Страница 1 из 4

Полуночники (ЛП)

Тем Стив Резник

Стив Резник Тем

Полуночники

Late Sleepers — Steve Rasnic Tem

https://vk.com/litskit

Перевод выполнен исключительно в ознакомительных целях и без извлечения экономической выгоды. Все права на произведение принадлежат владельцам авторских прав и их представителям.

Картонная табличка с надписью от руки на двери в стиле арт-деко гласила:

"Последний день / Спасибо за 50 замечательных лет!"

Входная дверь театра издала тихий скребущий звук, когда он вошел в ледяной и пустынный вестибюль. Интерьер был выдержан все в том же стиле, который Тед помнил с детства. На ковре был сложный узор из азиатских храмов и животных джунглей в нескольких цветах. Сильно изношенный от десятка, сотен прошедших по нему ног. Он был таким еще во времена, когда Тед был ребенком. Сейчас он выглядел еще хуже. Местами просвечивались темные половицы. Обои были розовато-красными и украшены войлочным рисунком на несколько тонов темнее. В люстре над головой не хватало многочисленных лампочек и отвалившихся стеклянных элементов отделки.

Огромный мужчина в бледно-желтых брюках и меховой шапке поднялся со стула, втиснутого за сильно поцарапанным стеклянным прилавком. Его вымученная улыбка выглядела болезненной. Его бирка "Менеджер" была приколота к потрепанному красному свитеру под серым, как окружающая атмосфера, пиджаком.

— Здравствуйте, сэр, добро пожаловать в "Парадис", — монотонно произнес он. Его губы были влажными, а глаза красными и маленькими. — Наш "Рай" к Вашим услугам!

— Привет, фильмы все еще крутят?

— Прямо до рассвета.

— Сколько?

Управляющий надул губы.

— Обычно пять баксов, но это наша последняя ночь. Давайте назовем это бесплатным сеансом. Кроме того, главный фильм сезона — «Полуночники» — это странный, независимый фильм из Атланты. Но это все, что у нас есть на данный момент.

— Я не могу спорить с мистером "Бесплатно". О чем все эти кадры на постере?!

— Просто куча сцен, которые владелец собрал из того, что здесь показывали. Так сказать — Лучшее из лучшего! Я не знаю, откуда он взял все это. Нам приходят уже отснятые катушки. Кое-что из этого записано из архива, что-то из модного ныне "стрима". Не спрашивай конкретно что. Я не смогу ответить.

Это звучало сомнительно, но кому какое дело?

— Ясно.

— Могу я продать вам что-нибудь перекусить? — сменил тему управляющий, подарив свою лучшую улыбку.

— Средняя кока-кола, я думаю будет в самый раз.

— Поп-корн? Может конфеты?

Тед посмотрел на микроволновку для поп-корна, наполовину заполненную желтоватыми, жесткими на вид выскочившими зернами. Масло казалось обесцвеченным и не вызывало доверия. А вот шоколадные батончики были аккуратно разложены в стеклянной витрине. Но все они были в выцветших обертках, которым давно перевалило за год, а может и не один. Когда он осмотрел ассортимент, то был почти уверен, что большинство наименований не производили годами — Марафон, Реджи, Старбар, Пауэрхаус и Техасец.

От раздумий и фантазий его отвлек монотонный стук. Это менеджер поставил напиток на стойку и постукивал двумя толстыми пальцами по крышке.

— Колы будет достаточно. Уже довольно поздно, — сказал Тед. — Не хочу потолстеть.

Менеджер ухмыльнулся, как бы показывая что разделяет мнение посетителя.

— Тогда, приятель, с тебя три доллара. Найдите себе место во втором зале. Фильм идет по кругу. До конца осталось примерно сорок пять минут, прежде чем все начнется сначала. Оставайся, сколько захочешь, по крайней мере, до рассвета. Вот тогда я всех выгоняю, и "Рай" закрывается на совсем.

— Все так плохо?

— В следующем месяце они превратят нас в автостоянку.

Он издал хриплый, булькающий смешок. Тед понятия не имел, о чем он говорит, но для вида состроил грустное выражение лица.

