Под гипнозом

========== Пришла пора встретиться вновь ==========

Вновь сердце на куски и всё горит огнём. Ты меня прости, а я тебя потом. Так близко, что опять накрыло, И что-то тянет с новой силой…{?}[Artik & Asti «Под гипнозом»]

Офис Кристиана Крейга находился на девяносто третьем этаже небоскреба на Парк-авеню. Хотя правильнее было бы сказать, что это девяносто третий этаж скромно разместился в офисе господина. Просторный личный кабинет из стекла, стали и бетона выходил окнами на Нью-Йорк-Бэй и небольшой остров с возвышающимся на нем символом свободы.

Но какая тут свобода? Было около одиннадцати вечера, а он по-прежнему сидел в офисе без четкого понимания, когда уйдет домой. Вероятно, ему придется спать в рабочем кресле, если вообще обломится такая роскошь, как сон.

Второй квартал вышел невероятно удачным, но изматывающим: три новых крупных контракта стоили ему колоссальной дипломатии, выдержки и адских трудов. Последние дни, как один, походили на сегодняшний. Но нет, он не жаловался. В конце концов, Кристиан обеспечивал себе достойную жизнь. Правда, иногда казалось, что он забывает ее жить.

— Как, вы говорите, вас зовут? — обратился он к господину, свободно расположившемуся в кресле за его спиной.

— Ноэ Локид, мистер Крейг, — прокатился бархатный голос, въедающийся под кожу.

— Ни разу не слышал вашего имени в кругах коллекционеров.

— А я не люблю кружки по интересам, — гость заерзал на стуле и перекинул одну ногу на другую. — Это не мои жизненные приоритеты. А личная коллекция на то и личная, чтобы завесить ее от посторонних глаз.

Кристиан хмыкнул, не оборачиваясь. Он все никак не мог отвести глаз от картины, представленной ему полчаса назад. Пятнадцатый век. Османская империя. Господарь Валахии Влад III Басараб, известный также как Цепеш и Дракула, в компании янычара и юной княжны. Без сомнения, если это подлинник, картина должна стоить целое состояние. Но этот хитрый лис с редкой гетерохромией пришел напрямую, потому мистер Крейг был уверен, что цена будет поднята в несколько раз.

— Удивительное сходство, не правда ли? — надавил ему на затылок голос с легким оттенком издевки. — Какие же невероятные загадки хранит этот мир!

— Вы думаете, я куплюсь на это? — Кристиан обернулся и обжег оппонента льдистым взглядом голубых глаз.

— Думаю, вы как минимум будете польщены.

— Это… занятно, — мужчина, наконец, прошел к столу и опустился в кресло, — но не более чем! Люди иногда удивительно похожи друг на друга — это всего лишь шалости матери природы.

Вообще, Кристиан так не думал. Поразительное собственное сходство с Владом Дракулой будоражило кровь. И если прибавить сюда то, что рыжий длинноволосый юноша очень напоминал одного инвестора, с коим довелось переброситься парой фраз на закрытом аукционе прошлой весной, то становилось еще любопытней. Европеец, кажется, но с безупречным английским.

Все это Кристиан переварил про себя, внешне оставаясь бесстрастным и холодным. Как бизнесмен он умел разыгрывать блестящие партии, а сейчас пахло самой что ни на есть сделкой. Крупной сделкой с пока еще неточным количеством нулей.

— Скажите… — его собеседник дернул лацкан своего бежевого костюма, после чего облокотился на стол, будто стараясь стать ближе, но это было лишним, потому как стол в ширину достигал добрых метра три, — вы верите в реинкарнацию? К картине прилагается трогательная легенда, гласящая, что людям, здесь изображенным, суждено перерождаться и встречаться друг с другом раз в несколько веков. Второе, правда, обычно происходит не без любезной помощи вашего покорного слуги, — господин слегка поклонился.

Кристиан сдвинул брови и подпер рукой подбородок, поглаживая его. Хитро расставленые сети? Его хотят обдурить?

— Мистер Локид, — он все-таки выдавил сниходительную улыбку, какой обычно отвечал на любые попытки манипулировать собой. — У нас кажется, середина третьего тысячелетия. Неужели есть люди, которые до сих пор верят в подобную чушь?

— Людям нужно во что-то верить. Иначе они просто-напросто вымрут, — оппонент отзеркалил позу и мимику Кристиана.

