Страница 24 из 66
Хоть кроссовки на месте. Им бы я точно не нашла замену. Мои крошки идеально сидели на ногах, поддерживая стопу. Посмотрите на свою обувь и признайтесь ей в любви. Пока вам не придется крутиться на платформе в уродских туфлях и с деревянным мечем, вы никогда не оцените прелесть супинаторов и моделей, разработанных исходя из анатомических особенностей стопы.
Стянув ключи, я сжала их так, чтобы они не издавали лишних звуков. Прижимая подушечками пальцев повернула замок. Второй.
На кухни продолжался шум.
Пространство сузилось до одной единственной точки.
Полностью сосредоточившись на плавности движений, я повернула ручку. Потянула дверь. И ничего. Та осталась неподвижна.
Дрожащими руками снова пробежалась по замкам. Ощупала все выпуклости. Мелкая щель между дверью и косяком указывала, что регель отсутствует. Так почему не открывается?
Паника взметнулась вверх, подступая к горлу. Меня затошнило.
В чем же дело?
— Магия.
Я дернулась, отскакивая от двери, будто ужаленная током.
Прислонившись к стене, Гера вытирал руки вафельным полотенцем.
— 5 -
— Куда-то собралась?
Гера выглядел так по-домашнему, что я почувствовала себя неверной женой, сбегающей посреди ночи к любовнику.
«— А как же наши дети, Аня? — передразнила я свои мысли плаксивым голоском».
— О, это? — Ткнула я ключом себе за спину, где маячил рюкзак. — Там такое дело, кошка соседки забралась на наш балкон. А дома никого нет. Мама мне уже весь телефон оборвала. Сотня пропущенных и в два раза больше сообщений.
Мужчина понимающе кивнул, после чего спокойно заметил:
— Должно быть непросто дозвониться на разряженный телефон. Он сел у тебя еще вчера.
Зараза! Было девяносто процентов, и я им не пользовалась. Батарея новая. Когда испустить дух успел?
— Откуда ты знаешь, что он разряжен? — закрались подозрения.
Вот также с моим предыдущим телефоном было. Но он хотя бы имел совесть отрубаться при минусовой температуре.
— Зараза на холоде так разрядился?
Гера не стал утруждать себя ответом, а закатил глаза.
В чем дело? А, дошло. Телефон вместе с моими вещи были в его распоряжении всю ночь. Наверняка рубился в игры и побил мои рекорды. Он сам признался, что всю ночь не спал.
Так, стоп. Дробь, не тупи.
— Тогда я точно должна идти домой. Не мог бы ты?.. — ткнула себе за спину.
Гера отстранился от стены и сделал несколько шагов по направлению ко мне. Я не шелохнулась. Во-первых, выжиматься в дверь было не в стиле крутой Избранной. Во-вторых, отступать в глубь коридора — равно загнать себя в ловушку. В-третьих, я еще не настолько потеряла совесть, чтобы ходить в грязных кроссах по чужой квартире.
И да, я пыталась сообразить, как с помощью магии заперта дверь.
— Гера, я хочу уйти. Я же могу уйти, да?
Он выглядел растерянным. Не угрожающим, не злым, не обиженным. Я не смогла разглядеть ни единой отрицательной эмоции. Прямо сейчас мужчину можно было сфотографировать на обложку журнала для домохозяек.
Откинув полотенце на коридорный пуфик, он укоризненно заметил:
— Я же спрашивал, что сделал не так.
— Все так. Ты просто не в моем вкусе. Ничего личного, но ты немного опережаешь время. Нынче предпочитают мрачных и таинственных красавцев с пронзительно-черными глазами и шлейфом тумана из тайн и соблазнительных пороков. Они хватают тебя в крепкие мускулистые руки, втягивают в зависимые отношения и насильно причиняют счастье. А симпатичные хозяйственный парни, с уважением относящиеся к чувствам, готовые подставить плечо под слезы, грудь под меч, уши под женскую болтовню, еще не в тренде. Здоровый отношения — такая скука. Может позже? Попробуй набрать меня через две-три свадьбы моих подруг.
Гера прищурился, стараясь переварить мою запальчивою тираду.
Монолог готовился для другого человека и с иначе расставленными акцентами.
— Какая магия тебе доступна? — внезапно спросил он. — Не могу разобрать.
— Не понимаю, о чем ты.
