Страница 10 из 13
Глава 4
Спокойная жизнь криминалистического отдела в это прекрасное утро нарушилась громогласными возмущениями неизвестного посетителя.
Глянув из лаборатории, я увидел, как участковый Осинкин махал руками, словно ветряная мельница, и с жаром что-то рассказывал кивающему рядом Паутову:
— А где я их возьму, Бенедиктыч! У меня на участке много кто самогон гонит, но продают единицы! А начальство трясет за сбыт! Вынь блин, да положь! А как я сбыт оформлю, если они только своим алкашикам продают? Подсылал раньше подставных, да только теперь дурных нема! Не продадут им больше. А меня Губарев трясет, чтобы два сбыта самогона в этом месяце сделал. Что за палочная система, Бенедиктыч? Не было же такого в милиции раньше…
— А я тебе говорил, Петя, — назидательно поучал Паутов. — Ко мне надо было устраиваться. В эксперты…
— И что бы я здесь делал? — всплеснул руками раскрасневшийся Осинкин. — Пальчики катал, да чай тебе заваривал? Я ж бригадир бывший. С людьми люблю работать. На свежем воздухе… Не мое это, как крыса в лаборатории сидеть и на улицу нос не казать. Извини, Аристарх, но по участку бродить мне милее.
— Вот и броди, — усмехнулся Паутов, — а по кварталу выговор схлопочешь за отсутствие работы по пресечению самогоноварения.
— Злорадствуешь, да? А еще товарищ называется. Я ж к тебе за советом пришел. Подскажи, как самогонщиков прищучить?
— А я откуда знаю? — удивился Паутов. — Я эксперт.
— Во-о… — Осинкин многозначительно поднял указательный палец вверх. — Как говорил кто-то из классиков: “Эксперт — это звучит гордо”… К вам же все УВД бегает советоваться. Сколько раз слышал, когда кто-то в тупик заходит, ему говорят: “Спроси у экспертов”.
— Мне, конечно, приятно слышать, что служба наша в таком почете, но в проверочных закупках я не силен.
— Ладно, — удрученно махнул рукой Осин и протянул опечатанную бутылку. — Возьми на исследование жидкость…
— Ну, вот, — Паутов взял бутылку и повертел в руках. — А говоришь, проблемы с изъятием.
— Конечно, проблемы, — понизил голос Осинкин. — Это мой самогон. Жена делала.
— Как твой? — Паутов тряхнул головой так, что очки чуть с носа не сползли.
Он вовремя их подхватил и водрузил на законное место.
— А так. Приходится вертеться, — вздохнул Осинкин, промакивая лоб носовым платком. — Оформлю, как добровольную выдачу на какого-нибудь алкаша. Все ж какой-никакой результат. Не сбыт, конечно, но дышать пока смогу.
Паутов хотел что-то сказать, но Осинкин увидел меня и воскликнул:
— О! Андрюха! Иди сюда!
— Здравствуй, дядь Петь, — я подошел к ним. — Что расшумелся?
— Придумал! — хлопнул себя по лбу Осинкин. — Бенедиктыч, одолжи мне Курсанта.
— Зачем это? — Паутов напрягся.
— Он молодой, и рожей, пардон, лицом на сотрудника пока не тянет, закуп будет делать.
— Ну так-то на алкаша я тоже не очень похож, — вмешался я.
— Да хрен с алкашом, — прервал меня Осинкин. — Молодежь тоже иногда покупает. Им в магазине водку не продают. А Петров как раз на старшеклассника похож. Вот только рубашку надо попроще надеть. А то, какой-то ты, Андрюха солидный смотришься. Настоящий эксперт. Есть что пообтрепаннее?
— Найдем, — кивнул я.
— Вообще-то, — скривился Паутов. — Я своего согласия не давал.
— Ну ты, что? Бенедиктыч? Товарищу не поможешь? — жалобно протянул участковый. — С меня рыбалка. Поехали в субботу на зорьку. Место одно знаю, там лещей руками ловить можно.
— Не сезон уже для лещей-то, — недоверчиво возразил мой начальник.
— Там всегда сезон. На прошлых выходных во-о-т такого вытащил.
— Врешь ведь?
— Тещей клянусь, Бенедиктыч! Такого поросенка подсек, что еле выудил. Чуть лодку мне не опрокинул.
— Ладно, сказочник, — Паутов снисходительно скривился. — Забирай Курсанта в свое распоряжение на день. Если он, конечно, не против.
Я, естественно, был не против, кабинетно-лабораторная работа уже начинала приедаться. Вроде, хорошо, тепло и мухи не кусают. Но я с Осинкиным согласен. Тоже с людьми привык общаться. И ножками работу делать, а не задницу об стул просиживать.
— Конечно, согласен, — кивнул я. — Тем более дядя Петя мой участковый. Как же не помочь своему участковому?
— Спасибо, Петров! — Осинкин схватил обеими руками мою ладонь и потряс.
Мол, ух! Держитесь самогонщики… Курсант в деле!
Тук, тук, тук! — побарабанил я по двери, обшитой потрескавшимся дерматином.
В подъезде пахло прогорклым табачным дымом и кошачьей мочой. А может, вовсе не кошачьей. Видно, что подъезд часто посещали маргинальные элементы. Похож на “проходной притон”.
За хлипкой дверью раздались шаркающие шаги. Светлое пятнышко глазка потемнело. Ага… Злодей смотрит на гостя… Продавать ему самогон, или нет. На этаж ниже притаился участковый Осинкин. Дядя Петя напялил спортивный костюм. Когда-то, наверное, он был ему впору, но теперь его арбузный живот плохо вписывался в олимпийку. Растягивал ее в районе талии до диаметра фляги. Смотрелось очень эпично, хоть и не по-спортивному. Рядом с Осинкиным притаились два внештатника, которых дядя Петя сразу взял в качестве карманных понятых. Удобно, когда свои понятые всегда под рукой. Мужики взрослые, но в глазах огонек горит, будто не самогонщика пошли ловить, а самого Горбатого… Ну или сразу всю банду Черных кошек.
— Кто там? — проскрипел за дверью старушечий голос.
Ё-моё… Злодей оказался бабулькой. Надеюсь, похожей на бабу ягу.
Ну, Осинкин, ну паразит! Почему сразу не предупредил? В мою бытность за самогоноварение ответственности не было, поэтому в моем представлении самогонщик виделся здоровенным Моргуновым в папахе и с усами Гитлера. А тут бабушка… Тьфу, ты блин… Но отступать поздно, “маховик системы закрутился”. Назад пути нет. Понятые расстроятся, если без добычи вернутся. Что они потом на заводе рассказывать в курилке будут?
— Мать, — голосом уставшего путника проговорил я. — Открой дверь, я по делу.
— По какому делу? — невидимый глаз продолжал меня разглядывать в линзованную дырку.
Я даже, как бы случайно отошел назад и встал под лампу, чтобы меня лучше было видно. Что не злодей, не маньяк и не дай бог — не мент…
Я с заговорщическим видом достал из-за пазухи пустой “шкалик” и повертел им перед глазком, на морду накинул просящее выражение.
Щелк! — замок открылся и дверь распахнулась. Чуть сгорбленная бабушка с седой копной волос, собранной в узел, внимательно осмотрела меня выцветшими глазами. Морщины на лбу подозрительно на меня хмурились.
— Заходи! — “предпринимательница” впустила меня внутрь. — Откуда узнал про меня?
— Так Петрович проболтался, — выдал я.