— Вы говорите так, словно сами к их числу не относитесь.

— Кто знает, мистер Крейг, кто знает… Быть может, я — сам Дьявол?

Хозяин просторного кабинета рассмеялся. Право же, давно он ни с кем не вел столь занятных разговоров на псевдорелигиозные темы. Пожалуй, в его деловых буднях не хватало таких чудаковатых собеседников, способных одной фразой развеять скуку. Но все же Кристиан предпочитал держаться ближе к делу.

— Полагаю, этот «шедевр» неизвестного авторства не внесен в Систему регистрации предметов искусства. Как вы собираетесь доказать подлинность картины, если на ней даже нет голограмм?

— Такие вещи, как эта, не должны стоять на учете. Вы же… понимаете меня?

— Если честно, не совсем.

— Скептик? — господин в бежевом лукаво улыбнулся.

— Он самый! — вернул улыбку Кристиан. Ему было приятно, что его смогли «раскусить».

— В вампиров тоже не верите?

По кабинету прокатился бархатистый смех обоих мужчин. Крейг обожал, когда ему заговаривают зубы, а Локид — когда удается побеседовать хоть с кем-то, кто превосходит по интеллекту офисный стул.

— Давайте не будем ходить вокруг да около. Сколько вы хотите за картину, господин Дьявол?

Гость победно сверкнул зубами. Он удовлетворенно откинулся на спинку кресла и повернул голову налево, где в нескольких шагах в сумраке кабинета стояла его спутница.

— Милли? — подозвал он.

Если честно, Кристиан даже забыл о ее существовании. Или ее и не было вовсе, а коллекционер прибыл один? Нужно все-таки поспать хотя бы часа три-четыре, иначе так и с ума сойти можно.

Женская фигура, все это время удачно сливающаяся с фоном, вдруг ожила и направилась к ним, игриво повиливая бедрами из стороны в сторону.

— Милли — мой помощник, — пояснил Локид, с интересом наблюдая за реакцией господина напротив. — Она хорошо разбирается в… в вечных материях.

Кристиан изо всех сил постарался скрыть скепсис, который чуть было не расцвел на лице едкой усмешкой. Помощнице на вид едва ли было восемнадцать, и оставалось только догадываться, как в столь юном возрасте она успела залезть в дебри вечных материй столь глубоко, что ей доверили такой щекотливый вопрос. Впрочем, он отвлекся: куда именно она залезала, его вообще не должно было интересовать.

Милли одарила его обольстительной улыбкой и вцепилась каким-то безумным, изголодавшимся взглядом. Огни Манхэттена играли с ним в хитрые шарады: карие глаза по оттенку напоминали черный ром, в который чуть плеснули вишневого сока. Обычно он не позволял себе таких дерзких разглядываний, но сейчас невозможно было оторваться: их разделял широкий стол, но ему казалось, что девушка стоит рядом и буквально сковывает его металлическими цепями по рукам и ногам, подчиняет себе его волю и рассудок.

— Хотите знать цену? — прошептала она. Ее дыхание обдало шею холодком, а ноготок процарапал легкую небритость щеки.

Нет, он бредит! Она далеко! Их по-прежнему разделяет пласт стекла, отражающий вечернее небо.

— Это подарок, — раздалось уже где-то в голове и эхом понеслось по венам, — -дарок, -дарок, -дарок.

Мысли путались, дыхание сбивалось. Возникло ощущение, что он выпил сонную пилюлю. Чарующий взгляд — вот то единственное, за что сейчас можно было ухватиться, чтобы не провалиться в небытие. Где-то он уже видел эти глаза; даже слышал голос, звенящий в пульсе подобно мелодичному колокольчику.

Она обошла стол и протянула ему маленький гаджет с загоревшимся экраном. Пальцы другой руки пробежались по его спине и остановились на шее, чуть сдавливая напряженные мышцы, от чего Кристиан тихо застонал. Он вновь усомнился в ее истинных компетенциях, но мысли поплыли в тумане и никак не могли обрести хоть какую-то форму.

— Поставьте свой отпечаток, господин, — и картина ваша.

Кристиан послушно протянул руку и приложил к экрану указательный палец. Он не понимал, что делает; просто подчинялся всему, что поет ему сладкая нимфа. Она пахла чем-то забытым. Так пахнет сама ностальгия, вечность, истина. Так пахнет неотвратимый рок, про который ему только что пытались рассказать.