Страница 17 из 153
— Леонид Ильич, — Чазов умоляюще глянул на Брежнева. — Это правда?
— Абсолютная, гхм, — сурово подтвердил генсек. — Делай, что тебе говорят, Женя. Юра перешел все границы, его дни в должности председателя КГБ сочтены. Он будет смещён и отправлен под трибунал.
Чазов глубоко вздохнул и закрыл глаза.
— Хорошо, — выдохнул он. — Я позвоню Андропову.
— Отлично, — одобрил Щелоков и повернулся к Медведеву и Цвигуну. — Теперь сюда нужно пригласить майора Липатова. Он, насколько помню, должен в сторожке у ворот сидеть. И пусть сигареты с собой возьмет. Владимир Тимофеевич позови его, скажешь, Леонид Ильич попросил.
В пятнадцати километрах от дачи Брежнева. Спустя час времени.
— Коршун, я орел, как слышно? — ожила рация в руке Сергея Ивановича.
— Орёл, я коршун, слышу тебя хорошо, — сразу ответил капитан. В белом маскхалате, на фоне, вырытого ночью окопа-схрона, прикрытого бревнами и толстым слоем снега, накиданного сверху, наш командир был почти невидимым со стороны дороги
— Коршун, я орёл, клиенты проехали. Через десять минут будут у вас. Готовьтесь встречать.
— Коршун, вас понял, — сообщил командир, отпустил и снова нажал кнопку вызова.
— Беркут, ястреб, я коршун. Всё слышали? Полная боевая готовность.
— Коршун. Я — Беркут. Все слышал. Есть, полная боевая готовность.
— Коршун, Ястреб на связи. Слышал. Есть, полная боевая готовность.
Капитан повернулся ко мне. В его глазах я увидел мелькнувшую тень беспокойства.
— Алексей, там твои видения тебе ничего не подсказывают, случайно?
— Ничего, — честно ответил я.
— Понятно, — вздохнул он. — Жаль. Ну ничего, недолго уже осталось. Через несколько минут всё решится.
Капитан зачем-то тронул лежащий рядом «калашников», взял висевший на груди бинокль с антибликовыми стеклами, лег грудью на утрамбованную землю окопа, и уставился на дорогу.
— Всё будет хорошо, Сергей Иванович, — подбодрил старик, стоящий справа. Фигура Березина в маскхалате казалась ещё больше. Седой смершевец с суровым лицом и белой щетиной, напоминал Одина. Жаль бороду сбрил. Тогда бы вообще выглядел вылитым скандинавским божеством войны.
— Вот увидите, мы победим, в Великую Отечественную сдюжили, сейчас тоже выиграем. Одолеем супостатов. По-другому и быть не может, — убеждённо добавил Иван Дмитриевич.
Примечания:
Гинзбург, Орлов, Ланда, Григоренко — диссиденты 70-ых годов, подвергавшиеся репрессиям со стороны КГБ.