Страница 8 из 22
Из двух кусков палатки я соорудила некое подобие полога, чтобы свет не падал на лицо больному, прикрыла его до пояса самодельным покрывалом, под голову и плечи положила мою куртку – так ему должно быть удобно.
«Пожалуйста, доживи до моего возвращения, я принесу тебе поесть и, если повезет, какое-то укрепляющее средство. Сит может подсказать, он все знает».
На прощание я не удержалась и поцеловала тарсианина в бледную щеку. Хотелось разреветься, но я сдержалась. Сейчас мне надо быть сильной за двоих. Кроме меня никто не захотел ему помочь. Я – последняя надежда этого человека.
Глава 6. Робкая надежда
В «Кормушке» выдался горячий, суетливый день. В самом деле горячий – здешнее светило палило немилосердно, от духоты некуда было деться, единственный кондиционер в ангаре заглох, Сит обещал его починить, но провозился до самого вечера без толку.
У меня, кажется, поднялась температура, стало дышать трудно, перед глазами качалось сизое марево. Гарш весь день отрывистыми фразами, а больше жестами гонял от стойки с столикам. Народишку, как на зло, много собралось, сначала все присосались к охлажденным пивным чанам, а потом сгрудились вокруг одного старого кардарианца – мастера байки травить.
Очень уж живописно рассказывал о том, как получил травму руки – она у него сейчас безжизненна как муляж. Будто бы пират бежал с рудника, а сианцы затравили его собаками – одну он полоснул ножом и вот за эту самую руку, что поднялась на армейского пса, обученного выгрызать беглецам лицо и половые органы, сианцы его и подвесили на крюке в сарае. Брр… не хочу слушать дальше, подкатывает к горлу тошнота.
Лупоглазый Бубо пристально наблюдает за мной. Стараюсь не подходить близко, и тогда он сам добирается до стойки, преграждает путь своей оплывшей тушей.
– Ари, надо поговорить! Отойдем в уголок.
– Не видишь, у меня дел полно, голова кругом.
– Бедняжка, совсем тебя боров замучил. И ведь за кусок жратвы трудишься, пачкаешь ручки в грязной воде. А ручки у тебя беленькие, маленькие… Ари, пойдем со мной, я хорошо тебе заплачу.
– Отвали! И без тебя тошно.
Пытаюсь обойти его приземистую фигуру, но Бубо хватает меня поперек талии и остается огреть его пустым подносом. Но мое сопротивление только распаляет похотливый интерес:
– Горячая штучка! Свеженькая, сладенькая… Дурочка, все равно будешь моя. Здесь на тебя больше никто не польстится. Все думают о жратве и глейсе.
– Я только рада! Убери клешни, сейчас позову Гарша, он тебя выгонит.
– Это вряд ли, я сегодня набит деньжатами, как свинья дерьмом, наш папочка любит таких клиентов.
Прибегаю к последнему аргументы, надеюсь, будет достаточно напомнить о вчерашнем госте.
– Ясс сказал, чтоб меня не трогали, ты разве не слышал?
Лупоглазый гадко смеется, жадно прижимая меня к своему выпуклому животу:
– Так мы решим дело полюбовно. Скоро ты поймешь своей милой головкой, что тебе надо держаться меня, девочка с Дейкос, больше тут тебе никто не поможет. Какое яссам до тебя дело, а? Трахать они тебя не смогут – ваши расы не совместимы. А вот я вполне способен попасть в твою маленькую мокрую дырочку. Не корчи из себя недотрогу, двигай в подсобку и хорошенько повозимся.
– Отвали, скотина!
Я приготовилась бороться не на жизнь, а на смерть, ни за что не позволю ему трогать меня, а уж тем более куда-то вести. Жаль, ногти коротко обрезала, так хотелось расцарапать противную рожу перед собой. Выручил Гарш. Ну, как сказать – выручил… Бросил мимоходом, чтоб тут не шумели, и кивком позвал меня за собой. А когда Бубо намекнул, что сегодня ему обещали полный сервис, Гарш вдруг пожал плечами и сухо бросил, что «Ари попозже тебя обслужит».
Я шла на кухню с самым дурным предчувствием и не обманулась. Начальник сложил свои ручищи на груди и процедил сквозь тускло поблескивающие зубы – они у Гарша все металлические:
– Малышка, мне начинает это надоедать. Бубо прав – тебе надо выбрать приятеля и вести себя посвободней. Ты нервируешь публику.
