Высокое напряжение

— Может, все-таки поговорим? — прочистив горло, поворачиваюсь к нему, как только мы поднимаемся в небо. Бросает на меня непонимающий хмурый взгляд.

— Поговорим о нас и о твоем поведении… — смотрю на него в упор. Пусть знает, что я настроена серьезно. Пока не выясним все, не успокоюсь.

— О моем поведении? — хмурится Лев, ухмыльнувшись.

— Да, — киваю. Мне абсолютно не смешно. И ему не должно быть. — С каких это пор ты предпочитаешь якшаться с Январской и строить из себя злого босса? Мы вернулись на прежний виток отношений? Ты мне скажи, а то я тут сижу такая, и не в курсе всего… — слова вылетают пулеметной очередью. Во всем виновата моя злость на него и обида, меня уже не остановить. Богатов продолжает сидеть молча и пялиться на меня.

— Что это за детский сад? Посылать за мной Константина. Сам непонятно откуда едешь… — я как чертов рупор. Не могу остановить себя. Все волнения и обиды за вчерашний день и прошедшую ночь прорывают плотину терпения и выплескиваются на него смертоносной волной. Вот только Богатову, похоже, все равно.

— Закончила? — спрашивает ровным тоном после секундного молчания. Киваю в ответ. Как бы мне хотелось, чтобы сейчас на его лице заискрилась улыбка, и он сказал бы мне, что все это ерунда, и я все себе напридумывала. Снова бы коснулся пальцами моих волос, как той ночью у пруда… обнял бы меня и сказал, что эту командировку мы проведём как влюбленные. Но Богатов продолжал смотреть на меня, обдавая холодом своих глаз.

— Я ошибся, Тата… — его шепот кажется мне таким громким. Сердце рвется из груди от понимания того, что сейчас он поставит жирную точку в наших отношениях. — Прости, но между нами ничего не может быть… Мой брат разбит из-за вашего расставания. Поверь, для него твой уход значит очень много. И я не смогу сделать ему еще больней… Он — единственный, кто у меня есть на этом свете. И я не смогу сделать ему больно.

Я смотрела на него, и поверить не могла собственным ушам. Разыграть столь сильную трагедию из нашего расставания с Кириллом…

— Что за глупости, Богатов? — я даже зарычала с досады. Что за чушь он несет?

— Мы с твоим братом… — мой голос получился слишком громким. Отвернувшись в сторону, на пару секунд, перевела дыхание. — Мы с Киром считай и не были вместе… подумаешь, пару поцелуев и объятий… Какая может быть рана? Да, ему обидно, что все так вышло, но мы с тобой ничем никому не обязаны… И то, что сейчас ты преднамеренно отталкиваешь меня… Это ошибка, — смотрю на него глазами, полными мольбы. Но во взгляде Льва нет и капли теплоты.

— Неважно, Тата. Я принял решение. Прости, но между нами — только рабочие отношения. Другого быть не может, — отвечает тоном, абсолютно лишенным эмоций. Отворачивается, давая понять, что на этом считает разговор завершенным.

Что ж. Хорошо. Пусть будет так. Он принял решение, а теперь пусть пожинает плоды.

***

По прилету нас встретил водитель Фернандо. Доставив нас к отелю, мужчина сообщил, что его шеф ждет нас на обед на первом этаже в ресторане. Заселившись в номера, оказавшиеся, к счастью, на разных этажах, мы спустились в холл.

Богатов делал вид, будто ничего не произошло между нами. Он вернулся к прежнему своему состоянию. А я так злилась на него! Смотрела на его шикарную фигуру, на то, какие взгляды бросали на Богатова проходящие мимо нас дамы, и кусала губу от отчаяния. Нет, Левушка. Я тебе отомщу…

На входе в ресторан нас встретил официант. Услышав имя Фернандо, тут же проводил к столику, за которым уже сидел итальянец. Как только мы подошли, тот тут же поднялся. Расплывшись в широкой улыбке, подал руку шефу.

— Фернандо, — кивнул ему Богатов, пожимая ладонь мужчине.

— Рад вас видеть, — улыбнулся тот, а потом его взгляд скользнул поверх плеча Льва.

— Тата, вы ослепительны! — потеснив шефа, Фернандо приблизился ко мне. Взяв мою ладонь в свою, поднес к губам. — Я думал, что больше невозможно, но с каждым последующим взглядом я очаровываюсь вами все сильней, — на губах мужчины искрилась улыбка. Усадив меня рядом с собой, он ни на секунду не сводил с меня глаз.

