Осажденные камнем (ЛП)

Тимоти продолжал бой, и некоторое время ему удавалось отбиваться от трех врагов. Но тут подошел четвертый. Они окружили мальчишку, подняв мечи и дубинки. У одного была массивная булава. Совместной страшной атакой они пробили оборону Тимоти, и тяжелый удар булавы раздробил ему руку. Несмотря на полукаменное состояние, плоть разошлась, а кости сломались.

Древние воины били по очереди: один ударил Тимоти дубиной, второй нанес еще удар, а третий повалил юнца на землю. Погонщик яксенов был покалечен, плечо его было раздроблено. Он походил на белую кровоточащую статую.

— За Ильдакар! — простонал он.

Бэннон наконец убил своего врага. Легкие пылали, руки дрожали от напряжения, но он бросился к попавшему в западню мальчишке.

— Тимоти!

Стоя на коленях, юный погонщик больше не мог удержать дубинки. Четверо врагов продолжали вбивать его в кровавую грязь.

Бэннон опоздал. Его обступили крепкие солдаты. В отчаянии посмотрев вперед, он увидел, что Лила и другие Морасит уже далеко. Женщины яростно сражались, убивая бесчисленных противников. Он позвал Лилу, но слова его утонули в шуме битвы.

Джед и Брок тоже были окружены, и отчаянно сражались за свои жизни. Вокруг продолжались сотни поединков. Бэннон видел множество павших врагов, но ему казалось, что половина ильдакарцев также лежит мертвыми. Генерал поднял свою армию, ответив яростным контрнаступлением. Подкрепление из тысяч воинов пришло с другой стороны долины, и ильдакарцы были отброшены.

Бэннон отступил ближе к Джеду и Броку, вынужденный сражаться рядом с ними. Он боялся, что у них не осталось ни единого шанса. Отбросив боль и усталость, он решил, что это его последний бой.

— За Ильдакар! — закричал Бэннон, вспомнив клич Тимоти перед лицом отчаяния.

Он взглянул на Джеда с Броком. Эти двое обливались потом, в ужасе размахивая обитыми железом дубинками, — таким же оружием они забавы ради колотили неподвижные статуи. Парни не откликнулись на его боевой клич.

Чувствуя, как кровь кипит от боевой ярости, Бэннон приготовился сражаться до последнего. Когда приблизились враги, он снова закричал, на этот раз без слов, и забылся в бою.

Глава 37

Травяной пожар вышел из-под контроля Натана и Эльзы. Когда Никки атаковала молниями и порывами штормового ветра, она видела, как пламя в холмах переходит с высокой травы на узловатые дубы. Линия пожара устремилась к тылу лагеря Утроса, распространяясь быстрее человеческого бега. У пробужденной армии было несколько сотен палаток, разбросанных среди групп солдат, и теперь Никки смотрела, как огонь поглощает палатки.

Генерал появился из штаба и принялся выкрикивать приказы. Пожар распространялся, грозя большей опасностью, чем атака ильдакарцев. Утрос приказал тысячам солдат бороться с огнем, который грозил охватить всю долину. В его резерве имелось множество людей, и тушение пожаров не ослабило натиск на защитников Ильдакара.

Никки, чувствовавшая опустошение после мощной магической атаки, все же призвала еще одну стену молний. Зазубренные стрелы взорвали землю, расшвыряв несколько сотен врагов, зажав их между огнем и молниями. Большинство солдат предпочли столкнуться с пылающей травой, и теперь их доспехи и тела дымились от жара.

Никки выпустила еще несколько молний. Она видела, что ильдакарская армия действительно нанесла немалый урон части лагеря, на которую они нацелились. Советники упивались кровавой бойней, но для Никки эта победа отдавала горечью. Она знала, что Утрос быстро справится с последствиями сегодняшней атаки. Городские стражники и воины арены, сражавшиеся традиционным оружием, гибли сотнями. Армия Утроса могла позволить себе целый день терять бойцов, но Ильдакар смог выставить всего несколько тысяч людей.

Гнедой скакун Никки заржал, напуганный запахом крови и шумом, но она схватилась за поводья, чтобы придержать коня.

Ехавший рядом Орон надменно вздернул подбородок:

— Сколько еще мы продержимся? Наши люди гибнут повсюду.

