Страница 8 из 24
В селе Льялово и в Серебряном бору есть и поселения льяловской культуры. Они датируются III–II тысячелетиями до н. э. (раскопки Жукова, 1923 г.). К этой же культуре относятся стоянки у д. Бережки Рузского района, у с. Никола-Перевоз на р. Дубне, в Щукино – на территории современной Москвы. Стоянки обычно располагались в долинах рек, на берегах озёр, потому что реки тогда служили дорогами, а основным занятием людей были рыболовство и охота. Об этом свидетельствуют археологические раскопки: четыре пятых находок пищевых остатков составляют остатки костей разных рыб, водоплавающих птиц, и лишь пятая часть костей принадлежит лесным зверям и птицам. Людям тогда были известны только орудия из камня и кости: топоры, ножи, рыболовные крючки, наконечники стрел.
Из глины они делали сосуды для варки пищи, которые затем обжигали на костре и украшали причудливыми орнаментами, В зимнее время рыболовы и охотники жили в круглых землянках с коническими крышами, а летом в лёгких шалашах. Теперь там торфяник, а в неолите было озеро, и люди жили на настиле из жердей на берегу. Пыльцевой микроскопический анализ (в торфе много древесной пыльцы) определил дату этой стоянки. Как известно, сравнительное изучение пыльцы в разных археологических слоях позволило палеоботаникам установить, как в Северной Европе менялись климатические периоды. Льяловская стоянка относится по составу пыльцы к концу влажного и тёплого атлантического периода, т. е. к концу IV или началу III тысячелетия до н. э. Таким образом, эта стоянка старше почти всех других неолитических стоянок нашей страны. Исследователь этой стоянки Б.С. Жуков отметил, что на архаизм Льялова указывает и характер кремнёвых орудий. Там ещё обычны массивные орудия миндалевидной формы, так называемые макролиты, характерные для позднего мезолита, хотя наряду с ними часты скребки и стрелы типов уже вполне неолитических. Полированных орудий ещё нет. Но керамика уже покрыта ямочно-гребенчатыми узорами, характерными для всех стоянок нашей лесной полосы неолита и бронзового века. Черепки с ямочными и гребенчатыми вдавлениями во множестве находились на стоянках, окружающих Москву со всех сторон. Надо полагать, что они будут попадаться и на территории самой столицы, где стоянки неолитического типа тоже вероятны. Остатки одной из них исследовал в 1924 г. Б.А. Куфтин в черте города, в Щукине, на левом берегу Москвы-реки, возле устья реки Химки. Там была собрана целая коллекция черепков всё с теми же узорами. Как известно, основная масса наших стоянок хронологически относится уже к бронзовому веку, ко II тысячелетию до н. э., являясь неолитическими только по культурному облику. По-видимому, к этому же периоду можно отнести и Щукинскую стоянку, хотя материалы для датировки там слишком скудны. Климатически это уже суббореальный период, датируемый 2500-500 гг. до н. э. Климат стал значительно суше и остался довольно тёплым (немного теплее, чем теперь). Граница степи и леса проходила гораздо севернее, чем сейчас. Степь заходила на Оку, а берега Москвы-реки оставались лесистыми.
В бронзовом веке (II тысячелетие до н. э.) на московских землях начинает развиваться фатьяновская культура, получившая своё название от села Фатьяново под Ярославлем, где были сделаны первые находки её памятников. В этот период фатьяновские племена занимали почти всю центральную (лесную) часть европейской территории России от Псковского озера до реки Вятки, от верховьев Десны до устьев Суры, Свияги и Цивиля и от границ Вологодской области до Пензы.
В 8 томе серии «Археология СССР», изданном в 1987 году под редакцией академика Б.А. Рыбакова «Эпоха бронзы лесной полосы СССР» сказано: «Сейчас фатьяновская культура заняла значительное место в древнейшей истории центра Русской равнины. Огромная территория распространения фатьяновских памятников в Европейской части СССР, влияние фатьяновской культуры на дальнейшие исторические судьбы древних племён Волго-Окского междуречья… связь последней с вопросами этногенеза славян, балтов и германцев поставили фатьяновскую проблему в ряды исторических проблем общеевропейского значения…».
Фатьяновская культура известна нам в основном по раскопкам могильников (захоронений). На территории Московской и Калужской областей открыто свыше 30 могильников, а всего их известно около 300. Поселения фатьяновцев встречаются крайне редко. В Москве фатьяновские могильники обнаружены в Спас-Тушине и Давыдкове. В Московской области известны Абушковский, Новлянский, Баланинский, Солнечногорский, Трусовский (Истринский), Икшанский, Верейский и другие могильники. Найденные в Московском крае могильники содержат от 2 до 10 погребений и расположены сравнительно далеко друг от друга. Небольшое количество фатьяновских вещей на стоянках Московской области, а также малое число погребений в могильниках позволяет предположить большую подвижность московско-клязьминских племён фатьяновской культуры и наличие здесь небольших кратковременных поселений.
