Королевский тюльпан – 2

Слово «друг» было сказано с такой презрительно-насмешливой интонацией, что я, уже решившая отчитать нахала за покусовничество, усмехнулась сама.

Скоро весь наш табор потянулся к застолью. Из ямы поблескивал огонь, на небе горели звезды. Не хватало только гитары – «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» – и нормальный туристский поход. Хотелось смеяться и плакать. Впрочем, сейчас больше всего хотелось есть.

– Между прочим, – шепнул Лирэн, подсаживаясь ко мне с куском хлеба, поджаренным в ямочном костре, – вся история-то из-за него. А еще, я слышал, принцы звериный язык знают.

Нико почти ничего не ел. Он сидел между Крошкой и Паршивцем и действительно разговаривал с катланками. В отблесках подземного костра четвероногая подружка Этьена казалась настоящей пантерой.

– А они будут выяснять, он погиб или нет? – шепотом спросила я.

– Они трусы, – презрительно сказала Магали. – Будут подходить, уткнувшись носом в букет, но едва запершит в горле – убегать. Впрочем, в приморских городах есть особые костюмы для тех, кто ищет клады на дне моря.

– Будет так, – уверенно, без шуток сказал Лирэн. – К утру главному добродетельнику доложат, что облава прошла успешно и все лепесточники уничтожены – ведь слово «принц» в официальном приказе не прозвучало. Подлец захочет увидеть тела. Ему скажут, что все сгорели. Он повторит приказ – ему принесут кучу золы с обгоревшими помоечными костями. Но все это – не раньше чем завтра, – закончил он и сладко зевнул.

Я доела бутерброд и поняла, что тоже не мешало бы ненадолго отдохнуть. Даже не засыпать. Закутаться, положить под бок Нико с Паши и поглядеть, лежа, на звездное небо, как и полагается в туристическом походе. Хоть и таком экстремальном, как наш.

***

Проснулась я от холода – Нико рядом не было. Воздух посвежел, звезды поблекли, приближался рассвет. А еще под конец мне приснилось, что неподалеку кто-то яростно спорит. И это был не сон.

– И еще раз говорю: ничего он тебе не даст! – донесся злой шепот Магали.

– Но я же вчера… – ответил Лирэн.

– …ему помог, – докончила Магали тем же свистящим шепотом. – Он был в нервной прострации, тебя не запомнил и не выдаст тебе даже пузырька!

– И еще раз говорю, – чуть тише, но столь же напряженно-насмешливо заметил Лирэн, – ты не пройдешь посты.

– Стража – трус на ротозее, – усмехнулась лекарка. – Выпили вчера за победу над стариками и заснули.

– Кроме стражи, – уже не насмешливо ответил Лирэн, – там мои люди. Они знают: если заснуть на шухере, проснешься в тюрьме и свои не вытащат – за дело попал. Они и меня заметят, скорее всего. Но я сквозь них пройду, а ты – нет.

– Зато если я проберусь, то возьму все, что надо, – упрямилась Магали.

Я слышала спор все отчетливей и отчетливей, потому что приближалась почти ползком. На полпути наткнулась на подслушивающую парочку – Нико и Паршивец. Маленький принц что-то шептал или мурлыкал, будто переводил коту.

– Не проберешься, – повторил Лирэн. – У нас в Братстве двойные уши. Вот слышу, что к нам крадутся.

– Доброе утро, – сказала я, вставая. – А я нашла выход!

Глава 7

Алина

Оказывается, я умею спорить быстро, резко, тихо. И самое главное – успешно. За три минуты я убедила Магали и Лирэна, что идти должна я. Точнее, мы вдвоем.

– А если они без тебя задохнутся? – неуверенно возражала Магали.

– Ты же человек науки. В смысле, знаний, – напирала я. – Уже могла эмпирически убедиться – без меня они вполне дышат, когда вокруг грядки кучкуются. Я нарочно шагов на тридцать отходила от группы, и ничего. А вот без тебя раненым будет плохо.

– Хуже всего, если не вернешься, – проворчала Магали тоном окончательной капитуляции. После чего достала кожаную нашейную сумейку с блокнотиком и маленьким чернильным набором и стала набрасывать список.

– Еще одна заморочка, – без ехидства заметил Лирэн. – Сейчас посты мы пройдем, но затемно вернуться не успеем. С рассвета у моих людей, или уже не моих, – беспечно заметил он, – закончится контракт, они уйдут, и вместо них поставят много стражи. Тогда опять придется темноты ждать.

