Исход

— Сегодня. Коробку позвоню, сообщу, что решил отпуск взять для решения семейных проблем, и вечером улечу. Ты чего хотел-то?

Андрей с пару секунд непонимающе смотрел на меня, потом хлопнул себя по лбу:

— Точно! Я ж тебя по делу звал. Совсем с этой хренью из головы вылетело, — он развернулся в кресле и принялся вскрывать небольшой напольный сейф, стоявший у него за спиной. — У нас недавно ЧП случилось — кто-то следственную группу в полном составе положил. Сначала думали, несчастный случай, но потом служба собственной безопасности стала копать и выяснила, что нифига не случайность. Четыре трупа. Можешь их тени расспросить?

— Могу. Почему официально действовать не хочешь?

— Похоже, кто-то из своих гадит, — мрачно признался Злобный. Из сейфа он вытащил коробку, поставил ту на стол и пододвинул ко мне. — Кому верить, непонятно. Вот, их личные вещи.

В обычной картонной коробке лежали ключи с бирками. Для вызова лучше использовать предметы, как можно чаще находившиеся в пределах ауры покойного, вот их Злобный и набрал.

Похоже, его абсолютно не смущает тот факт, что он нарушает закон, который по должности обязан защищать. Это нормально для псиона. Чем выше мы поднимаемся по уровням, тем больше у нас возможностей, совершенно не укладывающихся в рамки законодательства либо привычной обществу морали. Как следствие, и у нас психика тоже меняется, критерии оценки становятся отличными от обычных. Если брать текущую ситуацию, то мы видим, что произошло убийство и есть возможность его раскрыть. Действуя официально, мы в лучшем случае потратим уйму времени, собирая всевозможные подписи и убеждая бюрократов дать согласие на безопасную (в моём исполнении) процедуру. В худшем — не добьёмся ничего. Поэтому Злобный предпочел обратиться ко мне, рассчитывая без всяких формальностей получить нужный результат. Впрочем, он всегда плевал на инструкции, характер такой.

Я взял первый ключ, сосредоточился. Ничего. Что ж, бывает — иногда даже после насильственной смерти псиона не остаётся его тени. Редкость, конечно. Ментал очень чутко реагирует на псионов, наш отпечаток в нём глубокий, насыщенный, в момент гибели выброс эмоций и энергии почти гарантирует ему своеобразное оживление. Воплощение в специфическую форму духа, правильнее сказать. Однако исключения бывают.

Второй ключ. Снова посылаю зов, и вновь нет отклика. Обычно, даже если тень не хочет приходить, какой-то ответ есть, а сейчас — тишина. Проверяю третий, затем четвертый, с разочарованием качаю головой:

— Извини, Злобный. Не получится. Кто-то стер теней.

— Это как?

— Тень, по сути, осколок личности, её отражение в ментале. След, если так понятнее. Этот след при желании можно стереть, причем в первые дни после смерти довольно просто.

— Хочешь сказать, многие умеют?

— Не то, чтобы многие, — призадумался я, — но и не единицы. Среди шаманов каждый второй способен призвать духа с нужными качествами, хорошие менталисты своими силами справятся, некоторые целители — тоже.

— Твою ж мать!

В общем, Злобного я разочаровал. Дважды. Плохой у него день получился.

Глава 3

Каким образом человек, не связанный ни со спецслужбами, ни с криминалом, может в кратчайшие сроки под чужим именем незаметно пересечь границу? Правильный ответ — никак. Без документов его не пропустят, загранпаспорт оформляют не меньше двух недель, установленная в аэропортах и на таможенных переходах система распознавания лиц работает качественно и обо всех «особых» туристах, внесенных в её базы данных, сообщает незамедлительно. Я в базе точно есть.

У псиона возможностей на порядок больше. Псион, даже средненький, может пободаться с системой, особенно если знает её устройство. Проблема заключается в том, что попутно ему придётся нарушить пару десятков статей Уголовного Кодекса, да и не только их.

Труднее всего нарушать запреты, установленные себе самому.

