Осажденные камнем (ЛП)

Когда он пришел сюда, они пригласили путника в дом, накормили и позволили переночевать. Но люди испугались, когда он наложил на них принуждение, а он слишком устал, чтобы действовать достаточно тонко. Теперь, проходя мимо статуй семьи, Максим смотрел на родителей и их слепые неподвижные глаза. С сарказмом он пожелал им доброго дня — больше ему было не с кем поговорить.

Он шел по гребню холма, прислушиваясь к шепоту высоких елей, пока не достиг места, откуда открывался вид на реку Киллрейвен. Он стоял на скалистом выступе, наслаждаясь картиной. Река искрилась в лучах полуденного солнца, а крошечные люди в Гантовой переправе занимались повседневными делами.

Затем он заметил корабли. Внушительный флот насчитывал минимум пятьдесят крепких судов с рядами длинных весел, темно-синими парусами и устрашающими резными змеями на носу каждого корабля. Максим вытаращил глаза. Норукайцы!

Не торговый флот, не пара кораблей, доставляющих рабов в обмен на кровавое вино и мясо яксенов. Это было полномасштабное норукайское вторжение. В прошлом налетчики приходили в Ильдакар, притворяясь обычными торговцами, но теперь вверх по течению шла настоящая флотилия. Максим разгадал их намерения — вовсе не одиночный набег на беззащитные речные деревушки. Он улыбнулся, представив, какой хаос эти свирепые воины посеют в Ильдакаре.

Максим не сомневался, что город падет, если Ильдакар еще не уничтожен вследствие его действий. Он отмахнулся от угрызений совести и еще целый час наблюдал, как десятки змеиных военных кораблей плывут к его бывшему дому.

Глава 71

У Бэннона не было дара, но он хотел защитить Ильдакар. После плена он уже не так стремился к прямому столкновению с вражескими солдатами, но вызвался помочь Эльзе, которая нуждалась в физической силе для осуществления грандиозного плана: обрушить на поле битвы магию переноса.

Бригады рабочих собрались на утесе над рекой. Темная полоса облаков на небе, напоминавшая след драконьего дыма, принесла моросящий дождь. Холодный сырой воздух не только был неприятен, но и делал отвесную скалу еще опаснее. Бэннон с тревогой посмотрел на свисающие веревки, узкие деревянные платформы и строительные леса, по которым карабкались рабочие с ведрами свежей краски. Он чуть не потерял самообладание.

— Пресвятая Мать морей. — Он со свистом втянул в себя воздух и кивнул Эльзе. — Если я могу сражаться с тысячей воинов, то у меня хватит храбрости разрисовать скалу.

Немолодая колдунья кивнула.

— Если мы преуспеем, юноша, эта огромная руна переноса уничтожит больше вражеских солдат, чем тысяча ильдакарских мечей.

— Ради этого стоит потерпеть головокружение, — согласился он.

Лила как-то водила его к реке по узким лестницам, деревянным площадкам и подвесным платформам. Он знал, что сможет. Руна Эльзы будет покрывать всю скалу. Замысловатый узор должен быть нарисован без пропусков и помарок.

Колдунья наклонилась, заглядывая за край обрыва:

— Видишь вон тот участок возле водяной трубы? Там никто не работает. Почему бы тебе не взяться за него?

Указанное ею место находилось вдали от платформ и лестниц.

— Мне нужно закрепить веревку на вершине утеса.

— Или так, или тебе придется научиться летать, — с улыбкой пошутила Эльза. — Веревки, пожалуй, надежнее.

— Нужна еще краска! — послышался низкий мужской голос.

Бэннон заприметил пузатого мужчину на шаткой платформе под ними. Он махал толстой кисточкой, брызгая алой краской на свои обнаженные плечи. Двое рабочих возле соседнего туннеля привязали веревку к ведру с краской и быстро опустили его. Ведро качнулось, пролив немного содержимого, но толстопуз поймал его и поставил на платформу, а потом снова принялся рисовать.

Стоя у края обрыва, Бэннон обвязывал себя веревками. Ему помогали двое рабочих; они завязывали узлы и проверяли их дважды. Эльза прошла по краю, глядя на рабочих внизу.

