Страница 58 из 77
В остальном, как начальник, он мало отличался от всех остальных обладателей высоких должностей. Устанавливая на флоте собственные порядки, он объяснял их укреплением дисциплины и нравственности, на самом деле воплощая свои собственные консервативные взгляды. Причем, с чувством юмора у Редера всегда было плохо. Его приказы морским офицерам не ходить в форме в питейные заведения и не курить в общественных местах совсем не пользовались популярностью на флоте, а запреты офицерским женам носить короткие юбки, красить ногти и пользоваться косметикой сделались темой для любителей анекдотов. Несмотря на все то полезное, что Редер сделал для возрождения немецкого флота, к началу сороковых за ним прочно закрепилась репутация старого зануды и умелого интригана, расчетливого и осторожного.
И даже возглавив эскадру главных сил кригсмарине лично, он оставался по-прежнему верен себе, проявляя осторожность во всем, хотя в душе и мечтал о славе великого флотоводца. Потому предложение флагманского артиллериста корветтен-капитана Роберта Вебера обстрелять советскую базу с безопасного расстояния Редер охотно принял. Гросс-адмирал, разумеется, понимал, что обстрел издалека вряд ли разнесет в щепки укрепления большевиков на мысе Ханко, но зато позволит не подвергать опасности ответного удара береговой артиллерии лучшие немецкие корабли, гордость кригсмарине, ради демонстрации возможностей немецкого оружия и достижения максимального пропагандистского эффекта. На большее Редер пока и не рассчитывал. Особенно после состоявшегося морского боя, который завершился невнятной ничьей, что делало просто необходимым хотя бы создание видимости победы в этой операции.
Если просто отойти без боя от русской базы, то моряки эскадры будут сильно разочарованы. Ведь их товарищи с крейсера и эсминца уже приняли в этот день смерть в бою, подобно героям древних германских легенд. Потому, как только эскадра достигла заданного квадрата, гросс-адмирал обернулся, стоя на мостике, взглянул на красное закатное солнце, затем сверил еще раз свои наручные золотые швейцарские часы с показаниями корабельного хронометра. Редер в тот момент казался задумчивым, он ждал авиацию. В это самое время со стороны заходящего солнца показались немецкие самолеты, о чем сразу доложили на мостик сигнальщики. Прибыла долгожданная воздушная поддержка, опоздав всего на три минуты. Редер прекрасно знал, что без корректировки с воздуха в сложившейся ситуации ему не обойтись. Иначе дорогостоящие крупнокалиберные снаряды будут попросту истрачены зря. Потому он медлил. Но, Геринг на этот раз не подвел главнокомандующего кригсмарине. И гросс-адмирал скомандовал артиллеристам приготовиться к стрельбе.
На выбранном расстоянии обстрела точно поразить цели стрельбой с кораблей без дополнительной корректировки не представлялось возможным хотя бы потому, что они находились за линией горизонта. И визуально контролировать попадания прямо с борта линкора не получалось. Радары тоже никак не помогали различать тщательно замаскированные береговые батареи русских. Потому, как только небесный флот старины Геринга пришел на помощь, с кораблей стартовали и собственные гидросамолеты-корректировщики. И лишь когда их пилоты передали по радио, что видят сооружения русской базы, Редер приказал начать пристрелку по берегу главным калибром. Вскоре флагманский линкор содрогнулся от своего же залпа, когда, разрывая тишину летнего вечера, заговорили все восемь тяжелых орудий «Тирпица». А следом, вторя им, загрохотали и девять пушек «Шарнхорста».