давеча проходила беседа с Турарбеком. Теперь за столом сидели трое: Турарбек и двое славянской наружности. Федор понял, что прибыли московские послы и, что сейчас будет решаться его судьба. Он поздоровался и замер в ожидании.
– Меня зовут Юрий Петрович, – представился один из славян и спросил, где находится родной город Федора.
Парень начал сказывать все, что знал о Сурайске, снова упомянул Нагорье, Хлепень, Осугу и Ржев.
– Подойди к столу, – сказал второй славянин и положил на стол лист бумаги, – представь, что ты птица и смотришь на все сверху вниз. Нарисуй, где Сурайск, где соседи.
Федор напрягся, закрыл глаза и стал вспоминать все, что представлял: дороги, Жилицы, поля, леса. Нарисовал реку Бежу, где она делает повороты, куда вытекает. Федор добросовестно вырисовывал все, о чем вспоминалось. В рисунок вложил навыки, полученные при изготовлении чертежей столярных изделий. Его труд сначала рассмотрел Юрий Петрович, потом второй боярин без имени, потом они открыли пенал и вынули свиток. Развернули его и стали прикладывать к чертежу Федора. Оба прильнули к столу и долго разглядывали черточки, линии и кружочки.
– Да вот же, гляди, – сказал мужик без имени, – река Бежа и тут, и тут. Но на нашей карте княжество одно – Неревское, и ни одного города не указано.
– Как не указано? – взбудоражился Федор, – наш Сурайск город большой, имеется храм и командует воевода Бутурлин Дмитрий Михайлович. А князь живет в Жилицах, в семи верстах.
– Еще раз поведай про соседей, – попросил Юрий Петрович, – кто вас окружает?
– Один сосед там, где солнце восходит, другой, где заходит.
– Почему только двое? – удивился тот, который без имени.
– Других никогда не было и нет.
– Понимаю так, – сказал Юрий Петрович, – в свое время Неревское было единым княжеством, потом разделилось на три части. А про город Нагорье слыхивал? Он в тех землях, куда солнце садится. Второй мужик без имени согласился с этим.
Федору разрешили идти. Он вышел на улицу и сел на ступеньках крыльца. Что делать и чего ждать, ничего не понятно. Мимо сновали люди, о чем-то переговаривались.
– Ты тот, кого везли убивать? – прозвучал откуда-то сбоку вопрос.
Федор поднял глаза и увидел воина славянской внешности в необычных доспехах. Хотя доспехом не назовешь кояр, то есть кожаный панцирь и плотный стеганный наглавк.
– Везли, да не довезли. Меня зовут Федор Коргач! – гордо ответил пленник.
– Пойдем со мной, с ребятами познакомлю, – воин пошел в сторону, Федор поспешил следом за ним.
За амбаром стояли, сидели и даже лежали на попонах молодые воины, все славянской внешности. Одеты они не одинаково, но похоже. Горел костерок и в котле булькала еда.
– Вот привел пленника, зовут его Федор, – сказал сопровождающий и куда-то ушел.
Подходили воины, жали руку и каждый называл свое имя. Конечно, запомнить всех сразу было невозможно. В глаза бросились два парня, одинаковые с лица. Один назвался Борисом, другой Глебом. Видя растерянность гостя, один из братьев спросил:
– Знаешь наших святых Бориса и Глеба?
– Так их же убили.
– Вот нас с братом в их честь и назвали.
Перво-наперво Федора накормили похлебкой с просом.
Еда простая, но сытная, потом начались расспросы. Интересовались жизнью под литовской рукой. Федор поведал свою историю про обвинение, про подготовку его к казни.