Кувалда

— Нет, — коротко ответил Краснослав.

— Карашо. Иначе я бы вас исключил, — сказал директор. — Драки в Гимнасии строго сапрещены! Идите на урок.

— Да, — коротко ответил Краснослав.

Он быстрым шагом отправился вслед за одноклассниками, сжимая кулаки. Последние слова Немца пульсировали в мозгу, словно бы открывая маленькую лазейку для достижения цели. Драки в Гимназии запрещены, но ученик может выйти за её пределы. А там действуют уже совсем другие законы.

Поэтому вместо того, чтоб повернуть в аудиторию и пойти на урок закона Божьего, капитан Кувалда зашёл в свою комнату, накинул пальто и отправился в город, старательно избегая чужих взглядов.

Выход из Гимназии снова напомнил ему диверсионную операцию. Покинуть здание нужно было незамеченным, ведь если его увидят, то немедленно отправят на урок, и ещё вдобавок накажут, в этом он не сомневался.

Но многолетний опыт даже в чужом теле оставался незаменимым помощником лучшего пилота Империи. Краснослав легко выскользнул за двери, ни разу не попавшись на глаза вахтёрам или учителям. Его не заметил никто, даже скучающие гимназисты, неотрывно смотревшие на тучное серое небо за окном аудиторий.

Мокрая, слякотная петроградская погода встретила его холодными порывами ветра и моросью, летящей прямо в лицо. Кувалда поднял воротник и зашагал прочь от Гимназии, поглядывая по сторонам. Этот город был сер и неприветлив, и Краснослав ясно видел, как сильно здесь отличаются бедные от богатых. Можно было сказать, что два Петрограда жили параллельно, почти не соприкасаясь друг с другом, и кварталы дорогих усадеб, обильно украшенных резными фасадами и мрамором, незаметно перетекали в нагромождения хлипких доходных домов, в которых по чердакам и подвалам ютилась петроградская беднота.

Капитан Кувалда шёл, избегая городовых и полицейских патрулей, просто на всякий случай предпочитая проходить по закоулкам и подворотням, нежели столкнуться с каким-нибудь любопытным полицейским, который обязательно спросит, что это в разгар учебного дня гимназист делает в городе.

Он шёл и думал, как бы ему лучше выманить цесаревича за пределы Гимназии, желательно прямо сегодня. И одновременно с мыслями про наследника Империи неизбежно поднималась злость. Организовать убийство цесаревича явно будет непростым делом, учитывая, что вокруг него постоянно вьётся целая банда гимназистов, среди которых наверняка есть и агенты разведки, и гвардейцы в штатском. Да и официальная охрана у него тоже имеется.

Краснослав зашёл в широкую арку, ведущую в один из дворов-колодцев, как вдруг дорогу ему перегородили двое молодых пролетариев. Кувалда остановился, затылком почувствовав, что сзади заходят ещё двое.

— Доброго денёчку, господин хороший! — насмешливо произнёс пролетарий.

Вид у них был хулиганский, потёртый. Все коротко стрижены, в старых, десятки раз латанных куртках, в тяжёлых рабочих ботинках. Кувалда на их фоне выглядел богатым аристократом, случайно забредшим в плохой район.

Краснослав безошибочно почувствовал, к чему всё идёт, но спокойно смотрел прямо в глаза главному хулигану. Он даже обрадовался, что напоролся на эту засаду, злость требовала выхода. Он обернулся, сзади и в самом деле стояли двое, попыхивая дешёвыми папиросами.

— Закурить не найдётся? — спросил Краснослав, опережая гопоту и перехватывая инициативу.

Много лет назад руссоградская улица научила Краснослава одному правилу: если драка неизбежна — бить надо первым. Он подошёл вплотную к главарю банды, как раз на расстояние удара.

— Не-а, — хмыкнул пролетарий.

Кувалда хотел спросить у него коммуникатор «позвонить», но вспомнил, что этот мир ещё не дошёл до таких технологий.

— Мелочь есть? — Краснослав снова опередил хулиганов, удовлетворённо глядя на смятение, вызванное его словами.

Пролетарий сунул руки в карманы, и капитан Кувалда нашёл этот момент идеальным для первого удара.

— Та-а-а! — резко выдохнул он.

Удар Кувалды был неотвратим и стремителен даже без применения Живы. Он ударил хулигана ребром ладони в ключицу, тщательно контролируя силу. Краснослав всё-таки не хотел разрубить его на две части.

