Хозяин её жизни

С Василисой она точно не нашла общий язык, потому что дитё с недовольным видом собирает свои фломастеры, кое-как слезает на пол и держит путь в свою комнату, откуда опять вылезать не будет при условии моего присутствия в доме.

— Уж не от той, кто в присутствии мужика без трусов разгуливает, мне о приличиях слышать. Зря, кстати, не носишь. Симпатичные трусишки у тебя, я оценил. И надписи такие провокационные: «потрогай меня», «укуси меня»… Жаль, «отшлёпай меня» не нашел — сейчас в тему пришлись бы, — на квартиру к ней сегодня заезжал, шмотки кое-какие собрал на первое время. Заодно дверь запер и телефон её с собой прихватил.

— Они в стирке… — как-то на автомате выдает, а потом взвизгивает. Дошло, наверное. — Вы что, рылись в моём белье?! Какое Вы имеете право… — моя ладонь на её губах. В секунду подлетаю к раскрасневшейся девице и вжимаю бёдрами в кухонный остров, рот ей зажав во избежание возвращения на крики лишних пятилетних свидетелей на кухню.

— После того, что у нас было с твоим бельём, выканье не слишком уместно, — подбрасываю в её воображение парочку зацензуренных картинок ради любопытства, всё-таки не настолько я извращенец, чтобы на трусы женские в чужой хате дрочить.

Возможно ли покраснеть сильнее?

— Вы… Да Вы… Как ты смеешь?! — прорывает, наконец.

— Я ещё и не такое смею, девочка моя, — разворачиваю к себе спиной и резко грудью её к столешнице прижимаю, ягодицы подтянутые сразу оголив и болезненным звонким шлепком наградив малышку за дерзость.

Красный отпечаток проступает сразу. Член мгновенно отзывается твёрдостью, наливается кровью, неприятно упираясь в ширинку. Не так я изначально задумывал — наказанием это должно было стать для неё.

Девчонка извивается, пытается меня достать ногами и руками, так что приходится поймать её запястья выше уродливых отметин и сжать посильнее пальцами за спиной, чтобы у неё точно ни единого шанса не осталось на противостояние. Кто сильнее, тот и устанавливает правила.

— Кто разрешил пса в дом пустить? Ещё и на мой любимый диван, — вновь обжигаю её шлепком по заднице, специально сжимаю следы, вырвав хриплое шипение и оскорбления в свой адрес. — Какой грязный у тебя рот, маленькая.

— Ты меня специально им запугал! Когда Василиса во двор рванула… Я ведь подумала… Подумала… — она всхлипывает, а я от неожиданности отпускаю её руки.

Неужели перегнул?

Вроде не с такой силой приложил, чтобы глаза на мокром месте и дрожащие губы.

— Что ты подумала?

— Что он нас разорвет на месте… — и снова в слезы. По-моему, у нее какой-то запоздалый шок.

Я пока не до конца из её бормотания понял суть истерики, но наказание в любом случае придется отложить до лучших времен.

— Тише, маленькая. Ну, тш-ш-ш, — разворачиваю, одернув футболку на место, подхватываю девочку под ягодицы и усаживаю к себе лицом на остров, встав точно между её бёдрами. Откидываю назад спутанные волосы, убираю со щеки налипшую прядь и провожу костяшками по коже, стирая мокрые дорожки с кожи.

В меня словно гвозди ржавые забивают от её такого взгляда, что пронизывает до самых глубин. В средние века её сожгли бы и без рыжих волос, потому что нельзя вот так смотреть. Будто в самый центр души проникает и ядовитый плющ там сеет.

— Перегнул я, признаю. Успокойся только. Зальешь тут всё своими слезами, паркет вздуется. Придётся долг твой увеличивать не только на стоимость дивана, — всхлипы постепенно становятся тише, а через пару минут легких поглаживаний по спине совсем стихают. Только нос красный да глаза распухшие малышку выдают.

— С-сколько? — прикусывает кончик языка.

— Что? — переспрашиваю, потому что совершенно не улавливаю направление её мыслей.

— Сколько я должна? — думает недолго, потом добавляет. — Тебе.

— Я сейчас сумму назову, а ты опять разноешься. Отложим.

Отступаю, даю возможность девочке продышаться, наблюдая искоса за ней, пока холодная минералка заполняет желудок.

