Страница 21 из 24
Через пару часов я даже подумал, не влюбляюсь ли я в нее – такой идеальной она мне казалась. Из последнего магазина она вышла едва ли не рассерженной. Мы присели на скамейку и принцесса с плохо скрываемым недовольством спросила:
– Что это такое? – и, пока я соображал, стоит ли мне отвечать на этот вопрос, продолжила: – Почему все делается в Китае? У нас – это небольшая республика, полностью зависящая от наших ресурсов и благоволения, а здесь?
– Почти то же самое, – фыркнул я. – Они тоже зависят от наших ресурсов, но наше благоволение им не требуется.
– Где русская одежда? – возмущенно воскликнула девушка. Некоторые, кто слышал наш разговор, снисходительно заулыбались, вроде бы «еще чего захотела!»
– Это сложно объяснить, – я почувствовал, что хождение по магазинам после одного только кофе очень мучительно. – Предлагаю поесть.
– И ты мне все объяснишь? – недовольством мигом исчезло.
Я кивнул. Похоже, этот фокус прокатывает со всеми. Накорми – и вместо разъяренной фурии или просто недовольной девушки тут же появится милое создание.
Мы поднялись на второй этаж торгового центра, заняли столик и, выбрав еду не слишком роскошную, но вполне питательную, увлеклись беседой.
– Ты обещал мне рассказать, – не успев разрезать блин с начинкой, напомнила мне Анна. – Почему у вас нет хорошей и красивой одежды. В одном месте мне предложили какие-то рваные тряпки.
– Такая мода, – я уже собрался было перейти к объяснению, но девушка не позволила мне и слова сказать.
– Мода? – она наклонилась через стол, – Мода – это красота. Вещи, которые хочется надеть, потому что они приятные. На ощупь. Внешне.
Я промолчал и принялся уминать свой обед. Она была права и с ее точкой зрения трудно поспорить. Действительно хорошие вещи должны отличаться красотой. И при отличной внешности Анны-Марии я никак не мог представить ее в джинсах с дырками или каком-нибудь бесцветном балахоне.
Принцесса быстро, но аккуратно, закончила с блинчиками и выжидательно уставилась на меня.
– Что? – с трудом проглотив кусок, спросил я.
– Теперь объясняй, – потребовала она. – Что у вас происходит? Почему все так сильно отличается?
Я кратко и без особых подробностей рассказал ей ту же историю, что и профессору Подбельскому. Затем сделал небольшую паузу, задумавшись над тем, как можно увязать между собой то, что происходило за последние сто лет, и текущее состояние вещей.
И вспомнил рассказы родителей о том, как стояли в очередях за джинсами, вспомнил одинаковую одежду, грубоватую и простую. Мои объяснения возымели эффект. Девушка выглядела смущенной.
– Я и не думала, что было настолько тяжело.
– Профессор расскажет более подробно, – уверил я ее. – А так, последние четыре поколения только и делали, что строили «лучший мир» для своих детей. Но что-то сорвалось. Многие из тех, кто осознали это, живут сейчас для себя. И получается, что вот это все – последствия.
Объяснение получилось так себе. Я, правда, надеялся, что ее любопытство отправит ее к профессору и тот, пользуясь парой моих книг, выдаст ей разумный и понятный ответ на ее вопрос.
К счастью, девушка пока не торопилась продолжать свой поход по магазинам и просто смотрела по сторонам. Наверняка все вокруг казалось ей слишком ярким. Или неестественным.
После рассказов Подбельского, я представлял Империю как нечто, застрявшее в начале прошлого века. С «Ъ» на конце слова, обилием конных экипажей на улицах и типичным шумом.
– Я совершенно иначе представляла себе это место, – вдруг сказала принцесса.
Фраза прозвучала, как гром среди ясного неба. Я не стал рассуждать и спросил в лоб:
– Откуда ты вообще представляла себе наш мир??
– Ваш мир? – недоуменно переспросила она, а потом рассмеялась: – да нет же, я не про мир, я про это место. Про людей.
Небольшая пауза могла обозначать все, что угодно. Я же решил для себя не искать нарочно нестыковок, чтобы не стать параноиком.