Фатьяновские грунтовые могильники представляли собой родовые кладбища. Располагались они обычно на высоких холмах или на береговых склонах рек и озёр. Выбор высоких мест для погребения умерших имел не только религиозное значение, связанное с культом Солнца, но и практическое: с высоких холмов открывался обзор окружающей местности, и сами холмы были видны издалека. Наружных признаков, свидетельствующих о погребениях, могильники не имеют; открыты они были случайно при проведении земляных работ. Этим фактором объясняется небольшое число найденных могильников.
Фатьяновская культура сформировалась на основе так называемой культуры боевых топоров, создателями которой были древние индоевропейские племена. Название культуры возникло из обычая этих людей класть в мужские могилы каменный боевой топор. Другие названия этой культуры («шнуровой керамики» и «одиночных могил») основаны на характерном способе орнаментации керамики и погребальном обряде. Но настолько ли важна фатьяновская культура в изучении прошлого именно нашей страны?
Вот как о фатьяновской культуре и культуре шнуровой керамики (КШК) в своей новой книге «Народы и личности. Что показал ДНК-анализ» (2022) написал основатель ДНК-генеалогии, доктор химических наук, биохимик Анатолий Алексеевич Клёсов: «Эти две археологические культуры выступают историческим и культурным тандемом: КШК (5200–4300 лет назад) из Центральной и Восточной Европы со временем переходит в фатьяновскую культуру (4900–4000 лет назад), неся историческую, культурную и генеалогическую преемственность». Еще ранее А.А. Клёсов очень показательно и доходчиво говорил на этот счёт: «Много копий сломано вокруг того, кто такие русы и откуда они появились. Немало напридумывали интерпретаций, в которых отсутствие фактов «компенсируют» буйной фантазией. ДНК-генеалогия получила точный ответ на этот вопрос. «Точный» здесь – это тот, который в максимальной степени согласуется с объективными научными данными. Итак, напомню, что для истории Русской равнины ключевое значение имеют культура шнуровой керамики (КШК) и фатьяновская культура. Первая зародилась примерно 5200 лет назад, а закончилась 4500 лет назад. Именно она перешла в фатьяновскую культуру, простиравшуюся от Белоруссии до территории нынешнего Татарстана и Чувашии. Так вот, фатьяновцев никогда русами не называли только потому, что по понятиям многих историков славяне древними быть не могут. Якобы у славян и русских практически нет корней. Иначе говоря, по умолчанию принимается, что древних предков у славян вообще и русских, в частности, нет и не было. Об антах и склавенах еще можно найти некоторые сведения в литературе, но о том, кем были фатьяновцы, нет ничего. Типа, непонятно, кто же это такие. Однако ДНК-анализ показал, что фатьяновцы принадлежат к гаплогруппе R1a, а половина современных этнических русских тоже – R1a».
Следующей по времени была дьяковская культура раннего железного века, существовавшая в VII до н. э. – VII веках на территории Московской, Тверской, Вологодской, Владимирской, Ярославской и Смоленской областей. Название культура получила по Дьякову городищу у села Дьяково (около Коломенского) в черте современной Москвы. Двигаясь на запад, дьяковцы подчинили абашевскую и фатьяновскую культуры – с большой степенью достоверности индоевропейские. Дьяковцы – предки упоминающихся в летописи муромы, мери, веси и других, составлявших группу финноугорских племён, родственных современным финнам и карелам. Дьяковская культура в Московском крае представлена остатками укреплённых поселений (городищами) и неукреплёнными селищами. Известно множество дьяковских городищ на территории Москвы – в Кунцеве, Мамонове, Тушине, Котлах, Капотне. В Подмосковье известно около 150 дьяковских городищ. Самыми известными являются Старшее Каширское, Щербинское (на реке Пахра под Подольском), Троицкое (на правом берегу реки Москва у Можайска), Михайловское (на реке Озерне – правом притоке реки Руза в Волоколамском районе), Кузнечики (в Подольском районе на реке Петрица – притоке реки Моча, являющейся, в свою очередь, правым притоком Пахры), Неждинское (на реке Руза в Волоколамском районе). Кроме того, существовали незащищённые селища, как, например, в Москве – Филёвское, Дьяковское (рядом с городищем), Андреевское – у Воробьёвых гор. Плотность заселения этих земель постоянно увеличивалась.