Страница 19 из 23
– О чем ты? – удивился немец. – Впрочем, кажется, я начинаю…
– Какой к черту шанс? – грива черных волос показалась в комнате. – Нет у меня больше шансов! Понял? Ни одного!
– Я… – снова попытался начать объясняться сыщик.
– Элен, сядь! – потребовал я, понимая, что девушка может все испортить. И сыщик может испортить тоже, поэтому мне надо было начать рассказ раньше. – Мне тоже нужно кое-что рассказать до того, как ваш Шерлок выдаст свою версию. Это вы были в отеле? – спросил я у Быкова.
– В отеле? Нет, я…
– Отлично, тогда я бы хотел…
– Вот уж нет! – вспылил сыщик. – Я не за этим шел сюда, чтобы мне затыкали рот!
Я не выдержал и встал с дивана, упираясь, однако, голенью в подушки:
– Это, мать твою, моя квартира! И мне все равно, кто ты такой, но в моем доме я решаю, что делать и кому и когда молчать!
Мы сверлили друг друга глазами пару секунд, благо мы оказались с ним почти одного роста. Немец несколько раз ударил в ладоши.
– Чудесная сцена. Формально, это квартира Ежи, конечно же, – миролюбиво продолжил он, – однако Максим прав, и что бы ты не хотел сказать мне, Алан, законы гостеприимства, особенно среди своих, нарушать не стоит.
Сыщик закипал, как чайник. Он озирался по сторонам, но сесть ему было некуда.
– Спасибо, Дитер. Я хотел начать издалека, но, боюсь, что твоего сыщика разорвет от нетерпения. Поэтому сыграю на опережение. Прости, Элен, это правда единственный человек, который может тебе помочь.
– Я уже поняла, – мрачно проговорила девушка, занимая прежнее место на диване. – Хорошо, если у меня вообще останется хоть что-то.
– Останется, не переживай. И на лечение, и еще на что-нибудь останется.
– Да о чем ты вообще толкуешь? – Алан сложил руки на груди и надменно смотрел на нас свысока.
– О том, что у нас, то есть, у Элен, есть десять миллионов. А у тебя нет, вот ты и завидуешь.
Мне показалось, что девушка скорчила сыщику какую-то забавную гримасу, и усмехнулся сам. Быков побагровел.
– Это же огромные деньги, Максим! Но… – немец откинулся на спинку стула. – Это деньги Апраксина. Я понял. И это та самая девушка, которая увела их у тебя из-под носа.
– Не совсем так. Не у меня из-под носа. Граф не собирался платить, – исправил я Дитера.
– И что вы предлагаете сделать мне? Взять оттуда полагающиеся мне деньги?
– Там пятитысячные банкноты. Элен сказала, что их почти невозможно сбыть.
– И ты прав, – Дитер задумался.
– Верно ли я понимаю, что вам мои услуги более не потребуются?? – воспользовался тишиной Алан.
До его фразы все, кто находился в комнате, думали о своем. Немец – о деньгах. Я – об Анне и стремительно утекающем времени. Элен попросту чувствовала себя не слишком комфортно, а Карл… По его виду трудно сказать, задумывается ли он вообще о чем-то. А теперь даже он смотрел на Алана.
– О, нет-нет-нет, разумеется, вы мне еще будете нужны! – воскликнул немец. – Разве вы не слушали, что говорил мой друг?
– Слушал, – процедил сыщик сквозь зубы. – И не намерен верить его словам.
– А я бы попросил довериться, – тут же ответил ростовщик и, уловив недоверие во взгляде Быкова, произнес: – видите ли, он – единственный человек, который смог очень результативно пообщаться с императорской семьей, хотя меньше недели назад не имел еще и документов. Теперь же у него под подушкой именной подарок от Сергея Николаевича Романова!
– Как интересно, – все тем же тоном ответил Алан, изучая меня. – Но я привык не доверять другим. Жизнь научила.
Мне показалось, что он меня ненавидит. Как минимум. Однако догадками можно заняться и позже, потому что сейчас важно было стряхнуть ворох проблем, навалившийся на меня.
– Ваше право, конечно же! – немец хлопнул ладонями по коленям. – Но хочу обратить ваше внимание на то, что человек, имеющий десять миллионов, и неспособный выплатить при этом двадцатую часть в качестве долга, непременно вызывает вопросы. Вы не находите?
