Бремя победителя

Овираптор тоже отступил на несколько шагов, фыркнул. Приблизился к кладке, в которой осталось всего одно целое яйцо.

— Не трогай! — прокричал я и уверенно шагнул вперед.

Динозавр встрепенулся и угрожающе закаркал, пригнулся и рванул в мою сторону, как торпеда.

Доля секунды — и я пригнулся и извернулся как акробат, пропуская атакующую голову динозавра перед собой. Одновременно с этим я ударил катаной сверху вниз. Покрытый разогретой плазмой клинок прочертил косую линию на шее овираптора. В нос ударил запах горящей плоти.

Ящер негодующе закаркал, отпрыгнул назад и заметался из в стороны в сторону. Должно быть, он совсем не понял, что только что с ним случилось. И я решил незамедлительно воспользоваться его смятением. Рванул вперед, выставив перед собой клинок. На миг мой взгляд встретился с его, и я увидел в нем страх. Но отступать было поздно, поэтому я на всякий случай прикрылся щитом и сделал внезапный выпад катаной вперед. Овираптор замахал лапами, оцарапывая поверхность щита, и попятился. Но клинок все же достиг цели — вошел в грудь прямо у основании шеи.

Динозавр закряхтел, задергался, снова прокаркал, и теперь в его голос я услышал нотки страха. Но дело было завершить, поэтому я ударил опять, потом повторил. Обра раза клинок оставил глубокие раны на теле создания.

Овираптор уже не пытался нападать. Перестал даже защищаться. Я не проникал в его голову, но кожей ощущал: единственное, что им сейчас двигало — это инстинкт самосохранения. Выходит, особь мне попалась не самая храбрая. Динозавр не сразу решился на меня напасть, а когда все-таки атаковал, то быстро понял, что я ему не по зубам, и решил отступить. Но не все пошло по плану. Хотя, возможно, эта особенность присуща всем овирапторам. Я мог глянуть в нейроинтерфейс и изучить более подробно описание существа, чтобы, возможно, понять, в чем заключаются его слабые и сильные стороны, но теперь не видел в этом смысла. Я побеждал, и победа мне давалась легко. Как оказалось, интуиция меня не подвела — враг мне попался не особенно сильный.

Ящер уже откровенно пытался сбежать. Он отшатнулся от моего последнего удара, который не нашел цели, и бросился куда глаза глядят. Но к этому времени его тело уже напоминало решето — я нанес не меньше десяти глубоких ранений. Преодолев метров пять, овираптор на чем-то поскользнулся шумно рухнул между двумя небольшими валунами. Тут же попытался встать, но уже не смог. Единственное, что он мог — это беспомощно барахтаться. Я отключил в плазмо-катане энергетический режим, деактивировал щит и быстрым шагом направился к жертве.

— Вот, что бывает с теми, кто портит яйца, — негромко сказал я и вонзил клинок в полуоткрытый рот динозавра. Овираптор глухо каркнул, несколько раз дернулся, но потом его глаза остекленели.

Энергоресурс +900

Убрал оружие на место и тяжело вздохнул. Может, каким-то неведомым образом мне передалась частица сознания Лайсона, но я вдруг внезапно ощутил легкий укол вины за только что совершенное действие. Этот птицеподобный динозавр не хотел умирать. Он пытался спастись, но я ему не дал. Да, собственно, какого черта я вообще об этом думаю?! Этих тварей создали локсы с одной целью — убивать нас или как минимум создавать нам проблемы. И чтобы этого не происходило, мы вынуждены убивать этих созданий сами. Я быстро втоптал едва показавшиеся ростки угрызения совести в землю и вернулся к кладке.

Присел на корточки, поднял единственное неповрежденное яйцо и осмотрел его. Оно было целым и весило, наверное, килограмма три. Я очистил его от земли и брызг желтка, и хоть делать это одной рукой было не очень удобно, я справился быстро. Скинул с плеч ранец, как вдруг ощутил острый пси-импульс, исходящий от амулета. Что означал этот сигнал, я догадался быстро. Это было своего рода предупреждение об опасности. Аккуратно положил яйцо на место, привстал и огляделся.