Она придумала хитрый магический узор с многочисленными петлями и объединяющими линиями. Эльза проверяла руну до тех пор, пока не убедилась, что структура идеальна. Пока палата волшебников планировала отчаянную атаку на поле боя, чтобы нарисовать там вторую руну для заклинания переноса, Эльза собрала более сорока добровольцев, чтобы нарисовать якорную руну на отвесной скале. Среди них был и Бэннон.

В основном кисточками орудовали грузчики и речные работники, которые привыкли ходить по крутым лестницам, площадкам и платформам. Стоя на вершине утеса под моросящим дождем, Эльза прибегла к магии переноса — взяв листок бумаги с замысловатой руной, она при помощи дара увеличила изображение и спроецировала его на скалу. Рабочие, рассредоточившиеся по утесу на ненадежных с виду опорах, видели четкие линии, по которым нужно было рисовать.

Пока Бэннон возился с веревками, Эльза показала ему влажный листок с руной:

— Если волшебники смогут нарисовать не только центральную якорную руну, но и меньшие по размеру ограничительные руны вокруг вражеской армии, я сумею связать их все с большой руной на утесе и перенести скалы и реку Киллрейвен прямо в центр войска.

— Что вы собираетесь перенести? — спросил Бэннон. — Воду?

— Река и камни гораздо более разрушительны, чем просто вода. — Ее глаза заблестели. — Тепло. Огромный источник тепла. Я могу вытянуть все тепло из этих скал и из реки на милю в каждую сторону, а потом швырнуть его в центр поля боя, в якорную точку связанных рун. Но для начала первичное заклинание должно быть изображено в полный размер толстыми линиями. Сейчас это самое главное. Через день-другой мы будем готовы к главной атаке.

Бэннон никогда не понимал магию и не пытался ее использовать, а просто сражался мечом. Сегодня ему предстоит сражаться кисточкой.

— Мои мысли с тобой, юноша, — сказала Эльза, когда все веревки были затянуты. — Как только руна будет готова, мы снова ударим. В армии Утроса настоящий кавардак, и после того, как ужасно они обошлись с верховным капитаном Стюартом... — Ее лицо предвещало бурю. — Мы не склонны проявлять милосердие.

Бэннон снова проверил веревку. Толстый канат намок из-за дождя, но узлы были завязаны надежно. Он попятился к краю отвесной скалы, держа в правой руке ведро с краской.

— Я сделаю свою часть работы.

— Просто обведи линии, которые увидишь. Пока проецирующее заклинание действует, руна четко видна. Работа несложная.

Холодный туман лип к нему, как пелена пота. Решившись, он начал спуск, стараясь не пролить краску. В песчанике обнаружились небольшие опоры для рук и ног, а затем и узкая извилистая тропа.

Бросив быстрый взгляд вниз с головокружительной высоты, он сосредоточился на скале перед собой. Дождь усилился, но Бэннон продолжил спускаться к участку светившейся проекции, радуясь, что Лила его не видит. Сегодня она тренировала мечников отдельного ударного отряда, который планировала задействовать Эльза.

Повиснув на веревке, он достиг нужного места возле трубы, через которую речная вода поступала в акведуки. Перед скалой парил мерцающий узор. Бэннон макнул кисть в ведро и начертил на песчанике широкую красную линию. Краска была достаточно густой, чтобы лечь на неровную поверхность, намокшую от дождя, и Бэннон за раз закрасил намеченное место. Он качнулся, словно маятник, чтобы дотянуться до другого участка, и, макнув кисть в краску, начертил еще одну красную линию вдоль проекции.

Он смотрел, как другие добровольцы в люльках и на узких платформах с шаткими перилами высовываются подальше, чтобы закрасить больше линий. Многие части огромного узора уже соединились.

Один из рабочих наклонился слишком сильно и поскользнулся на мокрой доске. Он вскрикнул, и его ведро упало, выплескивая кроваво-красную краску на пути к реке. Мужчине удалось зацепиться рукой за леса и повиснуть над пропастью. Он перебирал ногами и размахивал второй рукой, но никто не был достаточно близко, чтобы помочь ему. После нескольких напряженных секунд он смог забраться на помост и какое-то время стоял на четвереньках, тяжело дыша.