Её несносный студент

Ушла.

Сорвавшись с места, бегу к выходу, вылетаю на улицу и вижу отъезжающий с парковки, уже знакомый мне черный мерен.

Пинаю со всей дури, ни в чем неповинную, стоящую рядом урну, та со свистом отлетает в стену.

— Сука, чтоб тебя…

Казусы случаются

— Ты в себе вообще? — как гром среди ясного неба, раздается голос Белого.

Он осматривает меня, переводит взгляд на влетевшую в стену урну и ее содержимое, рассыпавшееся по земле, и качает головой.

— Что случилось? — интересуется, глядя из меня исподлобья, смотрит осуждающе, словно я ему денег должен и не возвращаю.

— Ничего, — отмахиваюсь.

Не тянет меня сейчас на разговоры по душам, не та стадия алкогольного опьянения. Недостаточная концентрация в крови. Сжимаю кулаки, желание расхреначить все вокруг рвется наружу, и все из-за нее, — занозы в моей голове и заднице.

Разворачиваюсь, собираясь вернуться в клуб, но Белый не позволяет, хватает меня за плечо, тянет на себя, сильно рискуя получить по морде, потому что нихрена я сейчас не настроен дружелюбно, даже по отношению к лучшему другу.

Внутри опять херня какая-то творится, выть хочется от тупости ситуации. Столько времени прошло, а я ее никак отпустить не могу, из башки своей больной выдворить. Александровна, как опухоль злокачественная, с ума сводит, лишает здравого смысла. И мужик этот ее еще, какого хера вообще вернулись? Сидела бы заграницей, или в столице, куда она там свинтила после нашего с ней последнего разговора? Я бы может и перебесился со временем. Наверняка бы перебесился. А теперь я знаю, что здесь она, что вернулась. И че мне, блядь, с этим знанием делать?

— Клык, — Белый снова привлекает мое внимание.

— Все нормально.

— Тогда чего сорвался, я очухаться не успел, а ты уже из чувака пациента травмпункта сделал.

Алкоголя, видно, в моей крови все же доза приличная, для непьющего человека, а потому смысл слов до меня доходит не сразу, лишь на подкорке сознания вспышкой мелькает физиономия какого-то дебила, навалившегося на меня во время потасовки в клубе, и вполне объяснимо по роже отхватившего. А нехер у меня на пути было стоять. Ниче, очухается, не вспомнит даже нихрена.

— Белый, вот че ты до меня доебался, а?

Чего я ему сказать должен? Что дебил я? Что он прав, и я так и не забыл, не смог и что в каждой бабе ее ищу, каждую с ней сравниваю и медленно подыхаю? Что только увидев, рванул к ней, как идиот последний, к той, которая уже замужем и обо мне не вспоминает даже? Да я себе в этом с трудом признаюсь, все пытаясь понять, осознать наконец, чего меня на ней так клинит.

— Ксюша, — выдыхаю и отворачиваюсь.

— Какая Ксюша?

— Бля, Белый, вот включи мозги, ты много Ксюш знаешь? — срываюсь на друге, потому что нехер тупые вопросы задавать.

— Александровна что ли? — спрашивает он недоуменно, лицо как-то неестественно вытягивается.

— Владимировна, блин, Белый, бесишь!

— Ты по-русски говори, дебил, я мысли еще читать не научился.

— Она была здесь, — поясняю, теряя терпение, — я за ней рванул, и не надо на меня так смотреть.

— Ты перепил что ли? Откуда ей здесь взяться?

— Да пошел ты.

— Ладно не кипятись, дальше что?

— Ничего дальше, в тачку с мужиком села и привет, я не успел.

Вздыхаю, кошусь на многострадальную урну у стены, слишком далеко. А жаль, не Белого же метелить.

— Она вернулась, — усмехаюсь, понимая всю абсурдность ситуации. И как я так опять попал?

Белый косится на меня, взгляд какой-то обеспокоенный, словно опасается чего-то. Может срыва моего очередного, ведь в прошлый раз даже он вел себя приличнее.

— Да не сорвусь я, нормально все, — хлопаю друга по плечу, не слишком веря в собственные слова, и он не верит, потому что меня, как облупленного знает.

— И что ты собирался делать, если бы догнал? — задает вполне себе резонный вопрос, на который у меня нет ответа.

