Страница 5 из 11
– Андрей, спасибо, что помог со слежкой. Держи гонорар, вечером отпишусь тебе, будет ли завтра продолжение наружки. И по поводу «стыдно-не стыдно» напоминаю: это наш клиент, время слежки за ним оплачено. А наши с тобой мысли и чувства на эту тему в стоимость не входят, и не забывай про подписанный договор конфиденциальности, – я говорила с Мельниковым строго, так как была удивлена его реакцией. Впервые мой помощник вдруг разрешил себе вот такое «неделовое» отношение к клиенту.
– Верно говоришь, Татьяна, деньги не за мысли платят, – он сунул в карман купюру, попрощался, завел машину. Перед тем как я вышла на парковку, он снова вздохнул. – Просто понимаешь, хороший он мужик, как из книжки про пионеров. Жену любит, заботится обо всех не на словах, а на деле. Классный парень! Вот я и поплыл. Больше не повторится. Ну, удачного тебе дежурства, бывай!
Я захлопнула дверь, махнула в ответ рукой и пошла к своей машине. Да уж, даже приземленный Мельников попал под обаяние Жогина, тоже считает его идеальным. И деньги отправил. Немудрено, что молодая девушка со «Скорой» бросилась на грудь женатому коллеге. Я немного поразмыслила в машине, что же делать дальше. По расписанию, которое озвучила мне в офисе Анна, ее муж теперь выйдет на смену в свою бригаду через два дня. Я, скорее всего, просто потрачу деньги клиентки, наблюдая за волонтерством ее супруга.
– Да, слушаю, – моя клиентка ответила полушепотом.
– Можете спуститься во двор, мне кое-что надо вам показать, а потом обсудим дальнейшее сотрудничество, – предложила я женщине.
– Да, конечно, пока Андрей спит, могу ненадолго отлучиться.
Уже через пару минут Анна сидела в моей машине и, закусив губу, листала фотографии, в третий раз включала видео длиною в двадцать секунд, где ее муж обнимал другую женщину. Я уже ожидала истерику, крики и слезы, но не ледяное спокойствие. Анна словно застыла, почти не поворачивая головы, уточнила:
– Файлы вы мне отдадите?
– Конечно, напишите электронную почту, куда бы вы хотели их получить. И я жду от вас решения, продолжаем ли наблюдение за вашим мужем? Сегодня в восемь вечера заканчиваются первые сутки. Если вы решите остановить расследование, я верну неотработанный аванс.
– Нет, – лицо у женщины закаменело, выступили острые скулы и упрямый подбородок. – Продолжайте еще два дня, как и договаривались, все материалы вышлите на электронную почту. Все? Мы закончили?
– Да, конечно.
Женщина спокойно закрыла за собой дверь машины, направилась по весенним лужам к магазину неподалеку. Я же осталась сидеть на водительском сиденье, слегка удивленная ее реакцией. Наученная горьким опытом общения с женами изменщиков, для беседы с Анной приготовила бумажные платки, валерьянку, бутылку с водой. И ничего не понадобилось. Женщина восприняла измену реальную, не в фантазиях и мыслях, а на экране камеры с реальной девушкой очень спокойно. Остается все только списать на состояние шока. Дома наверняка устроит своему идеальному мужу громкий скандал. Ну а мне остается лишь продолжать сидеть в машине и наблюдать за серой дверью в подъезде новенькой высотки.
В ожидании, когда же Жогин отоспится и выйдет из дома, я размышляла о странном ощущении, которое родилось внутри. Оно родилось с первого разговора с Анной Жогиной. Дорогие вещи в гардеробе, «Мерседес», но все в плохом состоянии, без должного ухода. Многолетний брак, теплые отношения с мужем, о которых она рассказывала при встрече, и равнодушная реакция на его измену. Я хмыкнула, вспомнив о картинках с оптической иллюзией, что гуляют по интернету. Ты смотришь прямо и видишь женщину под деревом, но стоит повернуть голову чуть влево или вправо и изображение меняется. Вот уже благородная дама превратилась в задорную хулиганку с задранной в провокации юбчонкой. И семья Жогиных напомнила мне такую картинку. Хотя зачем мне поворачивать голову влево или вправо, Анна оплатила наблюдение за ее мужем, Андреем Жогиным, вот этим и буду заниматься. А какие секреты кроются за красивой картинкой из социальных сетей – уже не моя забота. Как нас учили в академии права: «Ощущения и эмоции к делу не пришить».
