Страница 17 из 20
Она первый томик в сторону и раскрыла вторую книгу. Тут она уловила что-то мимолетное. Обе книги как будто перемигнулись, страницы зашелестели – у нее сложилось такое впечатление, словно они принялись перешептываются между собой, на каком-то понятном только им языке, перебрасываясь между собой скрытыми посланиями.
Они начали выполнять всю работу сами. Для дальнейшего перелистывания им больше не потребовалось ничьего участия.
Вышло так, что вопреки возражению Марфы, книги принялись сами себя листать.
– Надо же, какие самостоятельные, – удивленно наблюдала за ними Нина. – А если мы откроем еще и третью, то, что тогда произойдет?..
И она, не колеблясь, открыла третью книгу – это был сборник восточных сказок. Книга в лиловом глянцевом переплете ожила и встрепенулась. Словно крылья голубки, с мягким шорохом зашелестели ее страницы.
Вдруг откуда-то изнутри полилась изумительная чарующая музыка с обворожительными арабскими мотивами. Листы книги сложились в стройный бутон, и стали покачиваться в такт чарующей мелодии, на манер извивающейся танцовщицы.
Остальные две книги откликнулись на ее призыв, и подстраиваясь под льющуюся из нее мелодию, стали синхронно повторять такие же движения.
Стоит отметить, что у них это недурно получалось. Это было так здорово и так необычно, что никто из присутствующих не мог от них оторвать глаз. Я до этого еще никогда в жизни не видала танцующих книг. Хотя, можно подумать, что вообще кто-нибудь такое видел…
Звуки музыки плавно лились, а страницы, как зачарованные колыхались, внимая сладкозвучному мотиву. Поначалу мы восхищались этим волшебным чудом. Но вскоре, спустя небольшой промежуток времени, эйфория прошла, и мы заметили, что эта прекрасная на слух мелодия, на поверку, оказалась простой и незамысловатой. Я бы даже отметила в ней некую монотонность. Позже, на следующий день Геля нам поведала, что эта музыка напомнила ей суфийский зикр.
Суфийский зикр – это такая духовная практика восточных магов и отшельников суфиев, медитативная музыка или песнопение в определенном ритме, которое сопровождается скоординированными движениями и соответствующей техникой дыхания. Эта практика используется для вхождения в трансовое состояние, позволяющее познать и осознать себя.
Видно, музыка так повлияла на ожившие под ее чарами книги, что, наслушавшись ее и натанцевавшись вдоволь, они стали потихоньку млеть, и с каждым новым витком мелодии их движения становились все медленнее и медленнее, пока не угасли вовсе и их страницы не опали в блаженственном бессилии.
Музыка все лилась и лилась – она убаюкивала и беспрерывно накручивала обороты. Все, кто слушал ее, сами того не замечая, погрузились в глубокий гипнотический транс. Книги так и остались лежать неподвижно с опавшими и распахнутыми на середине страницами – они, так же как мы погрузились в некое подобие эйфории и теперь излучали мягкое золотистое свечение, образовавшее над столом радужный ореол. В этот теплый кокон мягкого золотого света, словно мыльные пузыри с обездвиженных негой листов стали медленно отделяться и всплывать в пространство пробудившиеся их волей буквы.
«Так вот значит, для чего звучала эта мелодия, – стало до меня доходить. – Для того, чтобы околдовать и очаровать эти книги, и они под воздействием магических чар явили нам скрытое в них послание».
Неудерживаемые больше ничем, буквы высвободились и отделились от зачарованных страниц и подобно воздушным шарикам, наполненных невесомым гелием, путаясь между собой, взмыли в воздух над книгами неровным строем.
Когда над столом повисла последняя из них и стало ясно, что больше из книг ничего не появится, Нина легким касанием пальца выстроила в их ряд, а затем пересчитала – их оказалось семнадцать. Магическое число.
Вот, что это были за буквы: И О С П Е Е И Н Й Т Д А Р П О Ы Н. Вам это о чем-то говорит? Вот и мне в тот момент это показалось бессмыслицей.
– Похоже, что теперь из этих букв я должна сложить слова, после чего объединить их в смысловую форму и прочитать получившееся послание? – сказала Нина, перебирая в уме различные алгоритмы.
– Похоже, что так, – задумчиво произнесла Марфа.