Я об этом не думал, я в тот момент вообще не думал. Видел цель — не видел препятствий. Как-то не до размышлений было, я вообще не думаю, когда ее вижу, как выяснилось.

— Клык, остынь, не дури, она замужем, забудь ты ее уже, вокруг девок полно, помани и любая твоя будет.

Он говорит здравые, в общем-то, вещи, и я головой это, конечно, понимаю, а вот что с пробоиной в груди делать — не понимаю.

— Пообещай мне, что не будешь искать с ней встреч.

— А ты не много на себя берешь?

— Клык, мля, — он тоже теряет терпение, беспокоится обо мне, я ценю это, конечно, но все равно раздражает. — Дай мне слово, что больше не вляпаешь во все это дерьмо.

— Ладно, не кипишуй, сказал же, все нормально будет, не беси.

Его такой ответ, естественно, не устраивает, но мне сейчас как-то феерически похер, я просто разворачиваюсь и двигаюсь обратно в клуб, Маринка наверняка все еще торчит за столиком, если не нашла жертву поинтереснее. А мне напряжение надо снять, Маринка с этим хорошо справляется, качественно, так сказать, с особым умением душу высасывает.

Белый сопит чего-то, дебилом меня называет, плетется следом, скрипя зубами и наверняка подавляя желание мне втащить хорошенько. У него в этом плане с самоконтролем получше, чем у меня.

К нашему возвращению народ уже успевает успокоиться, Маринка с подружкой, как и положено, на своих местах, не свалили. Сидят, коктейли попивают, грустно на танцпол поглядывая. Нет, детка, сегодня потанцевать не получится. Не здесь во всяком случае.

— Егор, — тянет пискляво и это бесит, сильно.

Ее кажется вообще не смущает, что я только что оставил ее одну и ломанулся в неизвестном направлении, попутно отхватив по морде, и по морде надавав. Всматриваюсь в лицо Маринки, взгляд плывет, улыбка какая-то совершенно блаженная. Накидалась что ли?

— Че принимала? — хватаю ее за подбородок, она продолжает улыбаться, руками ко мне тянется, за шею ухватиться пытается. — Че приняла я спрашиваю? — мне адекватная девка сейчас нужна, а не бревно обдолбанное.

— Да ниче не принимала, коктейль выпила и пивасик, — отвечает насупившись.

Ладно, хрен с тобой и так сойдет.

— Белый, мы поехали, — кричу через весь стол другу, вернувшемуся к своей блондинке.

Нормально так, быстро он обо мне забыл. Усмехаюсь про себя, клоун блин.

— Куда? — Маринка глупо хлопает ресницами.

— Домой.

— Но я не хочу домой.

—Ко мне, бля, домой, — рычу на нее, а она опять улыбается по-идиотски, видно понимая, что не чаем с плюшками я ее поить собираюсь. Улыбка стремная какая-то, губы еще эти надутые и нахрена только накачала, нормально же раньше было.

С подружкой она прощается мгновенно, Белый только улыбается довольно, глядя на меня. Не собираюсь дурить и ладно.

Беру со стола телефон, хватаю Маринку за руку и веду через весь клуб к выходу. Она едва успевает передвигать ногами на своих каблучищах высоченных. Никогда не понимал, как девки умудряются на них ходить и не калечиться.

Забираем свои вещи, пока Маринка прихорашивается зачем-то у большого зеркала недалеко от выхода, я успеваю вызвать такси. Через пять минут синяя «Хонда» подъезжает к парковке клуба. Сажаю Маринку на заднее сидение, сам умещаюсь рядом и называю водиле адрес городской квартиры, хорошо хватило ума прихватить ключи. С предками я сейчас вести светские беседы не в состоянии, отец явно еще бесится, но из гордости не звонит, и матери, видимо, не разрешает. Оно и к лучшему, мне его упреков на сегодня достаточно.

Минут пятнадцать спустя подъезжаем к дому, благо, ночь на дворе и дороги пустые.

— Егор, подожди, — Маринка как ни старается, а за мной не успевает, мне приходится сбавить шаг. Пропускаю ее в подъезд, сам иду следом. В лифте прижимаю девчонку к стене, расстегивая короткую куртку, ну отморозит же себе все нахрен, чем только думает. И я не понимаю, какого хера меня вообще это заботит и почему вместо мыслей о неминуемом сексе, у меня в башке вот эта хрень крутится.