Испанский реванш

Зазвонил мобильник:

— Привет! Как дела? — услышала Анна голос Хавьера.

— Привет! Нормально. А у тебя?

— Хорошо. Но не так хорошо, когда я знал, что увижу тебя вечером.

— Приезжай! — выпалила девушка, не подумав.

— Ну, детка, я же тебе уже всё объяснил. В другой раз — обязательно.

Анна вернулась в отель. Отдохнула и сделала ещё одну вылазку. Может, из-за жары её всё раздражало днём? Вечером город представлял собой невероятный спектакль. Здания были подсвечены, что придавало им таинственный и ещё более величественный вид. Расписные керамические плитки на площади Испании завораживали своей красотой. Улицы, бары и рестораны наполнились людьми. Казалось, что всё население города вышло на демонстрацию. И только одинокая русская туристка ходила, как неприкаянная, печально глядя на парочки влюблённых и шумные компании друзей. Анна окончательно разочаровалась в своей затее с посещением Севильи.

Хавьер договорился встретиться с друзьями в баре. Но в этот вечер подколы Пако его бесили, а шутки Серхио не казались смешными. Испанец остро ощущал нехватку русской рядом. Вот же бестия! Словно приворожила его! Мужчина не помнил, чтобы в своей жизни он виделся с девушкой каждый день и не уставал от неё. Пробыв в баре около часа, Хавьер решил поехать домой. Лучше уж лечь спать, раз вечер не задался. Уже сев в машину, испанец позвонил Анне:

— Привет, малышка! Ну, как тебе Севилья?

— Неплохо, — сдержанно ответила девушка.

— Что-то ты грустная.

— Я скучаю по тебе.

— Это хорошо, — хохотнул Хавьер. — Встреча после разлуки всегда слаще.

Боже, что за романтическую чепуху он несёт!

— Была бы моя воля, я бы не расставалась с тобой никогда.

— Я тоже, Анни. Я тоже. Ну, ладно, хорошего вечера тебе. В понедельник увидимся. Целую.

— Пока. Целую.

По какой-то необъяснимой причине Хавьер развернулся и выехал из города по направлению в Севилью. Уже несясь по ночной автостраде испанец отправил сообщение: «Малыш, пришли мне адрес твоей гостиницы. Я буду через два часа».

Это был импульсивный, нелогичный поступок, но мужчина не мог справиться со своими чувствами. Пока Анна здесь, в Испании, пока их не разделяют тысячи километров, Хавьер хотел, во что бы то ни стало, засыпать и просыпаться в объятиях русской.

Он ворвался в её гостиничный номер, как ураган. Начал жадно целовать, опрокинул на кровать и, наспех сдирая одежду, одержимо шептал:

— Моя! Моя! Моя Анни!

Девушка не знала, как испанцу удалось договориться с сотрудником на рецепшен, чтобы его пропустили в номер; почему вдруг передумал, бросил свои дела и приехал посередине ночи. Это всё было неважно. Главное, что он снова сжимал её в своих сильных руках и шептал на ушко нежные и страстные слова. В тот момент Анна чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете.

* * *

А утром город волшебным образом преобразился. Севилья больше не была душной, утомительной и чужой. Улицы и площади наполнились весельем, радостью, светом и улыбками. Хавьер проявил себя, как отличный спутник для путешествия. Он не очень хорошо знал город, но всегда чётко ориентировался по карте. Пара прогулялась вдоль реки по набережной и им открылся прекрасный вид на живописный район Севилье — Триана. А на мосту они фотографировались на фоне шикарной панорамы на старую часть Севильи и башню Хиральду. В Триане Хавьер тут же повёл Анну в бар. Он считал, очень важным периодически делать остановки, чтобы освежиться прохладным пивом и подкрепиться тапас (испанские закуски, которые подают к напитку).

— Ты была уже на фламенко? — спросил Хавьер, когда они сидели в очередном баре.

— Нет. Но я бы очень хотела.

— Тогда сегодня вечером пойдём. Если где и смотреть фламенко, — то это в Севилье или Гранаде.