Метрах в семи от меня находился небольшой динозавр. Он кардинально отличался от всех тех, которых мне уже удалось повстречать на локации. Во-первых, он стоял на всех четырех конечностях и немного косолапил. При этом передние и задние лапы были одинакового размера, и по ним можно было легко догадаться, что существо это бегать не привыкло. Во-вторых, его голову опоясывал широкий костяной воротник, а структура морды говорила о том, что питался этот ящер исключительно растительностью. С такого расстояния нейроинтерфейс идентифицировать его не мог, но мне этого и не требовалось. Я и так уже понял, что передо мной протоцератопс — все-таки чуть-чуть в палеонтологии я мыслил.

Ящер поднял морду и жалобно застонал. Позади него из густых зарослей показались еще три особи его вида. Неспешно пошли в мою сторону. Я быстро поднял яйцо, и протоцератопс, заметив это, простонал еще громче.

Прости, друг, но оно мне нужно, мысленно сказал я и начал быстро пятиться. Динозавр громко и призывно простонал, и все четыре протоцератопса ускоренно двинулись в мою сторону. Сражаться с этими неуклюжими существами не было никакого желания.

Стоило мне повернуться в другую сторону, как я увидел еще двух ящеров, косолапо волочащих ноги в моем направлении. Похоже, они поняли, что их гнездо разорено, и причина тому — я.

Черт, как же не хочется тратить на них время!

И я нашел решение. Плотно прижал яйцо к себе левой рукой, ладонью правой сжал амулет и сосредоточился. Быстро сформировал пси-импульс коллективного воздействия, основой которого стал внушаемый страх опасности, и выпустил его наружу. На это ушли почти все запасы пси-энергии, которые успели восстановиться после победы над Эндиго.

Протоцератопсы застонали почти в унисон. Тот, который находился ближе всех, резко остановился, словно ударился в невидимую стену, замотал головой и начал отступать. Затем снова жалобно простонал, развернулся и побежал прочь. Его примеру последовали и остальные. Я же сверился с примерным местоположением следующей кладки и быстро направился в нужную сторону.

Продираясь сквозь густые заросли и остервенело махая катаной и разрубая сочные стебли и листья, я поймал себя на мысли, что мне все это надоело. Удушающая жара, провоцирующая жажду, сводила с ума, к тому же в дело опять вступили Т-бактерии со своим навязчивым требованием утолить нарастающий голод. Спустя четверть часа беспрерывной рубки я все же решил сделать передышку.

Достал тюбик картофельного паштета и выдавил половину в рот и, почти не жуя, проглотил, запил несколькими глотками воды и заел энергобатончиком. Мой запас пищи заметно оскудел, спасибо долбаному Эндиго. Пока перекусывал, решил, что после того, как доберусь до очередной кладки, заберу все, что там будет, и вернусь к платформе. Я чертовски устал, к тому же последний пси-импульс, который я запустил в протоцератопсов, полностью истощил мой пси-запас, а без него я не смогу применять «Телепатию». К тому же иллюзорное солнце на искусственном небе начало заметно клониться к горизонту, а ночью в джунглях, особенно в юрский период, находиться вдвойне опаснее, чем днем. Ко всему прочему, мою голову не покидала шальная мысль, что меня, как и Эндиго, могут здесь оставить до следующего турнира. Последнее меня пугало, наверное, даже больше, чем возможность внезапной смерти от «Covit-19».

Я на пару минут завис, глядя, как стайка огромных насекомых, похожих на стрекоз, медленно пролетала мимо, глухо шурша крыльями, но потом все же себя одернул и принялся продираться дальше. Спустя еще четверть часа утомительной рубки заросли начали редеть, и продвигаться стало гораздо легче.

До места назначения я добрался минут через сорок. Выглянул из-за кустов и сразу же увидел то, ради чего сюда так долго и мучительно добирался. Непроизвольно чертыхнувшись, я присел на корточки и быстро ретировался, стараясь не выдать себя. Еще на подходе я несколько раз ощутил, как земля под ногами время от времени мелко подрагивала, словно от тяжелой поступи гигантов, и только сейчас понял почему. Возле кладки огромных темно-серых яиц, каждое из которых достигало в размере сантиметров тридцать пять или даже сорок, медленно расхаживал гигантский динозавр с темно-коричневым оттенком кожи. В высоту он достигал метров двенадцать, при этом имел массивные задние лапы и очень маленькие, почти незаметные на фоне такого размера, передние конечности. Огромная вытянутая голова моталась из стороны в сторону при ходьбе, и даже при закрытой пасти можно было понять, что она полнилась длиннющими острыми зубами, как небо звездами.