– Хочешь меня уложить под него? Да ты что, Гарш! Чем я тебе досадила?
– Я лишь хочу покоя в своем заведении. Завтра сюда прибудет банда бугорщиков, они откопали в своем карьере скелет древнего монстра. С клювастым черепом. Ценная находка. Сианцы отвалят пару контейнеров с трикой, здесь будет изрядная пьянка, тебе лучше не показываться, если боишься за свою нежную шкурку.
От такой скороговорки-новости руки мои бессильно обмякли вдоль тела, хотя никто не вешал меня за них на крюки.
– Но что я буду есть все это время… Дай мне немного в долг, я отработаю, ты же знаешь!
Гарш пренебрежительно хмыкнул, потом повел глазами вокруг и схватил с разделочного стола вскрытый пакет концентрированного супа из дотационного фонда. Обычно мы разводили такой пакет на большую кастрюлю, добавляли местных песчаных клубней и немного синтетического мяса, получалась вполне насыщенная и, самое главное, съедобная бурда, по две монетки за полную миску.
– На, хватит продержаться! Явишься через пять дней. А если нет… не очень-то огорчусь.
– Вот, значит, как… Гарш, это не честно.
Я с тоской смотрю на студенистую массу в криво надорванном пакете. Нас теперь двое – тарсианин и я. Можно ли попросить у Гарша добавки? Нет, он сегодня нервный, наверно, все еще злится из-за вчерашнего происшествия. Дался же яссу этот укол! Мы жили с Гаршем так дружно, пока не заявился сюда человек-змея. Ненавижу…
– Ты что, оглохла!? Я сказал тебе убираться и носа не показывать эти дни. Ну, пошла вон за дверь! Да не в зал же, дуреха, там тебя перехватит Бубо, начнешь верещать – мне лишние заморочки, беги во двор через отходник.
Прижимая пакет с полу-пищей, и едва сдерживая слезы обиды, я выбралась на улицу. Очень хотелось пить. Звезда Антарес в багровом облаке едва начала приседать на линию горизонта. Ужасающая жара. С трудом помню, как добралась до своей мегабочки. Завидев вдали знакомую колючую проволоку, со страхом подумала, пережил ли тарсианин мое отсутствие, ускорила шаг, запнулась и едва не выронила драгоценную ношу.
Уф, кажется дышит… Боженька, помоги мне его спасти! Никогда не умела всерьез молиться, а тут готова на все, лишь бы несчастный парень открыл глаза. Губы у него сухие и растрескались еще хуже, чем вчера. Осторожно промокаю его лицо мокрой тряпкой.
– Миленький, оживи! Я сейчас приготовлю покушать.
Когда его воспаленные веки дрогнули, и мутный взгляд попытался сфокусироваться на мне, я словно заново родилась. «Синеглазенький мой! Какой же ты молодец!»
– Где я? Корабль поврежден… Сообщить дяде…
– Тихо, тихо, не шевелись, хочешь еще воды?
Радости моей нет предела, казалось, теперь все непременно наладится, я уже не одна. Тихий голос мужчины звучит для меня лучшей музыкой:
– Кто ты? Откуда ты? Позови врача.
– Я – Арина. Мое имя – Арина. И мы на Цоте. Ты слышал об этом месте? Тихо, тихо, куда ты рвешься, я сейчас все объясню. Лежи спокойно.
В его больших, широко раскрытых глазах застыло мрачное удивление. Когда же он выслушал из моих уст краткое изложение последних событий, удобнее улегся на импровизированное ложе из ящиков и погрузился в раздумья. Затаив дыхание, я любовалась его точеным профилем и ждала дальнейшей, уже более внятной реакции. Потом решила немного с ней поторопить:
– Назови хотя бы свое имя.
– Дариус Аркос – пилот первой категории элитного подразделения разведывательного крыла Тарсин.
– Звучит шикарно!
Мне хотелось его подбодрить и сподвигнуть на дальнейшие разговоры. Мне так наскучило сидеть в своей бочке по вечерам совершенно одной.
– Можешь звать меня просто Дар.
Он проговорил это без улыбки, и даже не глядя в мою сторону, но я ликовала.
– Чудесное имя!
– Значит, ты находишься здесь нелегально? Сианцы не знают про тебя?
– И про тебя тоже, думаю, это к лучшему. И Фрайм так считает.
– Тот, кто хотел меня сжечь?