Высокое напряжение

— Было бы здорово, но в последние дни ты очень занят мадам Январской. Боюсь настраиваться на мероприятие. А то сорвется снова мой план, как и сюрприз вчерашний, — как ни пытаюсь, не могу смолчать. Лев прищуривается.

— Ты ревнуешь, что ли? — мужчина произносит это с довольным видом. Я начинаю ругать себя за несдержанность. Это ведь Богатов, он даже в отношениях со мной никогда не станет примерным котиком. Будет дразнить меня и провоцировать. Как сейчас, например.

— Я? С чего бы? Тебе показалось, — развернувшись, беру чашку с кофе и, выпутавшись из его рук, с невозмутимым видом направляюсь к накрытому столу. Ставлю ее возле блюда с блинчиками.

— Думаешь, показалось? — раздается его шепот на ухо. Обернувшись, едва ли не наскакиваю на его твердую грудь. Вы посмотрите на этого павлина самодовольного, он даже не думает эту тему закрывать! Потешается надо мной.

— Да. Уверена. Блинчики на столе, кофе тоже. Приятного аппетита, а я пойду, соберусь, — широко улыбнувшись, обхожу эту высоченную скалу, направляясь в гардероб. Продолжаю слышать за спиной его довольный смех, сжимаю кулаки от досады. Ну почему рядом с ним я постоянно выгляжу маленькой и глупой?

***

Он целовал меня целую вечность. Медленно, тягуче. Низ живота сводило приятной ноющей болью желания. И в тот момент, когда я уже готова была отдаться ему прямо в кабинете, Лев наглым образом отстранился.

— Через две минуты совещание. Давай, по местам, — произносит тихо, но от меня не скрывается хрипота в его голосе. — В обед я зайду за тобой. На вторую половину дня ничего не планируй, — улыбнувшись, заботливо поправляет мою юбку. Спрыгнув со столешницы, расстроенно вздыхаю. Лев устраивается за столом, подмигнув мне, возвращает внимание к документам. А мне не остается ничего другого, как забрать ежедневник и отправиться к своему рабочему месту.

— Ты жестокий человек, Богатов, — оборачиваюсь возле самой двери, окинув его прищуренным взглядом. — Работай и знай, что где-то здесь страдает от мучений не удовлетворенная тобой женщина, — отбросив назад прядь волос, гордо покидаю его кабинет. Не вижу, но чувствую его смеющийся взгляд и теплую улыбку на губах. Божье наказание мое…

Время до обеда тянулось с черепашьей скоростью. Я с ума сходила, ожидая продолжение сегодняшнего дня. Какое счастье, что я не забыла захватить с собой купленный вчера комплект белья. Предвкушая реакцию на него Богатова, довольно улыбнулась.

В отличие от меня, утро у любимого было напряженным. Два совещания и куча посетителей. Не представляю, как он выдерживает такой ритм.

За час до обеденного перерыва ко мне заглянула Дана. Устроившись в кресле для посетителей, подруга минут двадцать вещала мне о своем ненаглядном. Ренат подарил ей вчера цепочку с подвеской в виде мотоцикла, вот ей-то подруга и спешила похвастаться. Символично, — подумалось мне, пока я крутила в руках золотой байк. Дана, не смолкая, нахваливала благоверного, восхваляя его красоту и щедрость. Сегодня он пригласил девушку на свидание. Я так и не поняла, куда именно. То ли на соревнования по мотоспорту, то ли на тусовку. Одним словом, Данка была на седьмом небе от счастья. А я смотрела на нее и надеялась на то, что не выгляжу так же как она. Такое чувство, будто Дана за пару недель отношений с ним поглупела. Честно слово, ей будто пятнадцать лет.

После своего рассказа Данка переключается на меня. Приходится поведать ей о сегодняшних планах на день. Подруга тут же вспоминает о том красном комплекте.

— Надеюсь, ты в нем? — спрашивает Дана, строго глядя на меня. Чувствую себя двоечницей на уроке.

— Он в сумочке.

— И что он там делает? — возмущается, широко распахнув глаза. — Ну, ты смешная, Тата! Ей богу, учи тебя всему. Дуй в туалет, я за тебя подежурю. Переодевайся быстро!

— Так я там, в отеле… — пытаюсь поспорить, но она одним только взглядом осекает меня.

— А вдруг вас в машине накроет? Или в ресторане? Или еще куда занесет? — шепчет заговорщически.

Признаю, есть некий смысл в ее словах. Поразмыслив немного, решаю послушать совет Данки. Попросив подменить меня, отправляюсь в уборную. Вернулась спустя пятнадцать минут. Подруга восседает за моим столом, чернее тучи.

