Под парусом надежды

– Как ты можешь принижать талант брата! Он с детства подавал большие надежды. Мы все знаем, что ты не был одаренным, Джед. Так что не суди о том, в чем не разбираешься!

– Зато у меня талант в другой области! – разозлился мужчина. – Почему ты не хочешь этого признать.

Официант принес Марии заказ.

– Я заберу это с собой. Я ухожу.

Художница встала. Джед тоже встал. Лаура не без веселья наблюдала, как оба молча смотрят друг на друга. Мария заговорила первой:

– Я ожидаю, что выставка пройдет так, как и планировалось. Лаура выберет работы, которые покажут, какой потерей для мира искусства явилась смерть Джордана. Ты распорядитель, так что позаботься обо всем. – Художница гордо вздернула подбородок и удалилась.

– Маму ждет разочарование, – заговорил, наконец, Джед.

– Картины не так уж плохи.

– Но и не хороши. А она ждет шедевров. Те, что в галерее, самые лучшие?

Лаура кивнула.

– Итак, когда ты сможешь приступить к оценке?

– Не раньше четверга, – отчего-то соврала Лаура.

Сегодня вторник. Возможно, Джед откажется от ее услуг, раз уж так торопится. Лауре было бы удобнее, если бы эту работу выполнил кто-нибудь другой. Она уже по горло сыта драмами!

– Хорошо. Во сколько мы встретимся?

– В два? – Черт, подумала девушка, надо было сказать, что я занята до следующей недели.

А лучше до будущего месяца. Или просто отказать. Лаура взглянула на Джеда. Не многие люди говорили ему «нет», это ясно как день.

– Я заеду. Мне еще нужно разобрать вещи Джордана. Новые отправлю в магазины, остальное пожертвую. Не порекомендуешь мне какой-нибудь фонд?

– Я бы отдала в «Провинстаун».

– А ты хочешь забрать что-нибудь?

– Нет. – Лаура бросила салфетку на стол и встала. – Мне пора в галерею. Спасибо за ланч и увидимся в четверг.

Джед тоже встал и дождался, пока Лаура уйдет. Затем снова опустился на стул.

На мгновение Лаура оглянулась. Джед смотрел куда-то вдаль и казался безумно одиноким. Может, она недооценила его? Лаура вдруг подумала, не вернуться ли ей за столик. Но зачем? Развеселить? Нет. Девушка уверенно зашагала в сторону галереи.

Она позвонит Джасперу Маллинсу, чтобы тот помог в оценке. Не то чтобы Лауре нужно было еще одно мнение, но одна голова хорошо, а две все же лучше. Кроме того, возможно, она услышит мнение, отличное от собственного.

Джед закончил есть. Он мало ел за последние дни. Он был голоден и устал. И не имел, особого желания разбираться с делами брата. Джеду хотелось бы, чтобы все сложилось по-другому. Он любил мать, не всегда понимал ее, но ценил ее мнение и знал, что для нее важно. Она всегда обожала Джордана. Джед давно привык к этому.

Отец тоже большую часть времени проводил в собственном мире, создавая скульптуры из мрамора и гранита. Он выходил из мастерской только в те моменты, когда нужно было продать скульптуру. Его работы находились и в музеях современного искусства и в частных коллекциях.

Джед бросил на стол несколько купюр, подхватил пиджак, перебросил его через плечо и отправился в свой отель.

Джед решил позвонить на работу и продлить отпуск. И все же позволить провести выставку. А потом съездить в дом Джордана. Он никак не мог поверить, что брата больше нет. Что он никогда больше не увидит его и не услышит очередную историю о том, как Джордан заработает свой первый миллион.

Братья не были близки, но Джед чертовски скучал по Джордану.

Какой была его жизнь здесь? Джед никогда не приезжал к брату в дом. Будет ли коттедж напоминать о Джордане? Он бы предпочел обратное. И вообще, лучше бы Джордан составил завещание по-другому. Лучше бы Джед остался на Амазонке.