– И пули в ранах будут ждать темноты, ага, – проворчала Магали. – Эй, пострел, тут взрослые дела.

– Если узелок небольшой, фунт-полтора, его может принести Крошка, – сказал Нико, не обративший внимания на замечание. – Я с ней поговорил, еще и Паши подтвердил для убедительности, что так она спасет хозяина. Она согласилась.

Я была уверена, что лекарка съязвит в ответ, но Магали серьезно посмотрела на Нико.

– Так лучше. У катланка не отнимут, а вам и вправду не надо по свету шастать. Она-то поймет?

– Да, – ответил Нико, – только спросит разрешения у хозяина.

Я заметила, что он не называл Этьена по имени.

Дальше было небольшое чудо из тех, к которым пора бы уже привыкнуть в этом мире. Маленький принц встал, что-то муркнул большущей кошке, и та пошла за ним как пес на поводке.

Мы отправились следом. Раненый брюнет лежал на ложе из сухих листьев – умница Магали. Он уже пришел в себя.

– Доброе утро, мадам. – Этьен почти удачно изобразил улыбку. – Простите, что не могу вас приветствовать стоя. У вас нет лучшего варианта, чем использовать мою кошку в качестве почтового голубя?

– Нет, – ответила лекарка. – Медикаменты нужны до вечера.

Этьен не стал спорить. Он протянул руку, положил на загривок своей пантеро-рыси, потом поманил меня пальцем, взял мою правую ладонь другой рукой и тоже поставил на кошачью голову. Животное пристально и печально взглянуло на меня, будто спрашивало: «Ты правда ему поможешь?»

– Да, – синхронно сказала я и громко мяукнул Паши.

Я ожидала от Этьена какой-нибудь банальности вроде «не перегружайте кошку», но он лишь улыбнулся, потрепал ее по уху и закрыл глаза.

– Пошли, я еще список не дописала, – шепнула Магали.

Мы прошли двадцать шагов от импровизированного лазарета до импровизированной столовой.

– Вдвоем идти всегда лучше, – улыбчивым шепотом заметил Лирэн. – Между прочим, на свое первое серьезное дело я тоже пошел с девчонкой.

– Какое? – не удержалась от вопроса я.

– Пустяк. Или не пустяк. Последний побег из приюта, для разнообразия – с подружкой. Заодно обчистили директора. С вечера опоили, усыпили, это отдельная история, зато крепче, чем он, могли спать лишь мертвецы. Ошуровали жилище, как сумели, вынесли все, что смогли выдержать хилые плечики двух заморышей-недокормышей. Вообще-то, за то, что он творил с воспитанниками, полагалось зарезать, но я был тогда еще добрым.

– А что сделал с подружкой? – недовольно спросила Магали. – Продал в публичный дом?

Зря она так с ним. Неожиданно я оказалась на стороне наглого блондина.

– Нет, мадам, – ответил он почти без паузы. – Тогда я еще никого не мог продать, так что ее продали без меня. Зато через три года я ее оттуда вытащил, со всеми честно расплатился, нашел мужа, сам был сватом, знаете, какая морока? Муж оказался на удивление приличным, правда, чтобы на улице не болтали, пришлось отрезать языки двум соседям и трем соседкам. Кстати, в вашу лечебню не обращался скоп пациентов с одинаковой бедой?

– Вроде бы нет, – ответила слегка удивленная Магали.

– Конечно, не обращался, – рассмеялся Лирэн. – Я пошутил. Отрезал только один язык, да и то не весь.

Магали растерянно замолчала, а я неожиданно обрадовалась – срезал.

– Ладно, – наконец сказала она. – Наболтайся сейчас, потом долго молчать придется. Да, – обратилась лекарка уже ко мне, – замри, я на тебя фонариком посвечу. Ты лепесточную одежку здесь оставь. Лепесточнице сейчас по городу гулять – как мышке пожаловать на кошачью свадьбу.

Умница! А я так и поперлась бы в одежде отверженного племени, которое со вчерашнего вечера стало преступным.

Проблему решили быстро. За несколько встреч с Магали у меня накопился небольшой гардероб, можно выбирать. Когда я переоделась, Лирэн признал меня вдовушкой чиновника средней руки.