– Ну да, – согласился я. – Мне тоже иногда кажется странным все, что у нас происходит. Или всего лишь слишком сложным, – тут я не выдержал, потому что мне показалось, что принцесса уж очень старательно избегает того, что произошло ночью: – Я хотел поговорить о том, что было сегодня…
Не то чтобы мне было неловко это обсуждать. Неловкость вызывало то, что разговора избегала девушка. Но тут, к моему удивлению, она изменилась в лице, снова наклонилась ко мне и поманила пальцем. Я тоже наклонился, но размер стола не позволял достаточно приблизиться к принцессе.
– Повторим еще раз? – спросила она и подняла брови в ожидании ответа.
– Обязательно, – быстро нашелся я и Анна-Мария с довольным видом вернулась на свое место:
– Тогда нечего больше обсуждать.
Я ухмыльнулся. Интересный подход. Принцесса тоже улыбалась, но слащаво-приторно, а не мило, как чуть ранее.
– Могу я открыть тебе один секрет? – спросила она. – Но никто про это не должен знать. Особенно профессор. Он очень добродушный человек, но ему не стоит знать об этом. Ты же умеешь хранить тайны?
О, умею ли я хранить тайны? Профессор не знает о том, что со мной связалось Третье отделение, не знает о том, что я переспал с принцессой. Не узнает и еще что-нибудь.
– Конечно, умею, – сказал я.
– Тогда не говорите ему, что это я сбила настройки у аппарата, чтобы он перенес меня куда-нибудь далеко от родного дома.
Глава 25. Виновен
– Ты сделала? – шокирующая новость заставила мое лицо вытянуться. – Что, настолько не хотелось оставаться дома?
– Да, – принцесса кивнула для большей убедительности.
Я опер подбородок на кулак и прикусил палец. Нервы, нервы! Черт возьми, я не скажу этого профессору ни за что на свете. Взгляд мой бегал от пустых тарелок на столике до очередей в различные заведения на фудкорте. Девушка все это время упорно молчала.
Вот если бы она принялась меня уговаривать, доказывать свою правоту – как тогда, в садах, когда она вела себя довольно капризно, то я бы задумался, а не нарочно ли она сообщила мне этот секрет?
Но она не говорила ни слова и терпеливо ждала, пока я закончу соображать, что же мне делать. Информация вряд ли полезна для главной моей задачи – отправить ее домой. Поэтому секрет действительно стоит попридержать.
– Знаешь, – начал я и принцесса сразу же подняла глаза. Я обратил внимание, что многие парни, которые проходили мимо, смотрели на нее, не отрываясь. Она же не удостаивала их вниманием и я почувствовал какую-то особенность, исключительность. – Пусть это так и остается секретом.
Искренняя улыбка была ответом мне, но я вдруг решил, что можно расположить девушку к себе еще больше, и добавил:
– Пойдем. Я знаю еще одно место, где ты не была.
Я знал, то влетит мне в копеечку. Но рассчитывал на то, что ей там понравится. Своего рода благодарность. Анна-Мария мгновенно расцвела – ее лицо просветлело. А когда я встал и подставил ей локоть, тут же ловко уцепилась за него и пошла рядом.
Что-то чувствовалось от нее. Какое-то тепло, которое вместе с простотой в общении, несмотря на высокий статус, позволяло думать о девушке не как о принцессе, а действительно, как о равной.
Одним словом, если можно было сказать, что она меня околдовала – это было так, и ничуть не меньше. В какой-то момент, когда она в очередной раз меряла действительно приличную одежду, я поймал себя на мысли, что даже смотрю на нее иначе, не как на Лизу.
Какая-то метафизическая разница между этими двумя девушками в конечном итоге существенно принижала ту, что устроила вчера скандал, и возвышала в моих глазах эту красотку. И не надо говорить, что это все из-за секса. Тут дело совсем в другом.
И я совсем не чувствовал себя виноватым. Ни перед кем. Разве что перед своим счетом, который лишился приличной суммы денег. Но в тот момент я ни о чем не думал. Я прекрасно понимал, что следующая моя зарплата с учетом моих усилий и толики удачи превысит среднюю квартальную. Можно и потратиться.