Осажденные камнем (ЛП)

— Мы принесли книги по целительству, — сказала худенькая большеглазая девушка с копной темных вьющихся волос. — Я их запомнила, но подумала, что вы захотите взглянуть.

— Исцеляющие заклинания всегда высоко ценились, — сказала Верна, — и они всегда полезны.

— Это просто список книг, а не сами заклинания, — поправил Оливер, щурясь на тома, которые нес. Он был молод, но годами корпел над неразборчивой писаниной, выцветшими чернилами и крошащимися страницами, и поэтому его зрение уже ослабло. — Полный каталог — это первая часть понимания доступных нам знаний. — Он устало вздохнул. — Мы трудимся изо всех сил, но Франклин считает, что пройдет не меньше десятилетия, прежде чем мы завершим список заголовков из всего архива Твердыни.

— Сестры окажут посильную помощь, — сказала Верна, забирая книги. — Когда я попала сюда, то мне не терпелось изучить все эти знания. — Она помолчала и улыбнулась. — Теперь мне кажется, что мы можем годами читать одни лишь названия книг.

— Одно дело знание, аббатиса, — сказал Оливер, — но знание того, о чем именно вы знаете, — это утерянная способность.

— Я знаю, о чем знаю, — фыркнула Перетта. — Как и все помнящие. — Она покраснела от смущения. — Простите, я не хотела показаться высокомерной. Мой дар памяти — это преимущество, но у всех вас тоже есть способности. — Она бросила быстрый извиняющийся взгляд на друга. — Оливер очень умен.

Он ответил смущенным смешком.

— Для меня эти книги — целое открытие, полное приключений. Узнав что-то, еще важнее поделиться этим знанием. — Он тепло посмотрел на девушку, с которой провел так много времени вдалеке от цивилизации. Между ними возникла крепкая связь — быть может, даже романтическая.

— Не зная того, что имеем, мы не сможем найти то, что нам нужно. — Верна вытащила из кармана покрытую глазурью жабку — забавный сувенир, который нашла в руинах Дворца Пророков. Насколько она могла судить, фигурка не имела ценности. Верна предполагала, что она принадлежала сестре Эрминии. Сейчас же жаба была лишь воспоминанием о лучших временах. Верне нравилось представлять, что жаба безмолвно наблюдает за их напряженной работой.

— Помню, как мы нашли ее. — Эмбер взяла фигурку и с восторгом улыбнулась, а потом поставила жабу на стол.

В помещение поспешно вошел Ренн, который выглядел посвежевшим после нескольких дней отдыха. Он был одет в чистый балахон ученого вместо своего багрового шелкового наряда, который остро нуждался в починке после долгого путешествия.

Он подошел к заваленным книгами столам:

— Должен признаться, аббатиса, архив меня впечатлил. Я всегда любил книги и заключенные в них знания. Я посвятил столетия чтению библиотек Ильдакара, а затем перечитывал эти книги вновь, чтобы понять нюансы. Под саваном вечности у меня было достаточно времени! Но все эти книги в Твердыне, — он щелкнул языком, — как целая река знаний. Как мне успеть прочитать их все?

Верна поняла, что хорошая еда и вежливый прием смягчили буйный нрав высокомерного волшебника.

— Теперь, когда увидели это огромное количество книг, надеюсь, вы больше не желаете погрузить их на мула и отвезти в Ильдакар.

— Во имя бороды Владетеля, — усмехнулся Ренн, — я и не задавался такой целью. Мой город настолько далеко, что я не горю желанием снова совершить такое путешествие. Да в этом и нет смысла! Повара и пекари у вас довольно талантливы. Не думаю, что мне когда-нибудь надоест баранина и смородиновый пирог, который приготовили прошлым вечером. — Он похлопал себя по округлому животу.

Верна подняла брови:

— Значит, капитан Тревор и девять его людей не намерены захватить архив, одолеть генерала Зиммера с д'харианскими солдатами и присвоить все книги?

— О, — шумно выдохнул Ренн. — Думаю, это слишком проблематично, как бы сильно властительница Тора ни хотела заполучить эти записи. — Он тяжело опустился на скамью подле Верны и с любопытством посмотрел на фигурку жабы. Ренн взял книгу и бегло просмотрел названия томов о легендарных суккубах. — Хм, интересно. Не думаю, что у нас в Ильдакаре когда-либо был суккуб. — Еще некоторое время он читал, а потом взглянул на Верну — теперь уже более серьезно. — Ильдакар действительно великолепен, аббатиса, такой же, как в легендах, но и Твердыня прекрасна. Я восхищаюсь этим творением, и я никогда не видел никого похожего на помнящих.