– Давайте приссступим, – медленно и вальяжно поторопила их Серпантина. – Уже пол часа прошшшло. И хоть мы почти вплотную подобралисссь к разгадке, времени у нассс… осссталосссь сссовсем немного.
Чтобы было удобнее подбирать всевозможные варианты и составлять слова, Нина решила разделить все буквы на две группы: «гласные» и «согласные». Для меня непонятно по какой причине, но первая из букв, с которой она начала, оказалась буква «О». Потом, «Р». Потом, «Д» …
И вот уже у нее получилось составить первое слово: «ОРДЕН»!
Слово, как будто начало облекаться в плоть – оно словно ожило и принялось наливаться багровым цветом.
У меня внутри все похолодело. Прочитав его, я тут же вспомнила про барона, и про то, что случилось со мной и с Вениамином в Долине Призраков на кануне осенью.
Не отводя взгляда от парящих в пространстве пунцовых букв, я нащупала примостившегося рядом кота, и на всякий случай придвинула его к себе поближе.
Вторым словом у Нины получилось: «ТАЙНО».
Теперь, когда оба слова оказались рядом, буквы из которых они были составлены покраснели еще сильней и стали раскаляться, – что усилило и без того, создавшееся напряжение.
Но Нина держалась молодцом и не подавала виду. Поскольку она с раннего детства читала много всевозможных и умных книг, то для себя давно усвоила один урок: о том, что страх парализует волю и поэтому в таких случаях главное – не поддаваться панике. С чем она сейчас очень хорошо справлялась.
Из оставшихся буков ИЕИЫ и СПП, Нине удалось вычленить еще одно слово: «ПСЫ». Вместе с ним получилось нечто зловеще: «ОРДЕН ТАЙНО ПСЫ ИЕИ П». В общем, несуразица какая-то.
Буквы вспыхнули еще раз багровым цветом, а затем замерцали и принялись затухать, подобно гаснущим углям в камине.
– Не подходит, – с досадой посетовала черепаха. – Значит, стоит начинать по новой. Будем пробовать другие варианты.
Плавным жестом Нина сгребла слова и смешала все буквы в общую кучу. А потом опять принялась сортировать их по группам.
После первой неудачной попытки она почему-то опять начала не с какой-то другой, а именно с буквы «О». Не пойму, почему?.. И чего она привязалась к этой букве? Вот ответьте мне, что в ней такого особенного, в этой самой «О»? Ну чем хуже другие варианты?..
После недолгих манипуляций у Нины получилось слово: «ОСПОРЕННЫЙ».
Так вот оно, что… Ну, пусть так. Звучит весьма интригующе.
Ловко двигая пальцем, Нина составила следующее слово: «АДЕПТ».
Теперь у нее получилось: «ОСПОРЕННЫЙ АДЕПТ ИИА».
Интересно, что же это за ИИА такой? Может ослик Иа – тот, что с Винни-Пухом, которому вдруг взбрело в голову стать адептом?
И причем тут тогда «оспоренный»?
В общем, тоже какая-то белиберда.
Но Нина снова решила не сдаваться. Она оставила слово «ОСПОРЕННЫЙ», но перетасовала буквы в других оставшихся словах. После пары неудачных проб и нескольких нелепых комбинаций у нее получилась совсем нелогичная и весьма двусмысленная фраза: «ОСПОРЕННЫЙ ИДЕТ ПИ А».
– Куда, куда… идёт? – не удержавшись рассмеялась Геля.
Но ощутив на себе осуждающие и неодобрительные взгляды наставниц, Геля тут же взяла себя в руки, и вместе со всеми продолжила молча наблюдать за происходящим. Она осознала, что выплеск ее необузданных эмоций может существенно навредить подруге, и по ее вине Нина может разволноваться и окончательно провалить задание.
– Может стоит попробовать, начать с какой-нибудь другой буквы? – словно услышав мои мольбы, посоветовала Нине Серпантина.
– Может и стоит, – согласилась Нина, задумчиво покусывая ноготь. – Только вот знать бы, с какой…
– Решай скорее, – волнуясь поторопила ее Марфа. – Ведь времени у тебя осталось совсем чуть-чуть.
Не теряя самообладания, Нина снова смешала все буквы в кучу, и в который раз начала все заново. Я искренне позавидовала ее твердой выдержке и железному терпению.