Другой гопник бросился на него с кулаками, но Краснослав играючи ушёл с линии атаки, поднырнул под летящую руку и лёгким толчком под локоть сломал её в двух местах. Пролетарий завопил и повалился рядом с товарищем.

Воздух задрожал, капитан Кувалда инстинктивно дёрнулся, и рядом с его лицом просвистела тяжёлая цепь. Ещё два гопника подбежали к нему, без лишних слов включаясь в драку.

— Ша-а-а! — выдохнул Краснослав, и основанием ладони вбил нос ещё одного пролетария назад в череп.

Снова мелькнула цепь, разрезая воздух с басовитым гудением разъярённого шершня. Пролетарий, единственный, кто ещё остался на ногах, презрительно сплюнул под ноги Краснославу и лихо закрутил цепь, превращая её в смертельно опасную версию промышленного вентилятора, так что Кувалде пришлось отступить назад, чтоб не попасть под удар.

— Ну, барин, кранты тебе, — прошипел хулиган, продолжая наседать на Краснослава.

Цепь гудела, рассекая воздух и со всех сторон прикрывая владельца.

Кувалда втянул воздух носом и сосредоточился. Цепь не могла быть одновременно во всех местах, но она была достаточно быстра, чтобы не дать ему нанести удар. Но Краснослав мог попытаться.

Он собрался, будто сжатая до предела пружина, и стремительным броском кобры нанёс один единственный удар, прямо в лицо пролетария, чтобы тут же отдёрнуть руку. Цепь чиркнула по кулаку, высекая оранжевые искры, но тут же упала вниз, наматываясь на падающего хулигана. Тот повалился на землю, словно выключенный дроид.

Кувалда огляделся, потирая оцарапанную руку. Арка гулким эхом разносила вопли и стоны раненых гопников, и Краснослав не сомневался, что кто-нибудь из местных очень быстро вызовет полицию. Он поправил воротник пальто, чтоб скрыть лицо, попытался запомнить лица избитых пролетариев, просто на всякий случай, и вышел из арки.

Трущобы Петрограда нависали над ним выщербленными стенами, пустые глазницы разбитых окон чернели со всех сторон. Кувалда определённо зашёл не в тот район. Но Краснослав был только рад выпустить пар.

Дым и смог, висящие над городом, окутывали крыши домов и фабричные трубы. Здесь, в трущобах, не было ни резных фасадов с лепниной, ни широких проспектов с магазинами и конторами, ни даже будок городовых. Лишь нищета и разруха. И местные жители, голодным волком глядящие на залётного аристократа, невесть как очутившегося в этом районе. Кувалда ощущал их взгляды поверхностью кожи.

Глава 12

Кувалда шёл по узким переулкам петроградских трущоб, как вдруг заметил слежку. Не слишком уверенную и профессиональную, неизвестный лазутчик даже не понял, что его обнаружили. Но Краснослав раз за разом замечал фигуру в тёмном плаще, как бы он ни петлял по дворам.

Стоило где-то остановиться и подождать. Капитан Кувалда методично перебирал варианты, кто бы мог послать за ним слежку, но ни один не выглядел достаточно убедительным.

На глаза ему попалась вывеска маленькой подвальной рюмочной, и Кувалда скользнул туда, в душный полумрак чада и кутежа. Из дверей, как раз в эту минуту, выходили двое пьяных и, друг друга поддерживая и ругая, взбирались на улицу. Краснослав вошёл, уселся в тёмном и грязном углу, за липким столиком, спросил пива и с жадностью выпил первый стакан. Завсегдатаи и случайные посетители косились на него украдкой, хозяин заведения подобострастно заглядывал в лицо Кувалде, отогнав всех мальчишек на другие занятия. Был он в чёрном атласном жилете, страшно засаленном, и весь он будто сочился маслом, толстые красные щёки блестели, как смазанные маргарином. За стойкой стоял мальчишка лет тринадцати, другой мальчишка, помоложе, подносил гостям вино, водку или пиво. Были у них и закуски: квашеная капуста, рублёные огурцы и заливная рыба, всё это скверно пахло, и Краснослав не отважился отобедать здесь, хотя чувствовал, что голоден. Душный, спёртый воздух, пропитанный насквозь перегаром и водочным духом, казался настолько густым и тяжёлым, что его практически можно было резать ножом.