— Что случилось? — в груди все сжимает от волнения. Заметив мое присутствие, Данка поднимается из-за стола, уступая мне место.

— Звонила Январская. Собирается в обед приехать к твоему… — кивает головой в сторону кабинета Богатова. — Просила меня связать с ним. Но я сказала, что он вышел.

— До чего надоедливая зараза, — цежу сквозь зубы. Она ведь точно не отстанет, пока не сорвет наш план. Ей богу, как чувствует.

Снова раздается звонок телефона. Мы с Даной, как по команде, одновременно опускаем на него взгляд.

— Ладно, я умываю руки, — отчеканила подруга, поднимая руки вверх. — А ты разбирайся. Но не дай этой прохвостке обвести вас вокруг пальца! Покажи ей, что ты главная!

Растерянная от столь эмоциональной речи, киваю, поднимая трубку телефона.

— Татьяна Александровна, наконец-то. Где ты ходишь? — раздается возмущенный голос Январской.

— Вы что-то хотели? — стараюсь сохранить спокойный тон, но внутри все кипит от негодования.

— Да, я сейчас подъеду в офис, у меня срочное дело к твоему шефу. Будь добра, передай ему, чтобы никуда не выходил в обед.

Поднимаю глаза на Льва, что-то печатающего в компьютере. А в груди сердце удар пропускает. Вспоминаю наставления подруги и немного приободряюсь.

— У Льва Николаевича важная встреча. К сожалению, до самого вечера он будет крайне занят. Вы не могли бы перенести свой разговор на другой день? Я с радостью включу вас в его рабочий график.

Боже, вру и не краснею. Что ни сделаешь для своего счастья?

— Какой, к черту, график? — взрывается негодованием Январская. — Я — главное, что его должно сейчас волновать. А теперь соедини меня с ним!

Нет, точно! Эта женщина испытывает меня! Как можно быть настолько непробиваемой и наглой? Положить бы трубку, и делу конец. Но понимаю, что так только руки ей развяжу. Сейчас позвонит ему на мобильный и мало того, что напросится на встречу, так и обман мой раскроет по поводу занятости на день. И каком виде я перед Богатовым предстану? Ревнивицей и интриганкой?

— Соединяю…

Переключаюсь на Льва. Слышу, как начинает звонить телефон в его кабинете. Он берет трубку и поднимает на меня вопросительный взгляд через стекло.

— Январская, — из последних сил сдерживаю злость. — У нее срочное дело, — перевожу соединение на Лену и кладу трубку.

Понимаю, что свидание под угрозой срыва. Январская из шкуры вон вылезет, но не даст нам нормально провести день. Лев кивает, слушая ее, одновременно с этим роется в документах на столе.

Стою на одном месте и смотрю на него. На морщинку, залегшую меж бровей, на волевой подбородок, на сильные руки, которые ласкают меня и так умело дарят удовольствие. И вдруг такая сильная злость меня взяла. На Январскую, на долю свою несчастную. Никогда еще не баловала меня жизнь. Богатов — первое чудо, случившееся со мной. Я люблю этого мужчину, хочу быть с ним. И ни за что не позволю этой самой Январской влезть между нами. Мадам будто не понимает ничего, считает, что имеет на него права. Вот только это совсем не так. Пусть Лев был когда-то влюблен в нее, но теперь он — мой!

Она решила пообщаться с ним именно сейчас? Что ж, пусть услышит собственными ушами, кого из нас он выберет. Да и Богатову давно пора понять, что в его жизни теперь есть место только одной женщине.

Внутри все горит от нетерпения и предвкушения. Согласна, идея, вспыхнувшая только что в моей голове, безумная. Но я хочу ее претворить в жизнь. И если не сделаю этого, кажется, что взорвусь.

Поправивволосы, направляюсь к нему. Захожу без стука. Закрываю дверь на замок. Удивленный такой наглостью, Лев поднимает на меня глаза. В его руках телефон, прижатый к уху. Январская все еще на проводе, и это хорошо. Она должна быть с нами. Не сбавляя шага, иду к нему, стуча каблуками по паркету. Он что-то говорит ей, но смотрит на меня. На то, как, потянувшись к вороту рубашки, я расстегиваю все до единой пуговицы. Стягиваю ее с плеч и отбрасываю в сторону. Ни на секунду не отвожу от него взгляда. На моих губах довольная улыбка. Черт, я, наверное, извращенка, но мне так нравится растерянность в его глазах. Увидеть эту эмоцию у всегда собранного и жесткого мужчины — дорогого стоит.