— А что играет в первом зале?

— Мы закрыли его много лет назад. Проектор сломался. Хозяин не мог позволить себе заменить его. Вот и пришлось пожертвовать помещением. Хотя мне нравятся эти старые проекторы. Они издают небольшой дребезжащий звук, который говорит вам, что вы находитесь в театре, а не смотрите телевизор сидя дома, в уютном кресле.

— Ну, ладно. Закрыт, так закрыт.

— Я говорю правду, приятель. Даже не думай сомневаться!

Тед кивнул и подошел к золотому занавесу с черной цифрой "2" над ним. Маленькая бумажная табличка у входа гласила, что "Спать запрещено".

— Вы серьезно насчет "не спать"?

— О, да. Люди храпят — это беспокоит других клиентов. Почти хуже, чем разговаривать по мобильному.

— Спать в кино — это перебор. Или фильмы такие скучные?

— Ну не знаю. На любителя. Кстати, выключи телефон.

— Он и так разряжен.

— Как удачно, приятель.

— Мне вот покоя не дает эта надпись. Серьезно люди спят в залах?

— Только не в моем кинотеатре. Они получают одно предупреждение. После этого они уходят.

— Я вижу...

Тед сделал паузу. Лицо управляющего стало сердитым.

— Я никогда не слышал об этом раньше.

— Это место похоже на церковь. Вам не положено спать в церкви, верно? Вы позволяете экрану воплощать ваши мечты — вот для чего он существует. Знаете ли вы, что в 30-е годы кинотеатры называли дворцами мечты? Тогда все люди понимали, как это важно. Искусство порождало эмоции. Мы все чего-то хотим. И кино воплощало наши надежды, наши желания. Мы просто с годами забыли...

— Что же, спасибо. Я не знал. Поучительно.

Тед раздвинул занавеску и вошел в зал. Он молча стоял внутри, пока его глаза не привыкли к потемкам. Он надеялся, что не заснет. Было уже довольно поздно. Еще больше старого ковра тянулось по проходу. Ряды сидений выглядели неровными, так как некоторые спинки сидений обвалились, а у некоторых отсутствовали подлокотники. В темноте он почти ничего не видел на стенах, но помнил огромные пятна воды, спускающиеся в некоторых секциях, и еще большие пятна, расцветающие на потолке.

Экран был виден, несмотря на несколько вертикальных трещин и складок по краям, которые искажали изображение. Полотно было обрамлено двумя половинками гигантского красного бархатного занавеса. Он задавался вопросом, закрывают ли они все еще занавес между показами?

Даже в своем потрепанном состоянии зал функционировал и для чего-то еще сгодится. Тед убедил себя, что если не присматриваться, то все не так уж и плохо. Его теннисные туфли прилипали к ковру при каждом шаге, издавая мягкий звук поцелуя взасос, когда он поднимал ноги. Все эти десятилетия капающего масла и шипучки, подумал он, сделали свое дело.

Как муха в липкой ловушке — мелькнула мысль и вызвала улыбку.

Он поискал сиденья, которые казались менее изношенными, менее провалившимися и способными на первый взгляд выдержать вес его тела. Добыча была невелика. Он попробовал несколько, прежде чем нашел один более или менее сносный. Ему пришлось протиснуться мимо нескольких посетителей, выглядевших такими же развалившимися, как обивка. Его извинения были встречены гробовым молчанием.

Он мельком взглянул и предположил, что сцена, разыгрывающаяся на экране, была из «Полуночников», но он не мог понять, что там конкретно происходит. Он смотрел на смутно знакомую гостиную в скромном доме, похожем на дом его родителей, такую темную, что она могла бы быть черно-белой, если бы не несколько видимых проблесков синего и зеленого. В звуковом сопровождении был диссонирующий металлический гул, ритм которого неожиданно изменился, постепенно увеличивая громкость, пока он не обнаружил, что ерзает от дискомфорта. Сцена продолжалась без актеров, и никаких других звуков, кроме этого громкого механического шума. Тед начал задаваться вопросом, может ли быть что-то не так с проектором. Или это и есть современное искусство в чистом виде?