Страница 2 из 28
– Но простыня… Брачную простыню не вывешивали над башней! Выгонит он её! Как на ноги встанет – выгонит… Опозорит на всю Галисию!
– Брак освящён в Храме, консуммирован, просто так его не аннулируешь.
– Он не хотел на ней жениться! Сам говорил, что его светлость мечтал повести под венец другую, а тут такой удобный случай, чтобы избавиться от навязанной супруги! Сона, глупая, что же ты наделала!
– Не хотел – хотел, какая разница? Женился же? Магический договор не позволил ему отказаться от невесты. Поэтому сейчас его светлости ничего не остаётся, как сохранить в тайне произошедшее, спасая честь жены. И свою. А что до простыни – я тебя умоляю, Тринни, невеста на утро после брачной ночи едва не погибла, до демонстраций ли милорду сейчас? Позже вывесят.
– Но мы знаем, слуги знают…
– Слуги дали клятву и будут молчать. А мы, ближайшая и единственная родня Сонии, и без клятвы даже под пытками не проговоримся, потому что, как ты правильно заметила, у нас растёт дочь, – мужчина помолчал и добавил: – Разговор с его светлостью вышел неприятный, но что поделать, перетерпели. На его месте любой бы был вне себя от возмущения! Поступок Соны целиком и полностью твоя вина! Чем ты занималась, что умудрилась не уследить за племянницей? Узнать бы, кто её совратил, прибил бы мерзавца!
– Да она повода не давала, чтобы усомниться! – возразила женщина. – Тем более мы с ней не особенно поладили…
Слушать странную пьесу из жизни всяких милордов и леди Софье быстро надоело. К тому же голова уже болела чуть меньше, поэтому она попыталась одновременно приподняться на постели и открыть глаза.
Первое не получилось совсем, а от второго комната закружилась, словно девушка сидела на карусели, и Софья поспешила смежить веки.
– Она очнулась! Надо же, какая живучая! – произнесла женщина, и Соня почувствовала, как её задели за руку. – Леди Сония! Не придуривайтесь, я видела, что вы пришли в себя!
Со второй попытки получилось лучше – если не шевелиться и глаза открывать медленно, то потолок уже не пытается поменяться местами с полом.
Осторожно проморгавшись, Соня обнаружила, что лежит в незнакомой комнате, а над ней склоняются странно одетые мужчина и женщина.
Галлюцинации?
Её визави выглядели так, словно сбежали с тематического маскарада, посвящённого веку этак восемнадцатому. Или шестнадцатому?
Она не сильна в истории нарядов, поэтому не могла сходу определить, какую эпоху изображают ряженые.
– Сона, дочка, – растроганно произнёс мужчина и ещё раз погладил её руку. – Как же ты всех напугала! Лекарь говорит, что едва успел. Ещё полчаса, и тебя было бы уже не спасти! Скажи, зачем ты выбросилась из окна? Неужели милорд был с тобой груб?
– Милорд? –к галлюцинациям добавился бред?
Софья скосила глаза, пытаясь рассмотреть убранство комнаты.
Лампочки под потолком нет, но это ничего не значит. Может быть, здесь ночник? Проводов, правда, не видно. Как и розеток.
Кровать с балдахином. Ряженые.
Я умерла, что ли?
Девушка по очереди подвигала пальцами сначала одной руки, потом второй – руки работали. Следом она проделала то же самое с ногами и сморщилась, когда правая конечность на попытку движения ответила острой болью.
– Лежи смирно! – рыкнула «тётушка». – Сама себя наказала, теперь на всю жизнь останешься хромоножкой! Сона, ответь, кто он?
– Он – кто? – с трудом выдавила из горла, и сама поразилась, как странно звучит её голос.
Ах, да, она же его сорвала, когда падала в ущель…
Сочи! Банджи-джампинг! Виталик её сбросил с моста….
Произошедшее вереницей картин промелькнуло перед глазами, и девушка тихо застонала – она не разбилась! Вернее, разбилась, но неведомый лекарь её прооперировал! Руки работают, ноги тоже, а что одна болит, так это ерунда. После падения с такой высоты на голые камни не выживают, так что ей ещё повезло. Хромоножка – жалко, конечно, но главное, она жива!
