Конъюнктивит

Вот только эти больные атеисты не учли, что такая единовременная мучительная смерть большого количества людей, испытывающих перед смертью жуткий ужас, просто обязана открыть проход в окружающую наш мир Бездну.

Да, проход оказался не большой, поэтому сквозь него пробралась не очень большая тварью. Такая, что ей как раз подошёл размер тела маленькой девочки. Логично, что потом тварь сделал с убийцами то же самое, что они со своими жертвами. Она же просмотрела последние воспоминания своего нового тела и решила, что таким образом тут обедают.

Ну а то, что потом она сложила из всех частей тел какую-то потустороннюю фигню, то, наверно, просто помечала место прорыва. Наверняка в этом месте ткань реальности ещё долгое время будет более тонкая.

И если сейчас она в том же месте занята тем же самым...

Я должен это увидеть. Если я прав, то такой сюжет вполне может побороться за главный приз в городском конкурсе тёмного фэнтези.

Выхожу из склепа, осматриваюсь. На предполагаемом месте встречи меньшего и большего зла ничего нет. Зато что-то происходит в центре кладбища. Если это то, о чём я думаю, бежать в аптеку уже поздно.

В этот раз была не многохвостая спираль, а трёхступенчатый хоровод. Тела никто не кромсал, но и жизни в них особо не наблюдалось. Если не считать жизнью застывшее на лицах выражение ужаса и кровавые дорожки слёз из глаз.

Несмотря на явную марионеточность движений, они водили аж три хоровода. Два в противоположных направлениях друг другу, а внутренний... ну там они просто раскачивались, взявшись за руки, не отрываясь, смотря в центр, где ширилась щель разорванного по трём измерениям пространства.

По тому, как замедлялись два остальных хоровода, можно было понять, что пространственная дыра высасывала из них остатки жизненной энергии. Рядом с порталом стояла маленькая девочка и призывно махала рукой кому-то по ту сторону.

Вот из щели высунулось чёрное щупальце. Девчонка схватила его и начала тянуть на себя. Хороводы почти остановились. Щель расширилась, будто с той стороны протискивалось что-то большое. Но в следующий миг щупальце вырвалось из рук, и пропало в портале так, будто кто-то с той стороны резко оттащил его обладателя назад. А из портала вылетело сверкающее белым светом полутораметровое колесо с золотыми глазами по всему ободу.

Девчонка с визгом отпрыгнула на десяток метров назад, прямо через головы всех людей. Пространственный разрыв закрылся, а колесо, приняв горизонтальное положение, начало вращаться.

Люди первого хоровода начали смещаться вслед за его движением, причем, не двигая ногами. К ним вскоре присоединились второй и третий круги. Меня начало ощутимо затягивать к ним. Но зато я мог сам переставлять ноги, что доставляло мне некое удовлетворение. Я был даже благодарен своей болезни за отсутствие страха. А без него из меня плохой донор.

Хороводы крутились всё быстрее, пока люди, теряя ноги, руки и головы не слились в три кровавые полосы. Ещё миг и они объединились в одну, а потом вся выкаченная из их тел кровь устремилась внутрь кольца и в один миг пропала в нём. А хоровод из обескровленных частей тел взорвался. Куски плоти, которых ничто больше не держало, просто разметало вокруг инерционной силой. Но не хаотично.

Когда последние, самые маленькие куски тел заняли своё место в конце рисунка, на земле красовалась многолучевая спираль. А в её центре стоял человек в белых одеждах с узкой бронзовой трубой в руках. Она была настолько прямой и узкой, что её можно было бы назвать и флейтой, если бы не широкий раструб.

Сила, что затягивала меня внутрь, пропала, и я сам не заметил, как оказался внутри спирали, перед тёмным, несмотря на цвет одежды, трубачом.

Судя по взгляду сквозь меня, я его интересовал чуть меньше, чем пробегающий мимо по своим делам муравей. Да и позволившая ему сюда прийти сущность в теле девчонки его интересовала не больше. А может, он просто имел ограничение по времени пребывания в нашем мире и торопился. Или просто знал, что стоит ему задудеть и всё уже будет не важно.

