Страница 11 из 16
Когда я вошел, как раз прозвенел звонок на перемену. Учеников в коридорах полным-полно, груше негде упасть. Я сунулся к методистам, заглянул на кафедру. Подписал, все что от меня требовалось.
Мое новое заявление на академический отпуск еще не согласовали. Нужна какая-то справка из Федерации бокса. Пустяковая, о моем участии в чемпионате СССР. Без нее никак.
Кипя от злости, потому что я закинул заявление еще месяц назад, я понял, что надо бежать в Федерацию. Да, Маша была права. Хорошо, что я приехал. Такие вопросы надо решать быстро.
Но потом методистка, толстая тетка преклонных лет, спросила меня:
— Ты почему занятия пропускаешь, Рубцов? И не надо мне ничего про бокс тут заливать. Учеба для всех едина!
Последнюю фразу она произнесла громко и отчетливо, каждое слово с большой буквы. Указательный палец подняла кверху и подрагивала им при каждом слове.
— Э, нет, откуда у вас такие сведения? — спросил я, ничуть не удивившись. — Я все занятия посещаю, никогда не пропускаю.
Но упертую тетку было невозможно сбить с выбранного пути. Она как супертяжеловес на ринге, способна снести любого противника. Вмиг почуяла фальшь в моих словах.
— Ты мне тут не заливай, Рубцов, — строго спросила она, чуть наклонив голову. При этом напомнила мне быка в Испании, как раз во время энсьерро. — Дурочку нашел, что ли? На тебя уже два преподавателя жаловались. Смотри мне! Будешь пропускать, никакой титул не поможет.
Да, это я знал точно. В прошлый раз при угрозе отчисления меня спас Егор Дмитриевич. Теперь его нет, мне никто не поможет.
— Спокойно, я как раз шел на занятия, — ответил я. — Все под контролем.
— Ну вот и иди, — сказала тетка, следя за мной голодным кровожадным взглядом. — Давай-давай, иди.
Я еще раз возблагодарил Машу, за то, что отправила меня сюда.
— Иду-иду, — заверил я и выскочил из кабинета.
Секунду раздумывал, действительно ли надо идти на занятия. Но как раз резко и протяжно зазвенел призыв к лекции. Как раз и преподаватель шел мимо по коридору и заметил меня.
— А, Рубцов, — сказал он. — Пожаловал наконец-то. Ты соблаговолишь посетить мое занятие?
После этого, конечно же, я не мог пропустить лекцию. Поплелся в аудиторию.
Лекционный зал наполнен студентами. Они сидели за деревянными партами. Преподаватель подошел к доске и начал занятие. Я присел в одном из рядов на свободное место, рядом со знакомыми учащимися из нашей группы.
Поздоровался, перекинулся парой словечек. Огляделся и сразу заметил в параллельном ряду, с другой стороны аудитории, двух парней, подглядывающих на меня с откровенной неприязнью.
Ба, какие люди! Один из них мне отлично знаком. Это же Килев Вася по прозвищу Жестянка. Тоже спортсмен. Борец. Широкоплечий, с бычьей шеей.
Это с ним мы сцепились еще зимой, когда я только появился в этом мире. Чемпионом он еще не стал, но готовился в конце осени покорить спортивный Олимп.
Второго парня я не знал, но быстро догадался, что он тоже из борцовской братии. Тоже могучий и кряжистый, тоже с бочкообразной грудью и толстой шеей.
Все время я с ними потом не пересекался. То они на сборах, то я. А сейчас вдруг совпало, млин.
Парни свирепо поглядывали на меня. Будто бы я занял у них тысячу рублей и не вернул. Ага, значит после лекции меня ждут удивительные приключения.
Которые, к слову сказать, мне вовсе не нужны. Я еще раз огляделся. Верных товарищей, вроде Танкиста, который помог мне в прошлый раз, рядом больше нет. Да и сам он уже давно отчислен из техникума.
Поэтому, раз уж надо мной нависла опасность разборок с борцами, лучше побыстрее ретироваться. На мои регалии врагам плевать. На голову дурные, что им втемяшилось в туповатый мозг, то и сделают.
А мне драка совсем ни к чему. Вырос уже из детских штанишек. Разве может советский чемпион по боксу драться с однокурсниками?
Узнают, отчислят. И это еще самая малая из бед. Газеты историю раздуют. Черный пиар. Не хватало мне еще такой дурацкой известности. Надо ловко ускользнуть от конфликта.
Вся лекция прошла мимо ушей. Правда, не сказать, чтобы я особо напрягся. Что-нибудь решу. И не в таких передрягах был.
Вместо того, чтобы слушать препода, я постарался устроиться поудобнее на парте и задремал. Прятался за спинами впереди сидящих учеников. Преподаватель ничего не заметил.
Когда прозвенел звонок, все студенты ломанулись к выходу. Я остался на месте. Ну-ка, что там Жестянка и его кореш?
Враги не заставили себя ждать. Я делал вид, будто усердно читаю учебник, оставленный кем-то из сокурсников.
Внезапно на страницы упала мощная тень. И даже не одна, а две. Ну, ясно, явились, не запылились.
— Эй, мудила, — Жестянка сразу начал с места в карьер. — Ты чего здесь сидишь, прохлаждаешься? Пошли за угол, поговорить надо.
Я лениво поднял голову. Поглядел на борцов. На их угрожающие лица. И чего я вам такого сделал, что вы так разозлились?
— Привет, парни, — ответил я. — Очень приятно вас видеть. Правда, не сейчас, а потом. И не вас, а юных девушек. И не приятно, а мерзко.
Борцы переглянулись. Нет, я сказал слишком заумно для них. Надо было проще.
— Ты че, не понял, урод? — спросил второй. — Вставай, прогуляемся. У нас к тебе много вопросов.
Нет, с ними придется очень трудно. Они настроены на драку. Вот елы-палы, зачем я все-таки приперся сюда? Говорил же Маше, что лучше останусь дома.
— Уважаемые господа, — я продолжил общаться как можно любезнее. — Я бы с радостью пошел прогуляться за угол. На улице сейчас свежо после дождя. Есть возможность подышать чистым воздухом. Полезно для здоровья. Но увы, сейчас будет лекция моего преподавателя. Любимого. Поэтому давайте отложим на после. Очень надеюсь на ваше понимание.
Жаль, что у меня нет шляпы. Я бы поднял ее, чтобы выглядеть еще более вежливым. Для чего это нужно? Чтобы потом меня не обвинили в разжигании ссоры. Вон, в аудитории осталось с полдесятка студентов. Они подтвердят, что я вел себя чинно и благородно. Всячески старался избежать конфликта. А борцы сами напали на меня.
Да, вот оно, бремя знаменитости. Приходится фильтровать каждый шаг и каждое слово.
Мои обидчики недоуменно переглянулись.
— Да он на голову тронутый, — сказал соратник Жестянки. — Совсем крыша поехала. Видал, как выражается?
Сам Жестянка оценивающе рассматривал меня. На скулах играли желваки. Наконец, он принял решение.