– Позвольте мне делать мою работу самому, господин Кляйстер, – по-прежнему сухо, но без видимой ненависти ответил. – Я понял, о чем вы говорите.
Затем он чуть склонил голову, не протянув никому руки на прощанье, и быстро покинул мою квартиру.
– Он хорош, – сказал Дитер ему вслед. – Хорош, но грубоват. Зато я уверен, что завтра или через день максимум, он будет знать ответ.
– Так что насчет денег? – спросила Элен. – Вы сможете помочь?
– Ох, дорогая моя, – ростовщик посмотрел на нее с таким сочувствием, сложно жалел, как родную. – Я мог бы дать вам даже в долг и не забирать его обратно, так вы прекрасны.
Я не мог не заметить – этот человек умел красиво отказывать! И делал это потрясающе эффектно.
– Но поймите, – продолжал он тем временем. – Если начну реализовывать такие суммы крупными банкнотами, то заинтересую влиятельных людей!
– А как же тогда граф Апраксин мог ворочать такими деньгами? – ворвался я в их разговор.
– Тут другое дело. Это граф. Дворянин. У него одного только имущества могло быть на десятки миллионов. В этой стране, если вы не знали, нет ни одного кусочка земли, который бы не принадлежал никому.
– Так государству принадлежит, наверняка, большая часть! Или императорской семье, например? – предположил я и на меня тут же посмотрели, как на больного.
– Ты очень странный, – протянула Элен.
Взгляд немца говорил сам за себя.
– Для юноши, который кажется толковым и образованным, у вас крайне мало фактических сведений. Впрочем, это все из-за кровопотери, я уверен, – ободряюще добавил фон Кляйстер. – Элен, позвольте вас проводить?
Девушка дернулась, но недоверчиво посмотрела на меня, а потом на внушительного Карла.
– О, я понял, вы боитесь! – воскликнул Дитер. – Тогда заявляю при всех, что ты, Максим, найдешь эту красавицу живой и невредимой у нее дома в любое время!
– Я не знаю, где она живет, – представление ростовщика меня позабавило и Элен тоже расслабилась.
– Обманщиков я в гости не жду, – высказала она и, прихрамывая, покинула комнату.
– Так а мне что делать?? – бросил я вслед немцу, вывернувшись на диване так, что едва удержался на нем.
– Лечиться, Максим. Поправляться, – он вернулся ко мне и присел на корточки: – я сожалею, но я правда не могу помочь этой девушке. Но то, что произошло в отеле, – уже громче произнес Дитер, – вы мне потом все равно расскажете. Будет полезно для общего дела.
Он пожал мне руку на прощание и вышел. За ним молча проследовал Карл, и я остался один. Осталось время подумать. Перераспределить время. Быть может, позвонить Подбельскому и узнать у него, что я еще не знаю об этом мире?
Все казалось таким простым, и вдруг оплошность – не знаю каких-то базовых вещей. Придется привыкать к новым правилам. Надо только их выучить.
Я повернулся на здоровый бок – другой все еще саднило. Но, чтобы выключить свет, все равно надо было вставать.
Не мутило. Не мотало. Можно хотя бы этому порадоваться. Я повернул выключатель и лег обратно. Но спать не хотелось. Я лежал на диване и пялился в потолок до тех пор, пока шея не затекла, а потом решил сменить положение.
– Хорошо, что ты не спишь! – услышал я из темноты.
Глава 22. На выход!
Я даже вскрикнул, но не столько от неожиданности, сколько от боли – я дернулся, и тут же остро кольнуло под ребрами. Дернувшись из-за этого еще раз, я свалился на пол.
– Тише, тише, все в порядке, – голос был смутно знаком. Правильный выговор, поставленная интонация, но в то же время какой-то недостаток эмоций.
– Павел? – в темноте я нащупал диван и взобрался обратно. – Что ты здесь делаешь? Как ты вошел?
Я точно помнил, что немец перед уходом гремел ключами. Быть может, Ежи был с ним, просто не стал заходить? Но дверь точно запирали, в этом не было никаких сомнений.
– Рад, что ты меня помнишь.
– Тарас говорил, что ты погиб, но я надеялся, что он врет, – я наконец-то сел. – Может, включим лампу, со светом будет удобнее?