Так или иначе, но он поднял к губам трубу, а я чисто на рефлексах, ударил по раструбу обухом топора. С глухим треском её мундштук пробил затылок и вышел с другой стороны головы незваного гостя.

С ещё более громким треском его рука пробила мне грудь и схватила за сердце. Ноги отрываются от земли. Кажется, сейчас я узнаю, могу ли жить без сердца.

Смотрю сверху на его лицо и смеюсь. Изо рта глупо торчит раструб трубы. Лицо явно просит топора. Жаль, что я свой выронил.

По глазам вижу, моя реакция его удивила, но он так смешно таращился поверх своей трубы! Засмотревшись на мой смех, он похоже забыл, что собирался вырвать мне сердце. И тут к нашему веселью решили присоединиться. Девчонка запрыгнула трубачу на спину, схватила за уши и лёгким скручивающим движением рук, оторвала ему голову.

На секунду вверх ударил фонтан крови, но сразу же, втянулся обратно в шею, образовав на месте травматической ампутации головы ровную красную поверхность.

Это я видел уже в полёте — меня просто стряхнули с руки, как мешающую мошку. Затормозив спиной о ближайшее дерево, я повис на пронзившим меня суке. Мне повезло, он хоть и прошёл сквозь позвоночник, но вышел как раз из груди, так что лишних дырок не проделал.

Зато у меня место с исключительным обзором на битву двух монстров в белом. Отсюда отлично видно, что у получившейся спирали двенадцать хвостов. Не знаю, что это значит, но, похоже, второй пришелец более чем в два раза сильнее первого.

Между тем трубач, нисколько не смущаясь отсутствием головы, вырастил на спине два крыла из белых клинков, да так быстро, что девчонку спасло от расчленения только быстрое сальто назад.

Приземлившись на ноги, с головой неприятеля в руках, она посмотрела в мою сторону и со словами, — это тебе, — небрежно бросила её мне в руки.

Я поймал голову за два конца трубы. А она только скрипнула по бронзе зубами, как какой-то злой шашлык.

Похоже, моя история скоро закончится. И не только моя, даже без головы пришелец превосходил монстра Бездны во всём. Хоть девчонка и отрастила на руках две костяные косы, крылья, имеющие потрясающую подвижность, уверено теснил малышку, за которую я теперь искренне болел.

А потом он придёт за своей головой. Мелькнула мысль напоследок, узнать вкус его мозгов, но потом вспомнилось древнее правило фэнтези. Если на тебя прёт неуязвимый враг, а у тебя в руке кусок редкого вулканического стекла, то есть большая вероятность, что это стекло и есть уязвимость данного монстра.

Не, глупо надеяться, что труба поможет справиться со своим хозяином, но, иначе, зачем она ко мне попала? Если бы это был мой рассказ... почему-то мне в последнее время кажется, что я живу в мире, который сам же и придумал? Ну, сейчас и проверим. Если мы живём по сценарию (надеюсь, не по моему), должно получиться круто.

Подношу трубу к губам, дую в неё.

Ничего не происходит. Даже звука не издала.

Да, это как раз в моём вкусе. Дать надежду, а потом обломать героя со всеми читателями.

А они такого не любят. После прошлого раза я дал себе обещание больше уважать людей, пусть их литературный вкус излишне прост...

Тьфу ты, о чём я думаю? Я же не дышу!

Вернее, вспомнил я, видя, как крылья разрубают девчонку на четыре ассиметричных куска, — могу выдыхать воздух для разговора или, как те девицы, для крика.

Попробую ещё раз, но представив, что кричу.

БУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ

Никогда не имел музыкального слуха, но даже мне не понравилось.

А крылатому понравилось ещё меньше. Хотя чем он мог слышать, без ушей? Однако он замер в центре своего круга. А вот расходящиеся от него лучи спиралей из кусков тел внезапно зашевелились. Поднялись в воздух и начали липнуть друг к дружке.

Не прошло и минуты, как вокруг крылана стояла пропущенная им через выжимающую кровь центрифугу сотня живых людей. А то, что у них всех теперь красные глаза, так это такая мелочь!