Оставшиеся двое суток наблюдения за Андреем Жогиным прошли в монотонном ритме. Жизнь мужчины оказалась на редкость лишенной разнообразия. Он ездил каждый день с благотворительными мероприятиями, а жена всегда его сопровождала. Я честно отрабатывала свой гонорар, ожидая долгие часы возле привокзальной площади, где семья Жогиных раздавала горячее питание бродягам или неподалеку от входа с вывеской «Приют „Благо“». Приют для бездомных Жогин посещал почти каждый день, проводя там каждый раз не меньше четырех-пяти часов. Кроме дел приюта, судя по количеству видео и фотографий в социальной сети, он остальное свободное время посвящал блогерству. Поэтому Мельников оказался прав, его передвижения можно было отслеживать, не выходя из дома. Аккаунты у Жогина, как основателя фонда «Благо», работали на всех возможных медийных площадках. А десятки тысяч просмотров, лайков и подписчиков больше подошли бы не скромному врачу «Скорой помощи», а звездному певцу или актеру столичного уровня. К концу третьих суток я изнывала от безделья. Все выходы из дома мой подопечный осуществлял в компании жены, так что многочасовое сидение в машине для меня не имело никакого смысла. Поэтому, когда со мной связалась служба безопасности крупной компании и попросила срочной помощи в поиске пропавшей из сейфа крупной суммы наличности, я с удовольствием набрала в телефоне номер Мельникова. Пускай мой помощник завершит этот унылый заказ. Записи объятий Жогина и его коллеги из бригады «Скорой помощи» давно на электронной почте у Анны, так что Мельник всего лишь соблюдет формальности договора, досидев в машине на парковке у дома Жогиных до восьми вечера. Я с воодушевлением возьмусь за расследование более интересного нового дела.
Глава 2
Следующим утром у меня и минуты не было, чтобы вспомнить о своем предыдущем клиенте, Андрее Жогине. Вчера я получила материалы по хищению наличности из бухгалтерии известной компании, которые и изучала до утра. После пары часов сна я уже поспешно допивала кофе на кухне и снова просматривала материалы и распечатки службы безопасности компании. Кажется, у меня созрела пара вариантов, кто мог похитить деньги. Если найду сегодня вора, то десять процентов от этой суммы окажутся в моем кармане. Вернее, на счету Киры, которому я вчера отправила первые 600 долларов. Если так все пойдет, то к концу весны у приятеля будет вся необходимая сумма. Плащ в одну руку, во вторую термос с кофе и документы – я готова ехать на место нового расследования.
Дойти удалось лишь до лавочки у подъезда. Ослепленная ярким весенним солнцем после полумрака лестничных маршей, я не поняла, что произошло. Глаза защипало до слез, по лицу потекло что-то влажное. Эта жидкость попала мне даже в нос, отчего я начала отчаянно закашливаться. Не могла открыть глаза от жжения, махала руками, пытаясь вытереть лицо. Рядом раздался крик: «Это тебе за Жогина, стерва» – и топот убегающих ног. Я крутила беспомощно головой, но не решалась открыть глаза – мне чем-то плеснули прямо в лицо. С трудом я стерла плащом жидкость, осторожно приоткрыла сначала один глаз, потом второй, провела пальцами по коже на щеках, осмотрела руки и одежду. С головы до ног я была покрыта зелеными разводами, меня облили зеленкой. Безобидной жидкостью, которой матери обрабатывают ободранные коленки непоседливых чад. Испорчены костюм, документы, разводы по всему лицу. На встречу не поедешь в таком виде. Я покрутила головой, высматривая чью-нибудь злорадную физиономию за углом. Но от обливших меня уже и след простыл. Во дворе, как назло, ни души, дворники, владельцы собак, школьники, молодые матери словно испарились. А я ведь даже не увидела лиц тех, кто это сделал.
При взгляде на мою машину у меня из горла вылетел возмущенный крик. Капот был усеян пшеном и закидан разбитыми яйцами, сверху уже пристроились вездесущие голуби, с бурным аппетитом расковыривая покраску моего автомобиля. Я выругалась, смахнула плащом наглых птиц и бросилась к багажнику. Водой из пятилитровой бутылки кое-как получилось очистить машину. После водных процедур пора было поторопиться обратно в квартиру. Надо перенести встречу, отмыть зеленку и сообщить Кире о хулиганском нападении. Он устроит мерзавцам головомойку. Что вообще это было? При чем тут Жогин, о котором выкрикнул женский голос? Он, конечно, был трое суток объектом моего пристального внимания, но фактически-то даже не подозревает о моем существовании. Его больше интересуют бомжи, оборванцы и нищие, чем частные детективы. К сожалению, я даже не представляла, как тесно мы теперь связаны с любителем благотворительности.