Когда-то давно я решил, что не стану влезать в чужие головы, не стану смотреть и тем более корректировать чьё-то мышление. Интуиция кричала, что это — путь в никуда. Во всех смыслах. Даже если бы испуганные политики не попытались убить, я сам рисковал постепенно превратиться в довольно неприятного типа, сойти с ума от вседозволенности. Поэтому понадобился внутренний запрет, подкрепленный, со временем, ограничивающими щитами, направленными не вовне, а внутрь. Добровольно наложенными оковами, урезавшими значительную часть возможностей.

Конфликт с Кругом ситуацию изменил, ограничители пришлось снять. Получилось не сразу — я потрудился, устанавливая их. Недавно думал восстановить, но, по всей видимости, не судьба. Потому что понимаю, что сейчас мне предстоит использовать свои способности на полную.

Неприятное чувство. Словно сам себе изменяешь. Наверное, так себя ощущают завязавшие наркоманы перед тем, как осознанно сорваться.

Тем не менее…

Виза в Бразилии не нужна, достаточно загранпаспорта. Где его взять? Неправильный вопрос. Не где — у кого. Нужен псион, мужчина примерно моего роста и сложения, третьего-пятого уровней, не сидевший, не слишком общительный, не планирующий уезжать за границу в ближайшее время. Каждое требование имеет обоснование. С помощью метаморфизма я могу изменить внешность и подделать лицо на фотографии, но править рост сложно и нерационально. Мне и так с ключевыми точками черепа возиться, лучше облегчить себе работу. Прикидываться другим псионом на порядки проще, чем постоянно держать оболочку в «свернутом» виде — тут нужен адский контроль, которого у меня хватает на пятнадцать минут в спокойном состоянии. Просто не справлюсь. Уровни с третьего по пятый являются самыми распространенными и притом не относятся к старшим, они не считаются опасными, за ними нет тщательного контроля при прохождении таможни. В общем, у всего есть причина.

С поиском подходящего кандидата проблем не возникло совершенно. Гостиный Двор, выход из станции метро, самый центр города. Чужая внешность для камер, в руках планшет, сам встал в сторонке, делая вид скучающего наблюдателя. Мимо проходит огромный поток людей самого разного достатка, веры, национальности, мировоззрения, привычек, из которого нужно выловить подходящую рыбку. Поначалу процесс шел очень туго, с непривычки считывать сознания проходящих мимо людей не получалось, потом приноровился. Первым делом научился быстро вычленять псионов, затем начал отбирать подходящих по склонность к эмоциям, на последнем этапе стал скользить по ассоциативному ряду, выискивая ответы на неозвученные вопросы.

Отвечающая всем критериям жертва нашлась через час.

Молодой парень, недавно вернувшийся из поездки по Европе и не собирающийся покидать страну в ближайшее время, подходящее телосложение, даже лицо и структура волос немного похожи. То, что он в Евросоюзе побывал, дополнительный плюс — у них и в Штатах самая строгая проверка псионов, если её пройдёшь, то в остальных странах таможня относится лояльнее. Словом, я мягко внушил ему желание поехать домой и хорошенько выспаться перед завтрашним выходом на работу.

Он не замечал меня, садясь в такси. Не обращал внимания, придерживая двери в парадную. Смотрел насквозь, отдавая загранпаспорт. Я мысленно пообещал себе постараться доставить ему поменьше неприятностей. В идеале хотелось бы вовсе обойтись без следов, но понимаю, что не получится — записи в базах и штампы в паспорте останутся.

Имея на руках загранку, за наличные купил планшет и симку. Конспиратор из меня аховый, но не связывать в одной цепочке новую фамилию и собственный карточный счет хватило мозгов. Пока шарил по сайтам, внезапно осознал, что банально забыл, как покупаются билеты, бронируются отели и в целом путешествуют обычные люди. Для меня давно поездки организует либо секретариат в институте, либо пилот военного транспорта. Пришлось восстанавливать навыки.

Последним действием стало получение новой карточки, с которой оплачивал все покупки. Светить новым паспортом не захотел — пожалел парня, избавил его от возможных вопросов налоговой. Нашел обычного человека с грязной аурой, любителя выпить и поглумиться над семьёй, забрал у него российский паспорт, по нему открыл моментальную карту в небольшом банке и тут же положил на неё снятую в банкомате крупную сумму.