Никки призвала смерч, походивший на бушующего монстра, который раскидывал ряды вражеских солдат до тех пор, пока она была в состоянии его поддерживать.

— Думаю, мы уже добились своей цели.

Следуя ее примеру, Орон обрушил на огромный лагерь бурю с ледяным ветром и дождем. Квентин и Деймон тоже призвали стихию, чтобы прервать атаку пяти сотен вражеских воинов. Ольгия создала огонь и прочертила воздух зигзагами молний.

Вылазка продолжалась уже почти два часа, и Утрос начал выстраивать полноценную линию обороны. Павшие воины сменились мощным подкреплением. Атака членов палаты сосредоточилась на северной оконечности долины, но после призывов к оружию в бой готовилась вступить основная часть армии Утроса. Защитникам Ильдакара придется отступить, иначе их силы будут разбиты.

Колдунья Лани, медлительная из-за последствий каменных чар, также участвовала в схватке. На ней не было доспехов, только бледно-голубое платье. Вражеские солдаты признали в ней сильного одаренного противника, и четверо воинов с криками бросились в ее сторону, вскинув изогнутые мечи. Лани не обращала на них внимания, подготавливая атаку. Никки уничтожила эту группу ударом молнии, чтобы дать Лани больше времени, но полукаменная колдунья даже не вздрогнула. Опустившись на колени, она подняла бледные твердые кулаки, нараспев произнося неразборчивые слова, а потом резко опустила кулаки, как кузнец, ударяющий по наковальне.

На ее руках вспыхнул яркий свет, ослепивший Никки, и по земле распространилась ударная волна. Поле боя покачнулось, как вставшая на дыбы лошадь. Лани осталась стоять на коленях в центре созданного ею землетрясения, в то время как войска вокруг нее оказались сбиты с ног. Землю прочертила неровная трещина.

Когда ударная волна стихла, Никки придержала коня, впечатленная деянием Лани, хотя это лишь ненадолго отбросило врага. И все же им нужна была эта задержка, чтобы ильдакарская армия могла вернуться в безопасность городских стен. Никки, несмотря на свое стремление продолжать бой, понимала, что их потери огромны.

— Волшебники! — Она усилила голос с помощью дара. — Мы сделали все, что могли. Назад, за стены!

Над остатками городской стражи прозвучали звуки горна, и верховный капитан Стюарт выкрикнул приказ солдатам. Морасит продолжали сражаться, отступая, в то время как забрызганные кровью воины арены уничтожили еще нескольких противников.

Никки смотрела, как Мрра прыгает среди вражеских солдат, сея хаос. Большая пума все еще была полна энергии, но Никки заметила несколько ран на покрытой рунами шкуре. Колдунья направила мысль сестре-пуме, не уверенная, что она пройдет сквозь боевое безумие кошки. Она призывала Мрра отступить, убежать от распространявшегося огня и найти безопасное место в лесу.

Опасаясь, что ильдакарцы могут ускользнуть, солдаты Утроса издали жуткий боевой клич. Подкрепление прибыло как раз вовремя, чтобы усилить потрепанные передние ряды. Никки видела, что вражеский строй с каждой минутой становился все сильнее. У них осталось мало времени, чтобы ретироваться. Она развернула лошадь и крикнула Орону, Деймону, Ольгии и Квентину:

— Все вы, используйте дар, чтобы отбросить их назад. Нам нужно выиграть время для отступления.

Неподалеку в свете луны ярко сиял Ильдакар. Факелы и жаровни пылали на вершине высокой стены, с которой команда часовых наблюдала за сражением. Одаренные члены палаты волшебников снова призвали магию. Орон вызвал сильный град, Натан и Эльза метнули огненные шары в растущее вражеское полчище.

Генерал был слишком далеко, чтобы лично вступить в бой, но Никки видела, как он приказал солдатам организовать плотный строй, защитив собой от огня штаб и большой фургон с припасами. Его бледные и прекрасные колдуньи, на коже которых плясали отсветы пламени, призвали ветер, чтобы отвести огонь. Древние солдаты сформировали живой щит, преграждая огню путь к штабу, фургону и нагромождению больших бочек. Воины закричали, когда их захлестнули огненные сполохи, но не отступили.