Я ухватилась за дверной косяк. Не для сохранения равновесия, а чтобы удержать себя на месте и не броситься трусливым зайцем обратно в комнату.
— Конечно же понимаешь, Аня. Ты не удивлена.
— После Немерности-то?
— Ты почувствовала опасность. — Продолжал он, приближаясь. — Сразила фата. Не потерялась среди черных вышек. Сохранила боевой дух. Нет, — покачал Гера головой. Темно-русая прядь скользнула ему на лицо. Он недовольно заправил ее за ухо. Идеальная прическа. У кого может быть идеальная прическа с утра пораньше, да после бурной ночки в лесу? У жутких сверхъестественных созданий. Обаятельных и идеальных до тошноты. — Нет, это не может быть стихия. Мир бы этого не потерпел. Что-то простое, но эффективное. Бесстрашная героиня с мечом наголо.
Он протянул руку к моему лицу и обхватил ладонью щеку, мягко погладив скулу.
Моя рука крепко сжала косяк. Внезапно пальцы нащупал крохотное углубление. На деревянной поверхности был вырезан какой-то знак.
— Гера, что происходит? — я слегка повернула голову. — Зачем?
Теплая ладонь скользнула по коже, застыв на подбородке. Могло показаться, что я намеренно провоцирую контакт такого рода.
— Аня, вернись, пожалуйста, в постель.
Я отвела взгляд.
Мои пальцы оглаживали выскобленный символ. Лотос в кружке (точнее какой-то вид лотоса, неведомый земной ботанике). Теперь я убедилась.
— Почему тебя интересует моя магия? — спросила напрямую.
— Ты не поймешь. Это за гранью человеческого понимания.
— А ты попытайся.
Большой палец скользнул по моей губе. Я задержала дыхание и смогла спокойно выдохнуть только когда мужская ладонь легла на дверь рядом с моим лицом.
— Я ждал тебя очень долго, Аня. Слишком долго. Поверь мне, я не собираюсь тебя обижать. Ты невероятно ценна для меня.
— Да? А вот я к тебе схожие чувства совсем не питаю.
- В самом деле? — в карих глазах мелькнули золотые искры. Мое сердце оседлало коня и бросилось вскачь. — Это скоро изменится.
— Если ты рассчитываешь на Стокгольмский синдром, то для его появления нужно больше времени. Сколько ты планируешь меня удерживать?
По лицу мужчины скользнула тень непонятной эмоции.
— Все должно было пойти не так. Ты права. Я потерял хватку. Что ты говорила о своих предпочтениях? — Он наклонился ближе, хотя между нами и так было недостаточно пространства. Свободной рукой он поддернул мой подбородок, заставляя смотреть на себя. — Мечтаешь принадлежать мужчине против своей воли. Полагаю, тот случай в машине наложил свой отпечаток.
Я перехватила его за запястья, отводя в сторону.
Мои глаза сузились до щелочек. Его горели жидким огнем.
— О, да. — Прошипела я в миллиметре от его губ. — Отпечаток остался.
Я не вжималась в дверь. Все ради того, чтобы отклонить голову назад и со всего размаху врезать лбом в маячившую перед глазами переносицу.
— Ах ты ж!
Схватившись за нос, Гера отпрянул назад.
— Смело, но бесполезною. Это тебе не поможет.
Ему было больно, но голос едва ли изменился. Лишь стал немного гнусавей и напряженней.
Вот за что «люблю» некоторых мужчин. Никакой агрессии. Причиняют моральную и физическую боль исключительно с сочувствующим видом. Ты для них маленькая букашка, что замахнулась на аллигатора. Ай-я-яй. А о бабочке, что переломила спину слона, а потом махнула крылышком, снеся под корень соседний континент, конечно же никто не помнит.
Гера не волновался. Он хозяин положения. Прекрасно понимает, что сквозь магию человеку не прорваться. Могу поспорить, начни я орать, никто не услышит криков. Квартира либо звукоизолирована, либо под еще одной магической печатью.
Он и правда меня ждал.
— Хочешь знать, какая у меня магия? — спросила я.
Гера взял оставленное полотенце и приложил к переносице.
— Удиви меня.
— Двери.
Он озадаченно моргнул.
Символ не-лотоса вспыхнул под моей ладонью. Гера уставился на поврежденный замок. Золотившаяся гравировка ошарашила его сильнее, чем удар в нос. Именно на это я рассчитывала, вырываясь к долгожданной свободе.