Эмоции, кипящие подобно вулкану. Чувственная музыка, задевающая самые тонкие струны души. Грациозная танцовщица — жрица пламенной страсти. Чёрно-красно платье в пол, алый цветок в волосах, шаль покрывает плечи. Женщина выходит из темноты и томная леность скользит в каждом её движении. Танцовщица заигрывающе постукивает каблучками и кастаньетами. Музыка нарастает. Надрывное гортанное пение, в котором смесь любви и боли достигает своего апогея. Женщина выписывает невообразимые узоры руками и веером. Она похожа на свободно парящую птицу. Бытует мнение, что исполнители фламенко танцуют не ради аплодисментов, а потому что не могут сдержать нахлынувшие чувства. Этот танец избавляет тебя от комплексов, делает более раскрепощённой и сексуальной, помогает выплеснуть всю боль и горе. Одиночества больше нет. Есть только любовь, которая объединила тебя с твоим единственным.

Когда они вышли из таблао — место, где дают спектакль фламенко, у Анны было абсолютное ощущение, что она только что занималась сексом. Так остры и глубоки были её ощущения. Девушка шла молча, внутренне всё ещё переживая эмоциональное потрясение. После увиденного, ей казалось, что она познала все тайны испанской души.

Глава 6

Наступил День рождения Анны. Утром испанец не ушёл, как обычно из её квартиры. Но уже пятнадцать минут он вернулся с большим букетом цветов.

— С Днём Рождения! — произнёс Хавьер и поцеловал заспанную Анну.

— Спасибо! — улыбнулась она. — Я думала, ты не вспомнишь.

— Я всё помню, малышка. У меня очень хорошая память. Съездим куда-нибудь позавтракать? Или ты ещё хочешь поспать?

— А разве тебе не надо на работу?

— Я освободил это утро для нас. После обеда поработаю.

От этой неожиданной новости у Анны сон, как рукой сняло.

— Мы можем позавтракать дома, — предложила она.

— Как скажешь.

Пока девушка принимала душ, испанец выжал апельсиновый сок и сварил кофе. Анна присоединилась к мужчине на кухне и сделала тосты с сыром. Она радовалась, как ребёнок. Это был настоящий праздник — провести с Хавьером целый день. Ну, или почти целый.

— Пойдём на пляж после завтрака? — предложила она.

— А может, лучше останемся здесь? — подмигнул ей мужчина.

— Я ещё от ночи не отошла, — покраснела Анна.

— Ладно. Пошли на пляж.

Они плавали наперегонки в море, дурачились, брызгались. Хавьер катал Анну на спине и всё время целовал. Девушка ещё никогда в жизни не чувствовала себя такой счастливой и любимой. Испанец намазывал спину русской солнцезащитным кремом, как раз в тот момент, когда к ним подошла невысокая, широкобёдрая испанка с чёрными, как смоль, волосами и большими миндалевидными глазами. На вид ей было около двадцати.

— Хави, привет! — воскликнула она. — Ничего себе! Ты на пляже? Ну и дела!

— Привет, Марисоль, — сдержанно поздоровался Хавьер. Он старался не показывать своё недовольство, но Анна заметила, что мужчина не рад встрече.

— Это — моя сестра, — произнёс он. — Марисоль, это — Анна.

Испанка сразу же кинулась к девушке и поцеловала её в обе щёки.

— Приятно познакомиться! — весело сказала она. — Наконец-то, я вижу моего непутёвого братца с девушкой! Почему ты её от нас скрываешь? Мама будет рада узнать, что ты не гей.

На лице Хавьера заходили желваки.

— Что ты такое несёшь? И вообще, почему ты одна на пляже?

— Я не одна. Я с девчонками. Просто заметила тебя издалека и захотела поздороваться. Мы сейчас собираемся в «Чирингито», пойдёмте с нами!

— Мы скоро уходим. У меня дела.

— Ну вот и иди по своим делам, а Анна останется с нами. Почему ты решаешь за неё? Ты хочешь посидеть в баре с нами, дорогая?

— Я бы не отказалась, — ответила девушка.

Хавьер недовольно сдвинул брови. Эта идея явно была ему поперёк души.

— Анна, наверняка, захочет отдохнуть после пляжа.

— Так мы её работать не заставляем! Пойдём, я тебя познакомлю с моими подругами. Они клёвые.

— Анна? — испанец вопросительно изогнул бровь, всем видом давая понять, что девушка не должна идти с Марисоль.

— Я даже не знаю… — замялась русская.

— Не слушай этого неандертальца. Он всегда всех хочет контролировать! Пошли! — Марисоль взяла Анну за руку и потащила за собой.