Нежнее с ней надо, я так не привык. Девки обычно стальных леди из себя строят, проглатывают всё, что даёшь им — причем и в прямом, и в переносном смыслах. А с ней нельзя так.

Мягче следует. Осторожнее. Как с диковинной бабочкой, чтобы крылья нечаянно не обломать.

Постепенно под себя настраивать, дать время привыкнуть. Почти как по минному полю.

— Хочу переодеться. Ты привез мне вещи, я так понимаю? Что с квартирой, всё в порядке? Я не переживу, если мой ноутбук с коллекцией фильмов украли, — забрасывает меня вопросами, топчется на месте.

— Нормально вроде, техника на местах. Пакеты у двери. Не факт, что Гром прошёл мимо них, — она тут же срывается с места, а буквально через секунд тридцать ей на смену приходит пёс с добычей в зубах.

Кажется, малышка опять осталась без белья.

Глава двенадцатая. Аврора

Вокруг одни предатели.

Меньше всего я ожидала такой подставы от моего нового четырехлапого приятеля, которого я по доброте душевной пустила на диван. Украсть трусы — это же надо было!

Низкий ему, конечно, поклон за то, что часть из них он мне оставил, но всё равно обидно.

— Молодец, приятель. Одобряю, — донеслось из кухни.

Одобряет он, понимаешь ли. Не его бельё воруют, вот и одобряет.

В пакете с вещами я заметила что-то блестящее. Воровато оглядевшись по сторонам, я достала телефон. Первым делом необходимо было позвонить Карине, вторым в моём списке числился Дима. Если совсем глухо получится — придется всё-таки обращаться в полицию, потому что сидеть в этой клетке с дизайнерским ремонтом я больше не намерена.

На экране в левом углу не оказалось привычных палочек.

«Sim-карта не вставлена».

Теперь это бесполезный кусок железа. Интернет в доме проведен, но кто скажет мне пароль? А подбирать комбинацию… Целой жизни не хватит.

В привычных джинсах я почувствовала себя увереннее. Перед этим я осмотрела прихожую на наличие ключей от ворот, но удача решила, что хватит с меня выживания часами ранее при жесточайшем нападении клыкастого чудовища во дворе.

Да, Гром опять стал чудовищем, потому что переметнулся на сторону своего хозяина.

Я готова была даже обшарить чужие карманы, но, к сожалению или счастью, так низко упасть я не смогла по причине отсутствия верхней одежды в очевидном поле зрения.

— Какую кухню предпочитаешь, малышка? Есть особые пожелания?

— Не голодна, — мне пришлось вернуться, других вариантов всё равно не было.

— Люди начнут обо мне плохо думать, если я заморю голодом свою маленькую пленницу, — у мужчины было хорошее настроение, а мне все больше хотелось уйти в себя и полностью игнорировать его присутствие. Отплатить ему тем же за пренебрежение моими желаниями.

— Мне кажется, тебя не особо заботит чужое мнение.

— Почему ты так решила? — он оторвался от своего телефона и поймал мой взгляд в плен тёмных глаз.

— Там в клубе… Ты на глазах у всех ранил человека, а потом сделал вид, что всё в порядке, — быстро выпалила, после прикусив слишком длинный язык. Мне бы следовало прикинуться тихой серой мышкой до любого удобного случая сбежать.

— Надеюсь, ты оценишь хорошо прожаренный стейк. На всякий случай я заказал ещё и рыбу, так что у тебя будет выбор, — похоже, это единственный выбор, который он готов мне предоставить.

— И это всё?

— Да нет, еще закуски по мелочи и их фирменное мороженое. Лиса любит его, хоть и отказывается признавать.

— Я спрашивала не об этом.

Сглотнула, когда мужчина поднялся со стула.

Он медленно подходил ко мне, а я испуганной канарейкой замерла на месте, ощущая частоту собственного прерывистого дыхания. Словно у меня марафон на несколько километров за спиной, отшлифованный сверху несколькими подходами в тренажерном зале.

— Ты снова боишься, — слишком резко мужчина вскинул ладонь, чтобы дотронуться до моих волос. Я дернулась в сторону и зажмурила глаза в ожидании зверского нападения, лишь через десяток долгих давящих секунд придя в себя и осознав, что никто не собирается зубами вгрызаться в моё горло.