Но теперь уже ничего не изменить. Джордан мертв. И они никогда больше не будут так близки, как когда-то мальчишками. До тех пор, пока родители не разделили их на любимого и отверженного. Смерть всему финал.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Лаура расположилась в кресле-качалке на балконе и глядела на море, которое открывалось взору из ее квартиры на третьем этаже. Стоял чудесный вечер. Девушка облачилась в свободную футболку и попивала вино, положив ноги на парапет. Никто не видел ее в сумраке ночи. Ночь была ее любимым временем суток. Морской бриз овевал приятной прохладой, принося с собой разные мысли. Снова и снова они возвращались к Джеду Броуди и ее двояким чувствам к нему. Ей не нравился этот человек. Он напоминал девушке о том, что она предпочитала забыть. Да, Лаура сочувствовала Джеду. Всегда трудно терять родственника. А тем более брата. Лаура была единственным ребенком в семье, но она могла себе это представить.

Однако ее влекло к нему. Джед был мужественным и мускулистым. А как он смотрел на нее! Будто она – единственная женщина на свете.

Зазвонил телефон. Лаура сняла трубку и вернулась на балкон.

– Лаура Паркерсон слушает.

– Я не слишком поздно?

Девушка узнала голос Джеда. Она вся напряглась. Зачем он звонит?

– Нет. Чем могу помочь?

Темнота все скрывает. Лаура могла говорить с ним и хранить свои секреты.

На том конце провода воцарилась тишина.

– Джед?

– Наверное, это все-таки плохая идея.

– Какая именно?

– Позвонить тебе, чтобы спросить о Джордане. У тебя и без того полно дел.

– Вообще-то я сижу на балконе и наслаждаюсь ночной прохладой. А ты где?

– В номере отеля. К слову сказать, достаточно скверном. Еще повезло, что я успел снять его, так говорил администратор. По телевизору ничего интересного. А здесь я знаю только тебя и родителей. Я подумал, что мне приятнее говорить с тобой.

– Что ты хочешь знать?

– Каким был Джордан в эти последние для него месяцы? Чем он интересовался? Кроме тебя, разумеется. И был ли брат счастлив?

Лаура отпила вина и поморщилась. Она не желала вспоминать последние месяцы.

– Джордан обладал способностью быть счастливым, что бы ни случилось. Он ничего не воспринимал слишком серьезно. Во всяком случае, настолько, чтобы изменить свое отношение к жизни. Это его качество и привлекало меня в нем. Я беспокоилась о делах в галерее, о том, как сохранить клиентов, о налогах и сборах, о том, какая будет погода, и о многом другом. А Джордан никогда. Когда я была с ним, я забывала о заботах и просто веселилась.

Этого и не хватало Лауре больше всего.

– Да. Джордан всегда был оптимистом.

– Иногда он сводил меня с ума своим легкомыслием. Но ему всегда везло, и потому худшего не происходило. У Джордана было много друзей, но, насколько мне известно, никого близкого. Зато множество тех, с кем он проводил время в клубах или на яхте. Твой брат любил быть в центре внимания, среди людей, что меня немного удивляло.

Только сейчас Лаура начинала осознавать некоторые вещи, которые были ключом к настоящему Джордану.

– Почему же?

– Большинство творческих людей считают уединение своим лучшим другом. А у Джордана было просто бесчисленное количество знакомых.

– В этом мы разные. Хотя не только в этом, во многом. Джордан всегда легко заводил знакомства. Еще с начальной школы у него всегда были друзья на все случаи жизни.

– А у тебя?

– У меня не так много друзей. Я всегда болтался в компании брата, если мне не с кем было пойти куда-нибудь.

– Джордан был таким открытым. Мне бы хотелось…

– Что?

– Чтобы я ценила его достоинства до того, как он погиб. Думаю, мне хотелось изменить его. Но ведь люди редко меняются, достигнув определенного возраста, если, конечно, сами не захотят. Мне нравилось ходить с ним на вечеринки и все же иногда так хотелось провести тихий вечер дома. Я любила его беззаботность, но желала, чтобы он стал более практичным. Что это говорит обо мне?

– Что ты хотела стабильности, а не жизни на вулкане.

– Но все было не так плохо, как мне иногда казалось.

Если бы только она не застала Джордана в постели с любовницей. Как хотела Лаура забыть этот кошмар!