– А где… Виталий? – пересохшее горло неприятно саднило, хотелось пить. И Соня машинально облизала губы, собираясь попросить воды.
– Виталий? Кто это? Твой любовник, Сона? – от неожиданности она оцепенела, пытаясь понять, кто это говорит – голос незнакомый.
– Милорд, – «дядюшка» с «тётушкой» проворно вскочили и склонились в поклоне.
– Пришла в себя, как вижу? – продолжал настаивать голос, раздались шаги и говоривший переместился так, что она могла его видеть. –Так где живёт этот проходимец? Кто его отец?
Надо же, прямо типичный аристократ века пятнадцатого-семнадцатого: камзол, длинные волосы, шейный платок… К сожалению, её познания в средневековой моде не позволяют определить точнее. Мужчина смотрел на неё, играя желваками. И взгляд такой… прямо б-р-р! До печёнок пробирает.
Кажется, этот аристократ не испытывает к ней добрых чувств…
– Вы кто? – прошелестела Софья.
– Память отшибло? – едко произнёс мужчина. – Я твой муж.
«Ещё один ряженый… Муж объелся груш…Всё правильно, я летела вниз головой, поэтому она пострадала сильнее всего, вот и мерещится… всякое», –мелькнуло в её голове перед тем, как сознание решило взять тайм-аут.
Когда Соня открыла глаза в следующий раз, в первое мгновение она подумала, что ослепла – кругом сплошная темнота, ничего не видать. Ни зелёного балдахина над головой, ни кровати, ни окна…
Девушка вытянула одну руку, покрутила ею – нет, не рассмотреть.
Ой, мамочки!!!
И тут краем глаза она уловила тусклое мерцание где-то позади изголовья кровати, и с облегчением выдохнула – зрение в порядке! Просто сейчас ночь.
Словно бы отреагировав на её пробуждение, невидимый светильник прибавил яркости. И спустя некоторое время девушка смогла осмотреться.
Да, та же самая комната. Но вместо троих ряженых, на стуле у кровати дремлет только один.
Одна.
Соня присмотрелась –эту женщину она ещё не видела. У них тут что, целый театр? Не берегут реквизит, ох, не берегут!
Нет, но как натурально – вместо электрической лампочки какой-то мерцающий шар. С гелием, что ли?
Ткани натуральные – она пощупала одеяло, простынь, подушку – похоже на лён и шерсть. А подушка набита пухом, а не холлофайбером.
Это Виталий так просит прощения? Устроил ей погружение в мир Средневековья и думает, что она придёт в восторг?
Никогда не мечтала побывать в восемнадцатом веке!
Сэкономил на прыжках, называется… Надо бы выяснить, сколько она тут лежит, может быть, отпуск уже закончился? На работе потеряют, позвонить бы…
Софья взглядом поискала свой сотовый, но тут ей на глаза попался стол и кувшин на нём. Девушка почувствовала, что очень хочет пить. Буквально умирает от жажды.
В этот момент женщина громко всхрапнула, и Софья решила добираться до воды своими силами. Тут всего-то пара шагов!
Сначала девушка осторожно приняла сидячее положение. Прислушалась к себе – ничего не болит, и ни голова, ни комната больше не кружатся. Значит, можно попробовать встать. Что она и сделала, в последний момент догадавшись, что опираться на больную ногу не стоит.
Постояла, балансируя на одной левой. Прикинула расстояние, отметила, за что ей можно держаться, и пустилась в путь.
Вода!
Удивительно вкусная, прохладная, живительная!
С каждым глотком к ней словно возвращались силы.
– Миледи, нельзя много! – завопила «сиделка», и от неожиданности Соня вздрогнула, щедро оросив сорочку.
И зачем было так орать?
– Лекарь велел не больше трёх глотков за раз, – продолжала тараторить женщина. – Это сильное снадобье! Что ж вы меня не позвали, я бы подала.
– Кто ты?
– Алида я. Ваша горничная! – пояснила женщина.–Ваша экономка приставила меня, значит, сидеть при вас по ночам. Подать если чего надо или лекаря позвать. А меня сморило, уж вы простите! Вот и дошли. Ногу, ногу берегите! Ах, зачем же вы сами вставали, миледи? Нога и так плохо срастается…
– Моя экономка?