Стоявшая у стола Перетта гордо улыбнулась.

— Потому что никогда не было никого похожего на помнящих.

Ренн растерянно взялся за другой том:

— Вместо того чтобы тащить все эти хрупкие и древние книги по суровой и дикой местности, было бы гораздо разумнее взять в Ильдакар нескольких ученых и помнящих, чтобы они смогли передать хотя бы частичку здешних знаний.

Просияв, Оливер взглянул на Перетту.

— Это можно устроить. И я хотел бы отправиться вместе с вами.

— Я определенно хочу увидеть Ильдакар, — добавила Перетта.

Ренн, удивленный такой бурной реакцией на опрометчивое высказывание, вскинул пухлую руку.

— О, я пока не предлагаю этого! Мне понадобится гораздо больше времени, чтобы оправиться от нашего тяжелого похода. — Он отвел взгляд. — И я хочу проявить осторожность, так как не знаю, что властительница Тора намерена делать со столь могущественным знанием. Как член совета, я верен Ильдакару, но властительница сделала много предосудительных вещей. Она превратила в камень мою любимую Лани. — Он на мгновение умолк. — Ритуалы кровопролития, обращение с неодаренными, презрение к тем, кто слабее ее — мне было стыдно за деяния Торы.

Верна закрыла книгу перед собой и отхлебнула уже остывший чай.

— Хорошо, что Никки и Натан сейчас там, чтобы держать ее под контролем. Я не верю, что кто-то из них потерпит такого тирана.

Ренн усмехнулся при этой мысли.

— Да, я видел прекрасную Никки, вспышку гнева в ее удивительно голубых глазах! Наши волшебники за пятнадцать веков стали слишком самодовольными, а она бросила вызов их насущным предубеждениям. Торе это не понравится. — Он вздохнул. — Ах, жаль, что Никки не появилась несколькими столетиями ранее, когда Лани бросила вызов властительнице. Вдвоем они наверняка свергли бы Тору.

— И вы хотите передать властительнице весь этот магический архив? — Эмбер выглядела озадаченной. — Зачем вам это?

— Ну… таков ее приказ — но, быть может, мне пора перестать слушать все, что говорит Тора. — Он фыркнул, вновь посмотрел на фигурку жабы и отодвинул ее в сторону. — Ильдакар был прекрасным городом. Я и Лани были счастливы вместе. Видели бы вы, как она призывала певчих птиц. Они собирались вокруг нее, щебеча и распевая. — Он вздохнул. — Но когда Тора казнила раба за кражу драгоценностей, которые, как она знала, украл ее сын Амос, Лани не вынесла такой несправедливости. Она бросила вызов властительнице. — Его глаза наполнились слезами, и он отвернулся. — Лани была влиятельной и многоуважаемой, но сострадательной, а Тора безжалостной. Она одолела мою бедную Лани, превратила в камень и поставила в виде статуи в тронном зале, чтобы все видели цену неповиновения. — Он вытер глаза и отвлекся, открыв другую книгу и всмотревшись в текст. — Что это такое? Целый список снадобий от метеоризма? Это жизненно важные магические знания?

— Если кто-то страдает от такого недуга, то лекарство для него очень важно, — сказала Верна.

— Как и для его семьи и соседей, — прокомментировала Рода со стола напротив, вызвав смешки среди ученых.

Ренн вернулся к своим раздумьям, проигнорировав обсуждение кишечного расстройства.

— Властительница всегда сомневалась во мне, потому что я испытывал сильные чувства к Лани. Да, я был самым слабым одаренным в палате волшебников, и она всегда угрожала этим. Она и меня обратила бы в камень, если б я не поддерживал ее суровые решения. Мне не следовало соглашаться, но выбора не было. — Он постучал пальцами по столу. — Теперь я понимаю, что она послала меня в это рискованное и бессмысленное путешествие, чтобы избавиться. Она не ожидала, что я найду Твердыню, возможно, даже не верила в ее существование. Она дала мне только дюжину солдат в сопровождение для преодоления опасностей долгого и трудного путешествия по неизведанным землям. — Он покачал головой. — Мы с капитаном Тревором, конечно, сможем отыскать дорогу домой, но чего ради?