— Может, сделаем заказ? — раздается недовольный голос Богатова. Улыбаюсь про себя. Наконец-то живые эмоции. Решил отказаться от меня? Что ж, посмотрим, надолго ли его хватит…

Фернандо пододвигается еще ближе ко мне. То и дело касается моей ладони. Я вижу, каким гневом полыхают глаза Богатова, и с радостью подыгрываю итальянцу.

Спустя минут десять шустрый официант приносит наш заказ.

— Тата, эта рыба просто божественна. Уверен, вы оцените блюдо по достоинству, — наклонившись, шепчет мне на ухо. Подцепив вилкой кусочек, пробую блюдо. Прикрыв глаза, медленно пережевываю мясо, наслаждаясь вкусом.

— М-м-м, у вас превосходный вкус, Фернандо. Я еще никогда не ела такой рыбы, — улыбаюсь мужчине, ловя боковым зрением гневный взгляд Богатова.

— Фернандо, — прочистив горло, встревает в разговор Лев. — Вы хотели поговорить о проекте…

Итальянец поворачивается к шефу.

— Поговорим, Лев, обязательно. Но давайте вечером. Я приглашаю вас сегодня в мой загородный клуб: бассейн, солнце, приятная музыка. Там и обсудим все вопросы…

— Тата… надеюсь, вы пойдёте, — повернувшись, спрашивает мужчина, касаясь рукой моей талии. Вздрогнув, поднимаю глаза на Богатова. Он в ярости, но всячески пытается сохранить видимость спокойствия.

— Тата не взяла купальник, — произносит Лев, промокнув губы салфеткой. — И у нее боязнь воды. Татьяна Александровна не умеет плавать, — он переводит взгляд на меня.

— Почему же, — улыбаюсь кокетливо, пожимая плечами. — Я как знала, захватила купальник. А в воду не буду заходить слишком далеко.

— Тата, я научу вас плавать… и буду рядом, подставив вам свое плечо, — раздается над ухом томный голос итальянца.

— Вот видите, Лев Николаевич, — улыбаюсь, смотря на Богатова в упор. — Все не так страшно, как вы описали. Фернандо научит меня плавать.

***

Последующий обед проходил в том же режиме. Фернандо ни на секунду не переставал касаться меня, а я делала вид, будто мне дико приятно его общение, одновременно с этим пыталась сделать так, чтобы Фернандо не переходил черту дозволенного, ибо слишком эмоциональный мужчина действовал напористо. Богатов, как ни старался скрыть эмоции, был чернее тучи. К концу обеда он дошел до крайнего напряжения. Договорившись о вечере с Фернандо, буквально под руку вывел меня из ресторана. По всей видимости, опасался, что я останусь наедине с итальянцем.

Стоило нам зайти в лифт, он тут же пригвоздил меня к стенке.

— Ты что творишь? — процедил сквозь зубы, прожигая меня ненавидящим взглядом.

— А что я творю? — вернула ему смеющийся взгляд. Ни за что не покажу Богатову, что такой он напугал меня. Я еще никогда не видела его столь заведенным.

— Какой, к черту, бассейн? И ты позволишь этому хмырю трогать тебя?

Ох, а теперь мне стало совсем не страшно. Наоборот — хорошо. Видеть столь неприкрытые эмоции Богатова — истинное удовольствие.

— А почему бы мне не позволять трогать себя? Я свободная женщина, — пожала плечами, смотря на него удивленно.

Я видела, как заходили желваки на его скулах, каким напряженным стал его взгляд.

— Тата… ты же понимаешь, что беда будет… — прошептал возле самых моих губ. А у меня дыхание перехватило от его близости. — Лучше не делай этого… не играй со мной…

Взяла себя в руки, отбросив в сторону все лишние мысли.

— Какие игры, Богатов? — посмотрела на него так, будто мне совершенно плевать на него. — Ты в самолете дал мне прекрасно понять, что я для тебя значу. Ты сам от меня открестился, так что нечего теперь строить из себя ревнивого самца, — оттолкнув от себя, прохожу в раскрытые створки лифта. Пройдя вдоль коридора, захожу в свой номер. С грохотом захлопнув за собой дверь, прислоняюсь затылком к твердой поверхности. Прикрыв глаза, пытаюсь унять дикую злость, раздирающую меня. Что за человек он такой? Сначала бросается гадкими словами, ранит, а потом ревнует.